Дверь

– Понимаю, - заметил Олег, крайне заинтересованный словами Ратомского.
– В сущности, человечество всегда сперва училось пользоваться физическим феноменом, а уж потом постигало его суть. Электричество, радиоволны, да что угодно.

– Вот именно, - подтвердил Ратомский.
– Я рад, что говорю с настоящим ученым. Но как бы то ни было, Фоксхол - не абсолютная копия Земли, не просто Земля - два, где только нет людей... Точнее, не было до нас. Многое здесь отличается. (Мальцев мгновенно вспомнил многоногую тварь с затаенным гипнотизирующим взглядом). А главное то, что сопряженных миров, видимо, несколько. Мы столкнулись тут с локальными зонами физических аномалий, которые назвали мембранами. Пока мы не можем ни проникнуть в них, ни толком понять, что это такое. Наиболее логичным представляется вывод, что мембраны есть двери, ведущие дальше... Куда, как далеко, в какие измерения и миры мы не знаем. Если это двери, пока их время от времени открывают только оттуда, с другой стороны. Нечто, не укладывающееся в человеческом сознании, появляется в Фоксхоле и уходит прочь. Оно не причиняет вреда... Сейчас, на данном этапе. Мы не можем сказать, замечает ли оно нас и вообще является ли продуктом разумной деятельности.

– Как это выглядит?
– спросил Мальцев, начисто позабывший и о сигаретах, и о коньяке.

– Всегда по - разному. Иногда это похоже на техногенные объекты, вроде пресловутых летающих тарелок. Иногда - громадные безголовые фигуры... Их прозвали Черными Стражниками... Но чаще всего это непредставимое, ускользающее от взора, не оставляющее следа на фотопленках, возникающее везде одновременно и нигде конкретно, эдакое размазанное в пространстве гигантское квантовое явление. Я сказал, что прорывы мембран не причиняют вреда, но это не совсем так. Среди людей, вплотную столкнувшихся с Неведомым, очень высок процент нервных и психических расстройств... Но мы отвлеклись, а вас ведь интересует Сторожка?

– Меня интересует все, - горячо заверил Мальцев, нисколько не кривя душой.

13.

Теперь Кремнев обладал мощным оружием против Булавина, и дело было лишь за применением этого оружия. Кремнев не терял времени даром. Он проник на виллу Булавина тем же путем, что и в первый раз. Ему пришлось подождать, пока Евгений Дмитриевич, расположившийся в комнате, где не так давно беседовал с Мартовым, закончит разговор с экономкой и отошлет её. Для верности Кремнев выждал ещё пару минут и перемахнул через подоконник.

Булавин сидел в мягком кресле с книгой на коленях (когда она полетела на пол, Кремнев угловым зрением заметил название - "Закат Европы" Освальда Шпенглера). Глаза Евгения Дмитриевича медленно вылезли из орбит и зафиксировались в таком положении.

– Здравствуйте, Иван Петрович, - приветливо сказал Кремнев, наводя пистолет в грудь Булавина.
– Долго я ждал нашей встречи.

– Я не...
– задавленно прохрипел тот и смолк.

– О, конечно, - кивнул Кремнев, - вас зовут не Иван Петрович. Я знаю, как вас зовут. Но так вас звали десять лет назад, когда вы отдали приказ похитить мою жену.

– Я не...

– Тьфу, какой у вас однообразный репертуар для интеллектуала, Кремнев поддел носком ботинка "Закат Европы".
– Вижу, вы тянетесь к звонку... Напрасно. Как бы оперативно сюда ни примчались ваши ребята, я успею выстрелить быстрее, нет? Уберите руку. Вот и хорошо... Вы способны что - нибудь нормально воспринимать?

Булавин наклонил голову - точнее, голова его бессильно свесилась на грудь.

– Вот и хорошо, - повторил Кремнев.
– Я не убивать вас пришел. Напротив, я принес вам подарок - рукопись Иоганна Гетца.

Вытащив объемистый манускрипт из пакета, Кремнев положил его на стол. В потухших было глазах Булавина зажегся огонек надежды.

– Вы принесли рукопись? В обмен на... Иру Матвееву?

– Ну, не совсем... Иру вам так и так придется освободить. Просто я хочу кое - что рассказать вам об этой рукописи, а заодно о Владимире Сергеевиче Зорине, который, правда, мне известен как Мартов.

– Можно мне выпить?
– жалобно попросил Булавин.

– Сделайте одолжение.
– Кремнев сам налил Булавину коньяка из стоявшей на столе бутылки.
– Только немного, вы мне нужны с ясной головой... Итак, я буду говорить, а вы будете слушать и при необходимости вносить уточнения. Потом я задам ряд вопросов, и если буду удовлетворен ответами, то - как знать!
– возможно, оставлю вас в живых. Все ясно?

– Да.

– Отлично...

Кремнев уселся напротив Булавина, в грудь которого по - прежнему смотрел ствол пистолета.

– Начнем с вашего эксперимента, - сказал он.
– Внушение на расстоянии или как там... Словом, тот, с телепередачей.

– Вы и это знаете?!

– Я многое знаю. Вот показания Калиновой, - он вынул из кармана диктофон, - где она утверждает, что получила от Зорина десять тысяч долларов за фальсификацию результатов эксперимента. Включить?

– Я верю вам, - просипел Булавин, - верю в то, что она так говорит... Но она лжет. Телекомпанию, передачу, время - все выбирал я сам перед началом эксперимента.

– Разве?
– Кремнев иронически улыбнулся.
– Разве Зорин согласился на первое же ваше предложение?

– Нет... Он по разным причинам... Убедительным... Отверг несколько... А слова выбирал компьютер... Генератор псевдослучайных чисел...

– Ну вот. Теперь понимаете? Их не так - то много, телекомпаний и передач в прямом эфире в определенное время. Зорин просто ждал, пока вы назовете нужную... И компьютер он запрограммировал заранее на те три слова.

Кулаки Булавина сжимались, бледнели и снова разжимались.

– При необходимости, - добавил Кремнев, - можно присовокупить и показания вашей Сивиллы, Зои Арсеньевны Богушевской. Вас провели как мальчишку, Евгений Дмитриевич.

– Проклятье! Но... Зачем?

– Вот как раз и этому мы и переходим - зачем... Я видел ваш кабинет, экспонаты, книги. Вы, очевидно, мистически настроенная личность и всякая чертовщина вам не чужда, так? Не отвечайте, без того понятно, что я прав. А Зорин всячески подогревал вашу веру в сверхъестественную чепуху такими вот лже - экспериментами. Готовил почву для главной аферы - с книгой Иоганна Гетца.

– Какой аферы?

– Некоторые листы в этой книге подделаны, Евгений Дмитриевич, и очень искусно. Фальшивку разоблачили, вот доказательства...
– Кремнев выложил перед Булавиным записи Игоря Зимина.
– Полагаю, дело обстояло так. Сам ли Зорин или кто - то из его знакомых обнаружил где - то неизвестную рукопись Гетца - неважно. Но Зорин быстро сообразил, какие выгоды ему сулила эта находка. По его заказу были изготовлены поддельные листы, и он принес книгу вам. Однако вы не так уж легковерны, правда? Ваша вера в чертовщину нуждается в подтверждениях. Чья это была идея - отправить рукопись Стрельникову для экспертизы - ваша или Зорина?

– Моя.

– Ага. А Зорин с готовностью согласился, потому что знал - разоблачить подделку чрезвычайно трудно. Стрельников и не разоблачил её, это произошло позже, на основании новейших научных данных. Заключение Стрельникова давало Зорину карт - бланш. Отныне, как он думал, вы были у него в руках, безоговорочно доверяя каждому предсказанию Гетца. А чтобы сделать картину совершенной, одно из предсказаний он решил исполнить на ваших глазах - и организовал покушение на мэра Нижельска вкупе со взрывом на нефтеперерабатывающем заводе.