Две жизни пилота Климова

Знаю, здесь тоже важно слишком уж сильно не расслабиться, но Ориум и мои погибшие товарищи всё ещё стоят перед глазами. Я избавился от излишнего страха, но всё равно знаю, что этот противник жесток и коварен. Тем более, он не всегда будет без командования. Когда отаионы явятся в эту систему, чтобы устроить нам генеральное сражение, всё будет гораздо тяжелее.

Пока же мы, как обычные рабочие, отработали свою смену и направились обратно на звёздный. Помню, ещё в академии получил квалификацию на вождение автомобиля. Взял небольшую машину напрокат и иногда катался. Со времени окончания академии больше не ездил, да и не те обстоятельства, собственно. Вспоминаю я это потому, что уж больно это путешествие от развёрнутой станции до Звёздного напоминает возвращение домой поздно ночью. Правда, в широком смысле слова, за пределами планеты всегда день, но день, когда можно видеть звёздную сферу. Я усталый, спокойный и умиротворённый. Движки работают, расстояние уменьшается.

Мы с Леной задержались в общем зале дольше остальных, а потом закрылись и занялись сексом даже несмотря на то, что нам обоим очень хотелось спать. Завтра наша смена начнётся в полдень и будет длиться до шести, если ничего непредвиденного не случится. По прогнозам - не должно. Но кто знает - война вещь нестабильная.

14

Промежуток между этапами сражения был тем периодом, когда я снова начал завидовать пехотным формированиям. Это они завоёвывали планеты, спутники, крупные астероиды. Их поддерживала штурмовая атмосферная авиация, высаживала и перебрасывала - десантная, а мы в лучшем случае обеспечивали прикрытие при следовании крупных кораблей между атмосферами.

В первый день я подбил четырнадцать дронов, четыре из которых были четырёхлепестковыми, что считалось шиком из-за их повышенной маневренности и огневой мощи. Во второй день - восемь и ни одного о четырёх лепестках. На третий день мы встретили только одного заблудшего трёхлепесткового дрона, который выглядел так, будто его система управления дала сбой. Он даже не пытался нас атаковать. Его на свой счёт записала Лена. Дальше пошла и вовсе рутина. Сопровождение было нужно выполнять потому что так положено, а не потому что существовала реальная угроза. Сколько человеку ни давай, всё равно будет мало. Помню, на Меларе, я бы за одни только ежедневные выходы в космос благодарил, а сейчас вон как, глядите. Дронов мне подавай, да побольше. Эх, Мелара, как же давно это было.

Помню, тогда я обижался от того, что считал, будто Империи нужны все, а мы почему-то всё равно сидим в резерве. А ведь Империи действительно нужны все, просто тогда ещё не настал момент, когда без всех и каждого она не устоит. Этот момент пришёл к нам поздно ночью, почти утром на пятый день нахождения в Н-Ао. В районе одного из кораблей требоавалась срочная поддержка, и мы оказались ближе всех. Один резерв уже выдвинулся, но их сил недостаточно.

Сон мгновенно прошёл, я ощутил бодрость, готовность, а главное - желание ринуться в бой. Один поцелуй Лены, прикосновение её рук, и я сажусь в кабину своего Чеглока. Наконец нас ждёт суровый бой, о котором мы мечтали с того момента, как оказались здесь.

– Разбиться на двойки, - командует меж тем Острова, - идём вертикальным уступом, не зевайте, здесь особые дроны и улей поблизости. Нужно разметать охрану и помочь абордажникам его захватить.

Особых дронов я увидел не сразу. Я ожидал, что это будут большие серьёзные машины, которые одним махом оттеснят нас от станции, но всё оказалось немного не так. Они действительно пытались оттеснить нас, и у них это неплохо получалось на первом этапе, но машины были небольшими. Очень небольшими. Помню маленьких и шустрых шестилепестковых дронов при обороне Ориума - у этих было не меньше десяти лепестков. При этом они были такими же по размеру, но заряды, испускаемые ими, выглядели более грозно. Наверное, дело в почти ослепляющей яркости, которая говорила о более высокой энергии пучка. Интересно, откуда они берут столько энергии? У них, должно быть, вшит очень мощный и при этом миниатюрный реактор.

– Клим, Ранни, - голос Острой вырывает меня из размышлений, - вместе с Буги и Севеном отгоните дронов от ракетчиков в объёме тринадцать.

– Есть, - отвечаю я.

– Есть, - так же добавляет Буги, он же Алексей, мой сосед по комнате, с которым мы по-прежнему очень мало общаемся.

Мы выходим в нужный объём. Движемся всё так же, уступом. Мы с Леной немного впереди, а они чуть сзади слева. Ракетные крейсеры, освещаемые только тусклыми вспышками запускаемых ракет, становятся всё ближе. Постепенно всё более заметным становится бой, идущий почти рядом с ними. Силы наших и дронов примерно равны, и мы нужны для того, чтобы обеспечить перевес.

– А вы можете быстрее?
– раздаётся нервный и грубый мужской голос в рации.

– Идём на полной тяге, господин капитан-лейтенант.

Я уже вижу его имя на интерфейсе. Это достаточно известный господин Болотов, командир особой эскадрильи. Они тоже отличились при обороне Ориума, хоть и, как все, потеряли приличное количество человек. Однако они до сих пор не до конца пополнились по причине жёсткого отбора, который всё время проводит Болотов. Чтобы попасть к нему в эскадрилью, нужно быть очень хорошим пилотом. Чертовски хорошим. Интересно, по результатам обороны Ориума, он бы согласился взять меня к себе? Или это слишком самонадеянно? Впрочем, нет. К Симоновой тоже попробуй пробейся, особенно если ты не девушка. Если ты мужчина, и она взяла тебя, то ты можешь собой гордиться.

– Поддержите третьего, туда ушло две тройки дронов. Будьте осторожны.

– Есть, - отвечаю я, - Буги, выравниваемся.

– Принято.

Мы немного разлетаемся в стороны и равняемся, чтобы немного усилить нашу огневую мощь. И вот перед нами предстают они. Маленькие светящиеся точки, которые видны даже без подсветки радара. Они, не меняя порядка, идут прямо на нас. Сначала первая тройка, потом вторая. В принципе, они уже могли атаковать ракетный крейсер, но логика этих машин пока правильна. Они не смогут уязвить большой корабль за короткое время, но, нападая на него, станут лёгкой мишенью для нас, так что лучше сначала разделаться с внезапно возникшей охраной, которая тоже непроста.

Предугадывая его выстрел, я даю импульс и ухожу с траектории. То же самое делает Лена, и в первой тройке становится на два дрона меньше. Последнего добил Буги, а вот Севен, тоже, кстати, мой сосед, промахнулся, отчего мы остаёмся один на один со второй тройкой. Мы огибаем крейсер, загоняя дронов на его ближнюю оборону. Пусть покажут, на что способны.

Серии ракет достают врага, но их мощи слишком мало, чтобы пробить высокоэнергетическую защиту. Вот почему здесь нужны мы. Мы маневренны, мощны и неудобны для дронов. Нетрудно догадаться, что полностью заменить все оборонительные ракетницы крейсера дезинтеграторами гораздо сложнее, чем переоснастить маленький и ловкий Чеглок, который хоть и относится к тяжёлому классу истребителей, на фоне того же крейсера выглядит воробушком.

Хотя, это немного некорректное сравнение, поскольку есть у нас корабли под названием "Воробей". Это как раз таки лёгкий разведчик-штурмовик. Ещё есть "Снигирь" - лёгкий разведчик-истребитель. Здесь, правда, для них неподходящие условия. Против дронов они слишком слабы, а никаких антирадарных систем, которые разведчики должны подавлять, у отаионов нет. Они открыто ведут бой, может быть, это минус, хоть какой-то. В остальном же они очень сильны. Если бы не Чеглоки, эти дроны сейчас бы догнали нас и уничтожили, но мы, выжав из своих машинок все соки, уходим от них.

– Мы у них на мушке, - говорит Лена.

– Сейчас, сейчас, ох, чёрт, уходи! Право! Право!

Я готов был расцеловать инженеров, с которыми тогда встречался по поводу этих кораблей. Если бы не их возможности, моей любимой сейчас бы было плохо. Не хочу даже думать о том, что заряд, пролетевший мимо и оставивший чёрную отметину на обшивке крейсера, мог бы её убить. Нет, я точно понял, что если она погибнет, уж этого я точно не переживу. Мы можем с кем-то встречаться, говорить себе, что любим, можем спать с кем-то, но однажды ты понимаешь, что всё это не показатель. Встретив того единственного, ты осознаёшь, что самое главное, это когда ты не можешь помыслить жизнь без этого человека.