Две полоски
Шрифт:
Но слышала, что Мирон меня догоняет.
Влетев в холл у лифтов, я увидела толпу сотрудников “Арктики”. Было немало знакомых лиц: Надя, Кристина с Мариной, другие девчонки из колл-центра. У них же план и аварал. Что они все тут делают?
– Алена, стой!
– услышала я за спиной голос Мирона.
Совсем близко.
Я хотела врезаться в толпу, но меня не пустили. Надя! Она преградила мне путь, придвинувшись к Вадиму, который стоял рядом. Он, зараза, тоже и не подумал меня пропустить!
Я обернулась к Мирону.
И тут началось такое…
Я
Боже, какая я дура!
Не узнала собственное белье. И пусть лифчик был не самый любимый, но я его когда-то выбирала, а потом носила. И все же не вспомнила. Но зачем говорить это при всех? Я злилась и на себя, и на Мирона. И на всю эту ситуацию.
И все же стыда было гораздо больше, чем злости. Вот бы сейчас провалиться сквозь все этажи вниз, в подвал...
А Мирон внезапно и очень красиво начал признаваться мне в любви. При всех. Он смотрел мне в глаза, ему было плевать на окружающих. Я тоже о них забыла…
А через несколько секунд они все вообще исчезли, остались только мы с Мироном, одни во вселенной. Глаза в глаза.
Он внезапно опустился на одно колено, протянул мне кольцо и предложил стать его женой…
***
Мирон
Такое ощущение, что я попал в один из своих кошмаров. Я стою голый, вокруг все мои сотрудники. Показывают на меня пальцем и смеются.
И пусть на самом деле я в костюме. Но всеми чувствами наружу! Да лучше бы они смотрела на моего дровосека, чем на то, как я стою на одном колене!
И бесконечно долго жду ответа…
А вдруг Аленка скажет: “Нет”? Кто знает, что сейчас творится в ее голове. Сегодня совершенно безумный день… Она устала, переволновалась, напридумывала себе всякого.
А ведь и я мог какой-нибудь фигни нагородить. Вообще не помню, что я сейчас нес. Как не в себе был! Я просто хотел сказать Аленке, что люблю ее. Надеюсь, она уловила эту мысль.
***
Алена
Я хотела сказать: “Да”, но горло сжалось, его перехватил нервный спазм, я не могла выдавить ни звука. Лишь кивала головой, как болванчик.
Бросилась к Мирону, подняла его, мы обнялись, я рыдала, он пытался натянуть кольцо не на тот палец, потом все же нашел нужный… А вокруг то ли шумело море, то ли грохотал звучавший где-то в отдалении салют…
А, это сотрудники “Арктики” устроили бурную овацию! Аплодируют, как сумасшедшие.
Я обернулась. Увидела перекошенное лицо Нади. Она одна не аплодировала. Но это сейчас волнует меня меньше всего!
А еще я заметила брата Мирона. Он стоял в отдалении, у лифта. Скрестил руки на груди, смотрит насмешливо. Знаешь, что, Демид? Иди-ка ты! К своим танцовщицами. Возьмитесь за руки и станцуйте польку-бабочку!
***
Мирон
Держась на руки, мы влетели в мой кабинет, я обнял Аленку, напал с нетерпеливыми поцелуями.
Мое сердце все еще
бешено колотилось. Столько волнений! Такие повороты! Вообще не ожидал, что придется делать предложение на глазах всей моей компании.Но все позади. Аленка сказала: “Да”. И теперь я хочу… Конечно, Аленку!
– Подожди, - прошептала она.
– У меня есть для тебя подарок… сюрприз.
Сюрприз? Еще один? Боюсь, при слове “сюрприз”, в предвкушении новых неожиданностей, у меня начал дергаться глаз.
Спокойно. Не думаю, что Аленка готовит мне какую-нибудь пакость.
– Твое согласие - самый лучший подарок на мой день рождения! - сообщил я на всякий случай.
– Закрой глаза, - произнесла Аленка.
Выскользнула из моих объятий, отошла на несколько метров. Я стоял неподалеку от двери, она - рядом с окном.
– Закрывай, - прошептала Аленка.
Дровосек резко поднял голову. Было что-то такое в шепоте Аленки… дразнящее, обещающее. Мой железный друг раньше меня уловил эту интонацию. Неужели нас ждет что-то соблазнительное?
О, да! Мы готовы. Глаз больше не дергается. Дергается и суетится, пытаясь расположить свою одеревеневшую тушу в тесных штанах, дровосек.
Я закрыл глаза. Тишина. Интересно, что там происходит?
В этот момент в дверь робко постучали.
– Не открывай, - пискнула Аленка.
– Даже не собирался.
Снова стук, чуть громче. Я чувствовал, как в глубинах моего существа закипает раздражение. Бурлит, как в котле, еще немного - и я начну изрыгать пламя. Да что за день сегодня? Я мечтаю лишь об одном - остаться с Аленкой наедине.
Неужели я хочу слишком много?!
– Я не смотрю, - сказал я Аленке и развернулся к двери.
Приоткрыл ее, высунул голову и заорал:
– Идите все в жопу!
– С днем рождения, Мирон Александрович, - растерянно пробормотал мой зам, за спиной которого торчала добрая половина сотрудников.
В руках он держал какую-то чугунную байду вроде штурвала. Видимо подарок. Эх, с каким удовольствием я бы засунул этот штурвал ему в… глотку!
– Извините, - произнес я спокойно.
– Спасибо большое. Вика, забери, пожалуйста, подарок. А вы все идите… домой! Объявляю короткий день.
По толпе сотрудников пронесся радостный гул. Я захлопнул дверь. Выдохнул.
– Я закрыл глаза, - сообщил я Аленке.
И повернулся к ней.
– Может, не надо?
– пробормотала она.
– Хочешь оставить меня без подарка?! Не бойся, нас больше никто не побеспокоит.
Аленка хихикнула.
– Что?
– Как ты их…
– Извини.
– Да я сама хотела их послать по тому же адресу!
Я стоял с закрытыми глазами, слушал голос Аленки, и лыбился, как кретин.
– Я надеюсь, тебе понравится, - взволнованно произнесла она.
– Дровосек говорит: это просто отпад!
– Ты подглядываешь?
– возмутилась Аленка.
– Я нет. Но у дровосека глаза не завязаны. И, судя по его реакции, это что-то невероятное…
– Открывай глаза, - скомандовала Аленка.