Дважды соблазненный

– Что здесь происходит?

Яростный тон моего отца прорезал воздух, словно мачете. Я съежилась от того, как, должно быть, выглядела, пропитанная кровью и сдерживаемая двумя здоровенными охранниками, и этот всплеск эмоций заставил выскочить мои клыки.

Что, конечно же, было неправильной реакцией.

– Нет, – прошептал отец, когда посмотрел на меня, ужас исказил его черты. Затем он начал спускаться по лестнице так быстро, как позволяла ему несгибаемая нога.

– Что ты с ней сделал? – прогремел он Владу.

Влад одарил отца обжигающим взглядом, когда подошел, затем взял мои руки, отчего охранники поклонились и попятились вон.

– Если ты продолжить говорить все это в своей голове, я заберу твою способность говорить на несколько недель.

Челюсть отца упала. Я извивалась в руках Влада. Не так я представляла себе сообщение этой новости отцу.

– Отпусти меня, я больше не чувствую жажды.

– Это рассвет, – ответил он, все еще глядя на моего отца.

– Хорошо, значит, я буду уставшей, но это не значит…

Мой рот перестал работать. Затем то же случилось с каждым мускулом в теле. До следующих слов моего отца я была уже совершенно без сознания.

Глава 40

Я проснулась так внезапно, что даже удивилась. В одну секунду я мертва для всего мира, в следующую -уже на ногах и голодна, словно ад, а взгляд мечется в поисках пищи.

– Там, – показал Влад на открытую в стене щель.

Я накинулась на пакет внутри нее, разрывая его, как акула из «Челюстей». Когда я закончила, кровь капала с лица, рук и груди. Я поняла это лишь когда начала себя облизывать, а низкий смех Влада вырвал меня из голодного транса.

– Должен признать, это подало мне идею.

Меня охватило смущение, давая силы прекратить вычищать руки, как какой-то невменяемый котяра. Влад сел на матрас, спиной прислонившись к стене и небрежно вытянув ноги. Он изменился с тех пор, как я видела его в последний раз, и хотя его темно-фиолетовая рубашка была также безупречна, как и брюки цвета черного дерева, я по единственному дуновению узнала, где он был до прихода сюда.

– Ты возвращался в подземелье.

В его улыбке был больше, чем просто намек на мрачность.

– Может быть, в конце концов, я прикажу распылять там освежитель.

После еще одного облизывания я провела рукой по волосам.

– Мы же согласились, я найду Синтиану другим способом.

– Ты спала, и мне нужно было как-то убить время.

Его голос был чистым, но за ним скрывалось накаленное раздражение, окрашивающее его эмоции. Я вздохнула.

– Знаю, ты не привык объяснять свои действия, но брак означает именно это. Я же не привыкла просыпаться с неконтролируемым голодом, так что нам обоим предстоит поменять свои привычки.

Теперь его губы искривила улыбка другого рода.

– С тобой это длится лишь неделю. Со мной всю жизнь.

Я сухо рассмеялась.

– Если ты хотел жену, которая никогда не обсуждает твои действия, тебе не следовало жениться на мне.

Что-то еще проникло в мои эмоции, прорвалось сквозь них, словно язык чувственного огня. Более насыщенный и теплый аромат наполнил всю комнату, напомнив мне курящиеся специи и древесный дым.

– Согласен. Но я хотел тебя больше, чем подчинение.

Его голос был настолько низким, что пробрался глубоко внутрь меня. Я сглотнула, от голода другого рода клыки удлинились. Он выглядел таким идеальным в своем строгом костюме, таким расслабленным, прислонившись к стене, но его эмоции говорили о другом. Я могла быть вся в крови и растрепанной, но в этой комнате не я была по-настоящему диким существом.

И я не хотела бы видеть его другим.

Затем я покачала головой, очищая мысли от явно охватывающей меня тяги к нему. На повестке дня стояла охота на вампиршу-убийцу, плюс к тому травмированный отец, которого нужно успокоить. В план действий не вписывались несколько часов секса, а Влад не станет торопиться.

– Мне нужно принять душ, – сказала я, и это прозвучало так, словно я затаила дыхание, хотя больше и не дышала.

Его улыбка стала опасно плотской.

– После.

– Влад, правда, нам нужно так много сделать…

– Помнишь, как ты сказала, что не будешь постоянно второй после прочего? – прервал он меня бархатным голосом. – Не буду и я.

В следующий миг он был уже рядом со мной, нажимая внутреннюю кнопку в этом выдвижном ящике. Выскочил еще один пакет с кровью, словно это был торговый автомат. Прежде, чем я успела заговорить, Влад раздавил его на своей груди, покрываясь багровыми ручейками.

Нужда охватила меня с такой яростью, что смогла уничтожить совесть. Я не смущалась, набросившись на него. Не беспокоилась, что он разорвал мою одежду так же свирепо, как я разрывала его в поисках последних капель, и я действительно не возражала, когда он прижал меня к стене и вскинул мои ноги к своей талии. Потом не было ничего, кроме вкуса крови на его коже и изысканной шероховатости его тела, погружающегося в мое, снова и снова, пока жгучий экстаз, охвативший меня, не заставил забыть о голоде.

Когда я вышла из ванной полностью одетой, была уже четверть одиннадцатого. Влад уже был готов и ждал меня – по всей видимости, он принял душ в другом месте. Иначе прошло бы еще больше времени. Шрапнель никуда не собирался, Синтиана еще не знала, что ее обнаружили, а наш медовый месяц был разрушен достаточно, чтобы о нем не вспоминать.

– Прежде чем я начну работать со Шрапнелем, мне нужно увидеться с отцом, – сказала я Владу. – Он очень волновался. Может, останешься по близости на тот случай, если я снова накинусь на них, как на пакет с кровью?

Влад пил вино, но на этих словах отставил его в сторону.

– Многие люди, знающие о вампирах, с трудом принимают превращение любимого человека. Это вызывает чувство страха, отчуждения и беспомощности. Для тех, кто привык командовать, как твой отец, эти чувства часто проявляются намного сильнее.

Его тщательно сформулированное заявление было сделано неспроста. Обычно Влад был немногословен и более резок. Что-то произошло.

– Не подслащивай. Что случилось?

– Прямо сейчас он не хочет видеть тебя и настаивает на том, чтобы они с Гретхен уехали, – ответил он со своей обычной прямотой. – У меня есть другие дома, где они будут в безопасности, но я отказался отпустить его, если ты не согласишься с этим.