Две взятки на мизере

– Но почему твоя бывшая жена прервала беременность? Если бы родила, то могла бы и дальше тянуть из тебя деньги.

– К тому времени я уже знал, что Ольга спала со всеми подряд, и уже сомневался в своем отцовстве. Конечно, я бы это проверил. Эта тварь боялась, что в результате я её вышвырну, и она останется с ребенком на руках. Кому нужна эта шлюха? В 18 лет она была милашкой, а как стала пить и жрать в три горла, - от её прежней фигуры и миловидности ничего не осталось. Выпала из обоймы.

– Алка говорила, что она ещё ничего.

– Да нет, потасканная подстилка, и на её морде написана вся её прежняя беспутная жизнь. Когда я пришел, Ольга была под таким кайфом, что первое время вообще ничего не соображала. Знаешь, что такое улыбка идиота? Вот примерно такое выражение было на её лице. Правда, через некоторое время она превратилась в разъяренную кошку. После того, как Ольга в меня вцепилась, я полчаса тер руки щеткой с мылом, настолько омерзительны мне её прикосновения. Однажды, когда мы были в стройотряде, по моей ноге проползла змея, - вот приблизительно такое же ощущение. А квартиру как уделала!.. Вонища, везде разбросаны шприцы, ампулы, пакетики с порошком. Ладно, малышка, хватит о ней, мне просто противно все это вспоминать. Сворачивай в эту арку, мы уже приехали.

Лариса свернула во двор и притормозила. Следом въехала "Ауди".

Казанова вышел первым и обойдя машину, открыл дверцу и подал ей руку.

– Милый, лучше тебя никто не умеет подавать даме руку.

– Сам знаю, - кивнул этот нахал.

– Теперь я не расцениваю это как самоуверенность. Лидия Петровна все разъяснила - ты реально оцениваешь себя. Ты лучше всех мужчин на свете и сознаешь это.

– Но когда мне об этом говорит лучшая в мире женщина, - это такой кайф...

Казанова обнял её и нежно поцеловал. Как всегда, ему было плевать, что вокруг ходят люди, что соседи его знают. Ему хочется целовать свою любимую, и он целует её там, где ему хочется.

– Ну, пойдем, - сказала Лариса, освобождаясь из его объятий.

Взяв под руку, Казанова повел её к дому.

– А там остались следы пребывания твоей бывшей жены?

– Я велел экономке прибрать квартиру. Полагаю, что все в порядке.

Они вошли в подъезд, подошли к лифту.

– Малышка, там есть такое кресло-кончалка... Будем качаться в нем и... Класс! Ни разу не пробовал, но с тобой непременно попробую.

Лара рассмеялась. Казанова в своем репертуаре.

Подъехал лифт, дверцы открылись, и они вошли.

– Только чур!
– не в лифте!
– строго предупредила Лариса.

– А почему?..
– голос Казановы стал вкрадчивым, он уже протянул руки и прижал её к себе, но она, смеясь, оттолкнула его.

– А потому, что вначале я хочу опробовать твое кресло-кончалку.

Этот аргумент показался ему убедительным, и до квартиры они дошли спокойно.

Открыв дверь, Казанова сморщил нос. В квартире был стойкий запах долго непроветриваемого помещения, застарелого табачного дыма и ещё чего-то очень противного. Экономка наверняка проветривала, но мерзкий запах уже въелся и в стены, и в обивку мебели.

– Похоже, зря я тебя сюда привел, - огорчился Игорь.
– Эта квартира не для моей принцессы, вся испоганена. Я её продам и куплю другую, чтобы ничто не напоминало нам о существовании этой твари.

– Будь проще, милый, - рассмеялась Лара.
– Делай с этой квартирой, что хочешь, но сейчас меня ничто не смущает.

– Правда?
– недоверчиво посмотрел Казанова.

– Правда, мой любимый. Мы занимались сексом в какой-то подсобке, в машине, в примерочной, на столе и в кресле в моем кабинете и на диване в твоем, поэтому на такие мелочи я уже не обращаю внимания. Главное, что я с тобой. Я хочу быть с тобой, я так хочу быть с тобой, и я буду с тобой, пропела она.

– До чего же ты у меня умница!

Игорь помог ей раздеться и повесил пальто в шкаф.

– Дай-ка я взгляну, что там в ванной.

Он прошел вперед и открыл какую-то дверь.

– Ничего, чисто, экономка навела порядок. Правда, здесь типовая ванна, и в ней не очень-то порезвишься.

– А в той квартире ты специально поставил такую огромную ванну, чтобы плескаться в ней с женщинами?
– поддела Лариса.

Казанова не купился на её подкол.

– Нет, малышка. Я же тебе говорил, что ни одну телку в свою ванну не пускал. Люблю, чтобы все было объемно, а в типовой ванне чувствую себя, как в корыте, ноги не помещаются и не знаешь, куда их деть - то ли положить на бортик, то ли согнуть. По утрам ограничиваюсь душем, а после работы люблю полежать в теплой воде и ни о чем не думать. Так что ту ванну я заказал для себя. Даже и не мечтал, что в ней мы будем кувыркаться вдвоем с тобой.

– А мне так нравится там с тобой плескаться...

– Так поехали сейчас туда!
– обрадовался он.
– Славно поплещемся. Можем вообще не вылезать из ванны.

– Нет милый, не хочется тратить время на дорогу.

– Ты хочешь остаться здесь?

– Хочу. Мне все равно, где быть с тобой, лишь бы с тобой.

Он улыбнулся ей, в его взгляде была и признательность, и нежность, и гордость обладателя. Она ответила ему взглядом: "Я твоя!"

Подхватив Ларису на руки, Казанова отнес её в ванную, быстро раздел и усадил. Включил воду на максимум, и ванна стала быстро наполняться.

Лара уже отвыкла от таких ванн. В ней не полежишь, можно только полусидеть. В её квартире тоже стояла большая ванна, но не такая, как у Игоря, а треугольно-овальной формы.

"Здесь мы вдвоем не поместимся" - подумала она.

Казанова будто угадал её мысли и тут же влез в ванну.

– Нам здесь будет тесно! Ты такой огромный, вода выплескивается через край!
– верещала она.

Игорь подтянул Ларису поближе к себе, приподнял её тело над водой, развернул спиной и усадил себе на бедра.

– Счастливого полета, малышка!
– как обычно, напутствовал Казанова.

– Тебе не больно?
– спросил он через некоторое время.
– Я так тебя хотел, что совсем забыл про мазь. Здесь же ничего нет.

– Пока не больно, только вода хлюпает.

– Ничего, вытечет. Но в ванне мы больше не будем. Мы привыкли к простору, а тут не развернешься.

Казанова быстро вылез, вытерся, приготовил большое полотенце для Ларисы. Она встала во весь рост, и он нежно промокнул её тело, потом подхватил на руки и понес в спальню. Шторы были плотно задернуты, в комнате почти темно. Все не так, как в его квартире, но в этом тоже есть своя прелесть.

– Давай попробуем полетать в темноте...

Почувствовав, как его губы коснулись её тела, Лариса закрыла глаза и приготовилась в очередной раз окунуться в волны наслаждения.

И ещё как окунулась!..

У ворот уже телепался Толик. Увидев её белое от злости лицо, опешил.

– Алка, чо ты?
– спросил он, когда та вышла из машины.
– Да я этого гаишника урою...

– Не надо, Толян, - отмахнулась Алла.

К ней уже спешил Мирон.

– Где они?
– спросила она, перешагивая через две ступеньки.