Дважды в одну реку...

– С возвращением, - Тсунаеши повернулась к гостям.
– Позвольте представить вам моего мужа, Джун Кавахира.

– Но все зовут меня дядюшкой Кавахирой, - приторно улыбнулся мужчина, тем самым напомнив Бьякурана.

Сепира повисла у него на шее маленькой обезьянкой. Но почему-то Емитсу чувствовал, что они напряжены, а беззаботность - наигранна. Нет, они явно выполняли уже привычный ритуал, но при этом не ощущали спокойствия.

Поэтому гости вскоре покинули семью.

Им предстояло о многом подумать.

Емитсу курил и думал, что теперь в схему по приобретению нового Десятого нужно вписывать двух детей и информатора из Икебукуро.

Реборн забрался на скалу в окрестностях города, с которой не раз сваливалась молодая Савада. Он не привык себя обманывать - в профессии убийцы это могло вылиться в неприятности. Поэтому... ему не показалось, только не ему, с острым зрением киллера, ему не показалось, что на миг на лице "дядюшки Кавахиры" промелькнула клетчатая маска - шахматная. И черты проступили совсем другие, острые, правильные. Знакомые и незнакомые.

Проклятие стерло большинство воспоминаний, то время виделось как в дымке. Реборн отчетливо помнил лишь несколько их миссий и Луче, красавицу Луче, провидицу и просто чудесную, понимающую женщину. Но это ощущение.... Огромная сила пламени Неба охватила его на скалистом плато перед тем, как превратить в младенца.

Никто из мафии, кроме семерых проклятых, не знал, а младенцы не сказали никому, как, при каких обстоятельствах с них было снято проклятие. Шахматоголовый объявился внезапно и в своей манере предложил им попробовать избавиться от пустышек. Он даже пошел на мировую с Вендиче. Тогда они пригласили на помощь всех: от Каваллоне до Варии, от Вонголы до Мельфиоре. Последние были слишком заинтересованы в сохранении жизни Юни, потому прибыли. Единственный пример сотрудничества двух семей: Вонголы и Мельфиоре. О котором никто из них не помнил. В конце операции, когда проклятие было снято, Верде своим экспериментальным газом стер всем воспоминания, а Мармон подправил память, чтобы никто ни о чем не догадался. У Реборна возникало подозрение насчет осведомленности Мукуро, все же тот был иллюзионистом гораздо более сильным, нежели вариец. Однако пока тот держал язык за зубами, киллер ничего не предпринимал.

Это произошло девять лет назад. Если призадуматься и подсчитать, Тсунаеши в это время как раз забеременела.

И если Кавахира и есть Шахматоголовый, превосходящий их в силе во много раз, то кто же тогда Сепира? Знает ли о тайне мужа Тсунаеши? И что ему нужно от потомка Примо?

Реборн выбросил окурок, достал новую сигарету. Ему неполные пятнадцать, он курит, сидя на скале, в одиночестве. И не знает, с кем посоветоваться. Потому что впервые в жизни он действительно один.

Глава 3

– Тсуна!

Молодая женщина, стоящая у витрины, подпрыгнула от неожиданности.

– Ой, отец, ты меня напугал! Привет, Реборн, - вновь повернулась к магазину.
– Как думаете, какой сервиз лучше: синий или зеленый?

– Ты для себя покупаешь?

– Нет, у моего друга вечеринка по случаю помолвки. Нельзя же с пустыми руками прийти, - беззаботно улыбнулась Тсунаеши.

– Мам, может, лучше купить им микроволновку?
– выглянула из соседнего магазина Сепира.
– Или набор кастрюль? Саки же любит готовить.

– Считаешь?

– неуверенно прикусила губу молодая женщина.

– Да, - решительно и важно кивнула девочка.
– Дядя Изая сказал, что они собираются снимать квартиру, а ничего для жизни у них нет. Все наши собираются подарить им полезные вещи. А сервиз преподнесем на Новый год.

Тсунаеши покачала головой, с лаской и любовью взглянула на дочь.

– В кого ты у меня такая серьезная и рациональная умница?
– погладила по светлым волосам.

– Я еще посмотрю, - Сепира умчалась в следующий магазин.

Тсунаеши с улыбкой смотрела вслед дочери, почти не обращая внимания на стоящих рядом людей.

– Тебе это нравится?
– неожиданно задал вопрос Емитсу.

Женщина вздрогнула, перевела непонимающий взгляд на отца.

– Что, прости?

– Тебе нравится вот такая жизнь: пресная, серая, скучная, - он обвел рукой переполненную народом улицу. Выходной день, все ходили по магазинам, развлекались в торговых центрах или кинотеатрах, сидели в кафе на улице, впитывая всем телом солнечный свет под аккомпанемент легкой, тихой музыки. Бегали дети, родители покупали им мороженое и сладкую вату. Невдалеке прыгал большой желтый пес, приглашая покупателей в недавно открывшийся магазин игрушек. Сепира уже стояла возле него, с интересом рассматривая пушистый хвост.
– Каждый день одно и то же. Работа, дом, магазины....

– Добавь еще библиотеку, парочку кафе, раменную лавку моего мужа, - Тсуна уже не улыбалась.
– Да, я довольна, даже счастлива, - взгляд глаза в глаза.
– Наверное, в этом я похожа на маму: готова довольствоваться малым.

Емитсу дернулся, как от удара. Он прекрасно понимал, что имела в виду его дочь.

– С одним лишь исключением, отец. Для обычной домохозяйки из Намимори у меня весьма необычные друзья.

Тсуна отвернулась к подбежавшей Сепире.

– Мам, там набор тарелочек с лягушатами!
– девочка сияла.

– Какая у меня невеста, умница и красавица, - раздался ехидный голос.

Информатор Орихара Изая возник словно из-под земли, обнял за плечи Тсунаеши. Хитро блеснул алым взглядом в сторону Внешнего Советника и киллера и звучно чмокнул в щечку сначала мать, а затем и дочь.

– Камикорос, травоядное!

Хибари Кея повзрослел, знаменитый черный пиджак сменил темно-серый костюм с фиолетовой рубашкой, волосы стали чуть длиннее, более лохматыми. Но все так же обрамляли узкое лицо с миндалевидными глазами. Он кивнул Тсунаеши, та тепло улыбнулась в ответ.

– Дядя Кея!
– Сепира радостно помахала рукой и бросилась мужчине на шею, для чего ей пришлось подпрыгнуть. Все же Хибари знатно вырос. Тот прижал девочку к щеке, ледяной взгляд на доли секунды стал более теплым, ласковым. Емитсу не мог не признать, что вместе они смотрятся потрясающе, невзирая на то, что внучке всего девять лет. Рядом с Хибари Сепира казалась наполненной лунным светом, а он - темной ночью. Дурацкие сравнения, но по-другому и не объяснишь. Они контрастировали.