Две луны

— Нет, волка, — она вцепилась в мои волосы двумя руками и набросилась на губы, отдавая обратно все мои укусы.

Ее рука пролезла между нами и безошибочно нащупала уже затвердевший член. Она поглаживала его, а из моих глаз посыпались искры.

Боже правый. Да как вообще такое возможно?

Поерзав на капоте, она стащила ногами штаны с моей задницы вместе с трусами. Приподняв ее, снял с нее джинсы. Она сама направила меня в себя.

Никакой романтики и нежностей. Я проник в нее глубоко и резко. Не останавливаясь, насаживал ее на себя, и мне было чертовски мало. Я хотел ее снова и снова, и этому желанию не было конца.

Мне было мало.

Безумной голод плескался внутри меня, доходя до вершины.

Необузданная страсть, огненная похоть, чистая жажда.

Она цеплялась руками за капот, стараясь ухватиться хоть за что-то, пока наши тела соприкасались в безумной скачке.

— О, Господи, — громко и надрывно простонала она, оторвав оба дворника. — Проклятье, — замешкалась на секунду и выкинула их, чем вызвала улыбку на моих губах.

— Не разнеси машину, — ответил, входя в нее снова и снова, не снижая темпа. Получил удар по руке.

Разрядка наступила нескоро. Я перевернул ее, отогнул края лифчика, заставив лечь голой грудью на холодный металл, и вошел сзади. Обхватив ее упругий зад, раздвинул ягодицы и вошел еще глубже, вызвав новый громкий стон удовольствия.

Она кончила через минуту, о чем очень громко и ясно известила меня.

Позабавила…

Но я не собирался останавливаться. Стащил с нее брюки вместе с бельем, снова грубо наклонил на капот и задрал ногу. Все продолжилось.

Я трахал ее, пока в глазах не потемнело, а тело не пронзил оргазм.

Спазм волнами накатывал на член. Наклонился и прошептал:

— Запомни, Бэкка… Альфа не терпит чужаков рядом со своей волчицей, — прорычав, склонился чуть ближе и укусил девушку, оставив след на ее шее, как метку о том, что это моя луна по крови и по природе.

ГЛАВА 12. БЭККА

Это просто мрак, бессилие и еще какая-то непонятная хрень, которая бушевала внутри меня и требовала выхода. А выхода нет, потому что я до сих пор не понимала, что происходит. Это все словно во сне, словно не со мной.

Как это вообще возможно, что в мире есть существа похожие на то, что описывают в книгах. Оборотни существуют? Они реальны? То есть, они действительно занимали какую-то ячейку общества и умело скрывались? И сколько их здесь? Возможно, по этой причине моя сестра пропала со всех радаров? Во что вляпалась эта идиотка?

Заметила за собой, как сменилось мое отношение ко всей этой ситуации. Теперь я была более чем уверена, что Хейли жива. Мысль о ее смерти вылетела из головы. И теперь я не боялась. Хантер вытравил весь страх из меня. Понятия не имею, как он это сделал, но сейчас я была неимоверно зла на свою сестру и парня тоже.

Глядя на свое отражение в зеркале, дотронулась до красной отметины. Укус не был болезненным, скорее наоборот, добавил еще ярких ощущений в дополнение к бешеному оргазму. Сейчас же он казался мне клеймом.

— Я волк, Бэкка, — услышала за спиной и повернулась.

Хантер стоял в проходе, глядя на меня заинтересованно и даже несколько удивленно.

— Ты не хочешь поговорить об этом? — продолжил он, сцепив руки на груди, будто ему был неприятен этот разговор.

— Я понятия не имею, что творится в вашем чертовом городке и от всей информации, что накрыла меня за последние несколько дней, голова просто идет кругом. Что здесь происходит, Бейкер? Я хочу знать все.

— Ты реагируешь на это все слишком нормально, — ухмылка чуть тронула его губы.

— О, поверь, это лишь спектакль, чтобы убедить саму себя, что я, мать твою, не спятила и все это реально, — разразилась негодованием, взмахнув руками.

— Это реально, Эванс, — убедительно кивнул он.

— Ты… оборотень? Боже, — закатив глаза, простонала я. — Я даже вслух произношу это с трудом. Что ты такое?

— Ты сама ответила на свой вопрос. Я вожак стаи.

И как только я услышала это от него, меня словно заблокировало. Я уже визуально убедилась в том, что все это правда, но действительно до сих пор казалось, что я под каким-то гипнозом, где мерещатся всякие сказки.

— Так, стоп. Прости, но, нет. Это все чертовски сложно для меня.

И это чистая правда. У меня не было никакого желания еще больше убеждаться в том, что я оказалась в самой гуще хрен знает чего. Проклятье. Это все настолько сложно, страшно и практически необъяснимо, что признать тот факт, что я уже неоднократно спала с боже оборотнем… достаточно сложно, буквально невозможно.

— Извини. Я думала, что смогу, но это… мне надо уйти отсюда.

— Ты не сможешь, — качнул он головой.

— Что это значит? — спросила, а сама вспомнила, что сумка с немногочисленными вещами осталась в амбаре в арендованной машине.

— То и значит. Ты не сможешь уйти, — он оказался рядом так близко, что от неожиданности я успела только шумно вздохнуть и ахнуть, снова насквозь пропитываясь его запахом. И сейчас я понимала, о чем он говорит. — Пока я рядом, ты не сможешь.

Пыталась сопротивляться, но тело снова и снова давало отпор приказам мозга. Болевые ощущения от кончиков пальцев поднимались вверх по рукам, достигая шеи и той самой отметки, которая сейчас прожигала небольшой участок кожи.

Он склонился, глядя в мои глаза.

— Ты не сможешь, Бэкка, пока мы не найдем компромисс.

Я молчала, ожидая продолжения.

— Нам нужно научиться находиться рядом друг с другом, иначе это закончится нехорошо, — и этот легкий предупреждающий жест головой убедил меня в том, что Хантер говорил серьезно. — Я чувствую то же самое. Я не контролирую себя, когда ты так близко, — в доказательство, его глаза сверкнули яркой алой вспышкой. — И поверь мне, я понятия не имел, что так будет. Мы оба заложники своей природы.

— Как нам поступить тогда? — вместо вопроса из горла вырвался неуверенный хрип. — Если уж ты в этом деле новичок, то я тогда кто?

— Ты моя луна… И я не имею понятия, что нам делать дальше.

— Что это значит?

— Это значит, что вожак, в лучшем случае, без своей луны станет омегой.

— А в худшем?

— Умрет. Волку нужна волчица.

Наши голоса стихли, и сейчас это был робкий шепот, как будто мы делились сокровенными тайнами друг друга. Каждое его слово проникало в мою кровь, ласкало кожу, окутывало тайной и стабильностью. Сложно сопротивляться этому. Лишь мозг кричал, что так быть не должно, и пытался противиться.