Две тысячи лет

– Иов имел сыновей и дочерей, и все они погибли в один день. И Иов утешился, говоря: "Бог дал и Бог взял. Да будет благословенно имя Господне!" Твоего сына не вернуть, учитель - такова воля Творца. Утешься и ты!
– ласково сказал Иешуа, желая помочь бен Заккаю принять утрату.

– Разве мало для меня моей собственной скорби, - ответил Йоханан, - что ты еще про скорбь Иова напоминаешь мне?

Ученики ушли.

Элазар же с самого начала решил не ходить к учителю, чтобы не сплетать в его памяти скорбь об умершем сыне с памятью о себе, но Элиэзер и Иешуа решили его привести.

Когда три ученика подходили к дому бен Заккая, тот увидел Элазара и сказал рабу:

– Возьми скорей кувшин и ступай за мной в умывальную. Я хочу уйти, потому что это великий человек, и мне не устоять перед ним.

Но Элазар успел войти и, сев перед бен Заккаем, обратился к нему с такими словами:

– Скажу тебе притчу, учитель. Ты подобен человеку, которому царь отдал сокровище на хранение. День за днем человек этот со слезами и вздохами повторял: "Горе мне! Когда, наконец, я благополучно освобожусь от обязанности оберегать отданное мне на хранение сокровище?" Так и с тобою, учитель - дал тебе Бог сына, который ревностно изучал Тору, и ушел из мира безгрешным и чистым. Не должен ли ты утешиться тем, что безупречно возвратил сокровище, отданное тебе на хранение?

– Элазар, сын мой, по-человечески утешил ты меня!
– радостно сказал Йоханан.
– Тебя Творец одарил мудростью, радуйся. Только сказано нам в Книге Иова: "Не склоняйся к нечестию, которое ты предпочёл страданию". Истинно так.

Тяжело переживал бен Заккай смерть сына - священнические титулы наследовались у иудеев только по мужской линии, и теперь рабан уже не мог создать династию.

Однажды утром ученики застали его стоящим на стене Храма. Неподвижный, опираясь на посох, Бен Заккай наблюдал рассвет. Солнце слабо золотило обрывки облаков, пока ночной холод не сменился дневным зноем пустыни.

– Человечество должно стремиться к пониманию бесконечности Бога, представляя, как небо распространяется на немыслимые расстояния, - голос рабана звучал ясно в утренней тишине.

– Никогда не ропщите на Творца, - после молчания продолжал бен Заккай.
– Больше скажу вам. Благочестие Иова Многострадального не на любви к Творцу было основано, но на страхе перед ним. Истинно так. Ибо если у кого сто овец, и одна из них заблудилась, ведь не оставит он девяносто девять в горах и не пойдет искать её, пред лицом опасности потерять всех своих? Хотя, так рассудит пастух, но не заблудшая из стада его... Скажите же мне, дети мои, что будет, если Создатель перестанет быть строг к своим творениям?

Ученики молчали.

– Знаете ли вы, как болезнь убила моего сына?
– спросил Йоханан.
– Уже тысячи лет она убивает людей. Греки называют её "karkinos" - "рак", и их учёные мужи многое знают о ней. Ещё четыре века назад медики Герофил и Эрасистрат, изучая эту пагубу через увеличивающие стёкла, вскрывали трупы и делали живосечения приговоренных к смерти преступников.

По неизвестной причине однажды тело не избавляется от одной немощной частицы своей - поврежденной, не созревшей до конца или созревшей не правильно - и получившей, как говорят римляне "deformatio" - "искажение". И так перестаёт свершаться в теле ход того, что римляне называют "elimino" - "выносить за порог", как выносят за порог дома ночные сосуды и мусор. Гибнущая остаётся жить, ибо перестаёт отдавать свои соки ткани своей, но продолжает пить соки других. И уже не частица служит телу своему, а всё тело служит ей. Эта одна плодится, но общее бремя ткани делится на всё множество частиц, и они как прежде могут сносить его. Новые ущербные частицы рождают ещё более измененные, которые уже не могут нести даже слабейшее бремя. Они питаются, но сами не могут давать полезные соки, ибо их соки - яд, который начинает отравлять тело. Эти переродившиеся обманывают другие частицы, защищая себя, ибо никогда не нападают явно, лишь довольствуясь общей питательной средой. Когда злые накапливаются слишком - то проникают в другие ткани. И так плоть начинает есть сама себя. И злые частицы остаются своими для здоровых в теле, которое для всех есть как божество, что объединяет их в общую часть. И тело больного заботится об убийцах своих до последнего вздоха своего. Греческие знахари лечат карциному при помощи рук, вырезая все вредоносные ткани, пока время жизни не потеряно безвозвратно.

Произнеся последние слова, Йоханан отвернулся от восходящего солнца. Четыре раввина стали неторопливо спускаться в учебные помещения Храма.

Храмовая гора и Храм были не только центром Иерусалима - столицы Древней Иудеи - но и духовным центром иудейского народа. Это было не отдельное здание, а огромный многоуровневый архитектурный комплекс с многочисленными лестницами, переходами, залами и помещениями, огороженный по периметру высокой стеной. При Ироде Великом Храм был фактически реконструирован в крепость с системой подземных ходов.

Храм был единственным разрешённым местом жертвоприношений единому Богу в Иудеи, а также местом собрания всего народа на религиозные праздники. Храм являлся хранилищем книг, в том числе свитков Торы, которые служили эталоном канонического текста, и с которых делались копии. В Храме держалась храмовая казна и "сокровищница посвящённых даров" - захваченные в ходе военных действий трофеи, а также дары царей, военачальников и подношения частных лиц. В Храме находилась "десятина" - зерно, скот и прочие продовольственные запасы, из которых выделялось содержание священникам.

Культовое здание Храма, где непосредственно совершалась служба, располагалось в центре комплекса. На западе стоял Ковчег Закона с украшенной херувимами крышкой, на севере - Столб с хлебами предложения, на юге - Менора с лампадами, а с восточной стороны располагался вход, где один за другим, стояли жертвенники. Вплоть до разрушения римлянами Храма жертвоприношение являлось основной формой иудейского священнослужения. Прихожане приносили жертвенных животных в Храм, а сама процедура осуществлялась священниками.

В воздухе стоял запах сжигаемого на огне жертвенников мяса разных животных. Жертвы совершались непрерывно, священники действовали без заминок, но мясо всё равно начинало портиться, дожидаясь очереди. В месте ритуального забоя скота роились тучами мухи. Часть жертвенной крови использовалась для ритуального кропления алтаря, а остальная ручьями стекала в специальные канавы, где солнце пустыни её испепеляло. Стоять в Храме было тесно, но паломничество осуществлялось непрерывно, учитывая, какое значение придавали этому иудеи - путём жертвоприношения искуплялись прегрешения. Возлагая руки на голову животного перед закланием, жертвователь символически переносил на него вину за свои грехи. Возглавлял службу в Иерусалимском Храме первосвященник, который приносил жертвы как за свои грехи, так и за грехи всего народа.

В Галахе заповедь восстановления Храма, разрушенного римлянами, является передаваемым из поколения в поколение повелением снова построить здание, которое станет духовным центром народа Израиля и всего человечества.

Восстанию и войне Иудеи против Рима предшествовал следующий ряд событий.

После смерти иудейской правительницы Соломеи в 63 году до нашей эры началась борьба за престолонаследие между её сыновьями, которые в итоге пригласили римского полководца Гнея Помпея в качестве третейского судьи. Фарисеи также послали депутацию к Помпею с просьбой избавить народ от обоих братьев и утвердить в Иудее республику под покровительством Рима. Помпей включил Иудею в состав Империи в качестве провинции, управляемой прокуратором. Таким способом реальная власть в Земле Израильской от иудейской аристократии была передана иноземной римской администрации, а уже спустя сто лет после этого события Йоханан бен Заккай говорил иудеям:

– Не может быть иудей в рабстве ни у другого иудея, ни у иноземца. Сказано нам в Книге Кидушин: "Кто покупает раба-иудея, тот покупает себе господина", а если раб-иудей не хочет выйти на волю, говоря: "Люблю я господина моего, не выйду на свободу", то сказано нам в Книге Шмот: "Приведет господин его пред судей, и подведут его к двери или к косяку, и проколет ему господин ухо его шилом, и будет он служить ему навек". Дети мои, чем отличается ухо от других членов тела? Ухо, которое слышало на горе Синай слова Создателя: "Мне рабы сыны Израилевы", а не рабы рабам, а этот пошел и приобрел себе господина - да будет оно проколото! Истинно так.