Дверь в...

Обернувшись, я наблюдала немую сцену: Роуз заворожено смотрит на Эммета, а Эммет – с неприкрытым восхищением – на нее; Элис с любопытством разглядывает Джаспера, а Джаспер – с неожиданной растерянностью, которой от него странно ожидать – мою миниатюрную подругу. Эдвард-сводник у стены, вжав голову в плечи, переводит напряженный взгляд с меня на своих друзей и моих подруг. Старые бабушкины часы висят рядом с его головой. И я понимаю, что маятник не двигается, привычного тиканья в наступившей тишине не слышно.

– Почему часы стоят? – выдыхаю я.

– Они меня раздражали… - шепчет Роуз. – Я их остановила.

Эдвард вздрагивает, его лицо бледнеет, и он тянется в карман, достает сотовый телефон. Секунду смотрит на дисплей, а затем с тихим стоном хватается за голову.

– Сколько? – мрачно торжествую я.

– Ноль-ноль, ноль три, - отвечает он раздавлено, проходит вперед и раздраженно плюхается на диван, отворачивая потухший взгляд, в то время как я начинаю нервно хихикать. Все происходящее кажется глупой шуткой, злой иронией судьбы.

– Белла? – на лице Розали расцветает улыбка, подобная сиянию солнца в зените. Я уже знаю этот взгляд, видела его раньше лишь однажды. У Роуз новое увлечение, это ясно как божий день. – Ты меня познакомишь с красавчиком?

Эммет, не собираясь ждать, пока я очнусь от ступора, сам делает грациозный шаг навстречу блондинке.

– Я Эммет, - говорит он, не сводя с нее глаз.

– Мое любимое имя, - отвечает Роуз с обожанием, и я почти закатываю глаза, ведь раньше ее любимым именем было Эдвард.

– Боже… - одновременно с этим выдыхает Элис, и я не успеваю ее остановить, когда она проворно скользит навстречу Джасперу, алчно разглядывая его с ног до головы, как новую игрушку на прилавке, которую она непременно желает заполучить. Я знаю и этот взгляд – Джасперу не отвертеться; если что-то захотела Элис, это обязательно будет ей принадлежать.

Он напрягается и вытягивается по струнке, словно испуган, пока она обходит вокруг него, оценивая со всех сторон. Едва оказывается снова перед его лицом, то радостно взвизгивает и прикрывает рот руками.

– О, ты сегодня вампир, да? Красные линзы! Готичненько!

Джаспер... я не верю своим глазам, он улыбается, как будто Элис его по-настоящему забавляет.

– Я всегда вампир, - поднимает бровь он.

Элис оборачивается, одними губами восхищенно мне шепчет: «Круто!», а затем чуть ли не подпрыгивает на месте от нетерпения, когда снова оборачивается к Джасперу:

– Так еще интереснее!

– Правда? – скептически осведомляется он. – А не испугаешься?

Не стоит Элис брать на слабо, она общается с крутыми байкерами, Джаспер.

Я подхожу и устало плюхаюсь на диван рядом с Эдвардом, понимая, что все, что со мной случилось два года назад, год назад и сегодня – неизбежно. Если бы Эдвард не обратил меня насильственно, сколько прошло бы времени прежде, чем я сама согласилась? Год или два, я понимаю, что не больше. Так был ли смысл сопротивляться? Рано или поздно встреча с моими подругами тоже состоялась бы, и не имеет значения, когда бы это произошло, все равно было бы точно так же, как сегодня. Не имело смысла сердиться на Эдварда за то, над чем мы не властны.

Я роняю голову любимому на плечо, и он немедленно притягивает меня в объятия, в то время как наши подруги и друзья, не обращая на нас никакого внимания, занимаются друг другом, знакомятся, улыбаются, узнают, рассказывают, интересуются, строят планы на будущее, влюбляются…

– Ты очень сильно на меня злишься? – пальцы Эдварда скользят по моей щеке, прося взглянуть на него. В его глазах, цвета светлой карамели сегодня, пылают чувства, которые останутся там навсегда. Ведь вампиры живут и любят вечно.

– Я придумываю проект нового бабушкиного дома, - говорю вместо ответа я, проверяя его реакцию. – Наша свадьба должна состояться в достаточно вместительном особняке, чтобы хватило места гостям и папе.

Эдвард робко улыбается, совсем как два года назад, когда я его еще не знала. А затем улыбается смелее, понимая, что, оставшись, он больше приобрел, чем потерял. Счастливую возлюбленную, в будущем жену, тестя, который ему понравился, подруг, которые осчастливят его друзей. И даже, возможно, твердую связь с этим миром, которая обогатит всех нас…

– Сделаю все, что ты попросишь, - шепчет он и наклоняется, чтобы нежно меня поцеловать. Наши губы двигаются в унисон, сладко и неспешно, мы наслаждаемся мгновением, фиксируя его в памяти как самый неожиданный финал длительного и трудного пути. И не важно, что случилось раньше, кто и в чем ошибся, кто признал вину, а кто нет. Не важно, что происходит сейчас, ведь иногда судьба играет с нами в свои собственные игры, и мы никогда не знаем, к чему приведет тот или иной шаг. Важно то, что наше будущее предопределено, и не стоит нарушать естественный ход вещей, бороться с ветряными мельницами, если единственный путь ведет тебя к абсолютному счастью.

– Я люблю тебя… - шепчу я, расслабляясь в любимых руках, позволяя судьбе выстраивать наше будущее так, как она посчитает необходимым.

– Я тоже люблю тебя… - отвечает Эдвард, не размыкая наших губ, и я живу мгновением, пуская все на самотек, слыша счастливый смех своих друзей и улыбаясь.