Двое из будущего

А на нашем производстве дела шли своим чередом. На две недели к нам приезжали английские специалисты. Они устанавливали нам сейфовую дверь. Тяжеленная, выкрашенная в матовый черный цвет, сантиметров двадцать в толщину, в высоту почти в два метра. Весила она неимоверно много - для ее доставки пришлось нанимать четверку тяжеловозов, что в течение двух дней тащили дверь с механизмом запора от порта. А потом по выстроенным лесам с дюжиной лебедок ее ставили на место, выставляли по уровню и вмуровывали в фундамент. Намучались тогда мои люди, сорвали все руки, набили кровавые мозоли, но все же одолели неподъемную тяжесть, установили как надо. И теперь, после того как строители положили плиты перекрытия на фундамент, очень быстро возводились кирпичные стены. Нанятые каменщики работали день и ночь, в три смены и без выходных. Что меня поразило, так это толщина стен. Едва ли не в метр толщиной. Я, конечно, не специалист в строительных делах, но все же мне тогда показалось это слегка избыточным. И с этим вопросом я подошел к подрядчику, который меня откровенно не понял. А затем он показал утвержденный проект за моей же и Мишкиной подписью, где черным по белому было выведены все параметры. Я недоверчиво сверил - строили они точно по проекту, и потому, почувствовав себя в очередной раз дураком, я от них отстал. Им, профессиональным строителям и мастерам навешать несведущему человеку на уши лапшу, было виднее.

Мендельсон у нас тоже работал не покладая рук. Он отслеживал все наши патенты, беспрерывно оформлял новые, постоянно заключал договора на лицензии и следил за графиком выплат. Часто он мотался за границу, встречался там со своими коллегами, посещал наши юридические филиалы. Очень большой интерес за границей вызвала наша скрепка. Бросовый материал, элементарное исполнение, копеечная цена, после использования не жалко выбросить. Она оказалась нужна всем, кто работал с бумагами. Это поняли многие и потому и в Германии, и во Франции, и в Британии и уж тем более в Штатах производственники поспешили купить у нас лицензии на производство и в кратчайшие сроки наладили выпуск нашей продукции. И от них же потекли первые серьезные отчисления. Например, за июнь месяц мы получили только по лицензии от производства одной скрепки почти семь тысяч чистого дохода. Весьма неплохо. Еще кнопка дала за тот же месяц три с небольшим тысячи, и зажим-бабочка что-то около пятисот рублей. Подделывать и обманывать нас тоже пытались. Мендельсон все чаще и чаще посылал своих юристов улаживать эти недоразумения, а по-простому говоря, безжалостно выкручивать контрофактникам руки и заставлять выкупать у нас лицензии на производство. Ну и штрафы, соответственно, без малейшей жалости с поддельщиков взимались в нашу пользу. И очень часто нам приходили предложение о выкупе наших патентов. За патент на скрепку, действующий на территории Германии, предлагали не много ни мало почти пятьдесят тысяч рублей. Мы даже думать не стали, отказали богатому промышленнику в момент обращения. Хотя соблазн был велик и Мендельсон нас уговаривал пойти навстречу немцу очень настойчиво.

У Мендельсона забеременела Лариса. У нее стал заметен живот, который рос как на дрожжах едва ли не каждый день. Она отошла от дел и полностью посвятила себя будущему ребенку. Яков был счастлив и, едва сойдя с парохода после очередной командировки, первым делом мчался домой к супруге, где справлялся о ее здоровье и только после этого посещал меня с Мишкой. Наскоро отчитывался о проделанной работе и снова убегал к Ларисе. А Мишка, видя такое положение дел, грустно вздыхал. Что-то там у него с Анной не получалось и они никак не могли зачать. Мишка пока гнал эту проблему из своей головы, но чувствовалось, что его это очень сильно волнует. Я предложил ему сходить ко врачу, проконсультироваться, но он лишь покрутил пальцем у виска и сказал, что скорее поведет свою жену в бабке-целительнице, чем отдаст ее на растерзание местным эскулапам. И то правда, нынешняя медицина ничем помочь в этом плане пока не могла. Она могла скорее навредить.

Зато у нас мало-помалу заработал банк. Господин Моллер умело управлял вверенным ему хозяйством и мы твердо встали на ноги. Банк хоть и ютился в тесном арендованном помещении и был новичком на рынке, но народ в него худо-бедно потек. Вполне возможно, что главную роль в этом сыграло название. Все-таки "Русские заводы" уже прогремели по Империи с хорошей стороны, и наше финансовое учреждение напрямую ассоциировалось с нашим предприятием. Имидж великая вещь, что бы там ни говорили. Первые люди понесли к нам на депозиты свои сбережения, предприниматели потекли за кредитами, а Моллер, предугадывая скорую острую нехватку денег, готовился к выпуску облигаций. Пока планировал выпустить их на двести тысяч, сроком на пять лет и с выплатой процентов по купонам дважды в год. Посмотрим, какой популярностью будут пользоваться наши ценные бумаги. Если хорошо разойдутся, то выкинем на рынок еще один выпуск. Нам деньги сейчас крайне необходимы. Развитие уже слегка тормозится и на исследования уже приходится выделять меньше средств. Кстати, перед самой войной можно будет вывести на рынок Германии и Австро-Венгрии облигаций на несколько миллионов. Войну они все равно проиграют, и вполне возможно какую-то часть выплат нам можно будет избежать - кого-то из держателей облигаций убьют, какие-то бумаги будут физически уничтожены. Да и дикая инфляция, которая разразится в Германии после войны, сожрет почти всю сумму, так что это будет для нас очень выгодно. Ну а если мы не сможем повернуть маховик истории и остановить большевиков, то и выплачивать долги будет просто некому. Наше предприятие прекратит существование да и страны такой как Российская Империя больше не будет, как бы это жестоко и подло не звучало. Перед войной нам просто необходимо будет воспользоваться ситуацией и снять возможные сливки. Мы теперь становимся матерыми и безжалостными капиталистами. И если уж идти во все тяжкие и зарабатывать на послезнании, то можно будет перед самым конфликтом организовать за границей несколько подставных фирм и провернуть аферу в стиле "МММ". Запустить сбор денег и в Германии, и в Австро-Венгрии, и в Великобритании, и в САСШ, и во Франции, чьи финансы в скором времени придут в нашу страну. Насколько я помню, Витте "подсадит" Российскую Империю на французскую финансовую иглу, из-за чего мы и будем вынуждены выступить в Первой Мировой Войне на стороне Антанты. Которая и подорвала российскую экономику и что послужила последней каплей перед революцией. Можно будет не церемониться, наши будущие союзнички окажутся еще той сволотой, которые захотят выехать из войны на нашем горбу. Я уж не помню, сколько мы положим людей в той кровавой вакханалии, но знаю одно - мы будем гробить людей под пулеметами и ядовитыми газами тысячами, десятками тысяч.... И это все ради наших союзников, которые будут слезно умолять нашего Императора как можно активнее давить немцев на нашем фронте. И, главное, Николай, вместо того чтобы послать французов куда подальше и воевать так как нам выгодно, послушно отправлял людей на погибель. И ничего мы сделать не могли - страшный долг перед Французской Республикой и засилье англо-французского капитала на российском рынке обязывали отрабатывать. В общем, сведения, почерпнутые мной и Мишкой из уст прекрасного преподавателя истории в школе и учебников, никак не добавляли любви к британцам и французам. Скорее наоборот, я видел в них главных врагов нашей страны. Так что, никаких соплей - "МММ" мы осуществим, оберем грассирующих наглецов и чопорных снобов до нитки. Вполне возможно, что простому народу мы и вернем часть денег, чтобы те не померли с голоду, но со средним классом и богатеями церемониться не будем. Эти деньги нам сильно помогут в будущей войне. Помогут снизить людские потери и, чем черт не шутит, может и войну скорее закончим. И революция, спонсируемая немцами, возможно попросту не успеет произойти.

С нашим быстрым развитием производства и стремительным ростом желающих приобщиться к изготовлению наших кнопок, скрепок и зажимов для бумаг возникла ситуация, когда очень много заказов на изготовление пресс-форм, штампов и другой оснастки для станков уходило на сторону. Мы, мало-мальски уже могли что-то сделать для своих нужд, самообеспечить свои потребности, но и только. На что-то большее мы были пока не способны - нам не хватало опыта в этом направлении, не хватало знаний и нужных станков, а главное у нас не было людей, которые смогли бы организовать производство по обработке металла на должном уровне. Из-за этого огромные деньжища, выделяемые по кредиту нашим банком, уходили на сторону. И мы, видя это, кусали себе локти. Ведь, доход от изготовления тех же пресс-форм мог бы остаться у нас, а не у какого-то дяди. И потому, после недолгих совещаний, нами было решено попробовать купить завод, где изготавливалась львиная доля оснастки для наших станков.

Мы вышли на владельца и попробовали с ним договориться. Мишка лично вел переговоры, убеждал владельца продать хотя бы часть предприятия, но тот, как и следовало ожидать, категорически отказывался. И вправду, зачем ему это? Заказы по нашей оснастке у него постоянные, денег он зарабатывает достаточно. Он даже подумывал о расширении производства. Не согласился он продать даже половину акций, уперся рогом словно баран и ни в какую. Тогда Мишка, не сумев добиться желаемого, психанул, развернулся на сто восемьдесят в своем решении и потребовал от Попова наладить собственное производство оснастки и пресс-форм. И в тот же день переманил хорошей зарплатой и соцобеспечением основного человека, того, кто знал как вести данное предприятие и правильно обрабатывать металл. Уже на следующий день владелец, у которого мы переманили специалиста, прибежал ругаться. Кричал он долго, размахивал длинными руками и брызгал слюной, требуя вернуть его работника. Но Мишка, сказал свое жесткое нет, и теперь уже наш конкурент был вынужден убираться восвояси, грозя при этом нам всеми карами небесными. А через какое-то время дела у него пошли из рук вон плохо - мы стали забирать под себя основные заказы. Старых клиентов, на которых он зарабатывал ранее, он уже упустил и почти полностью переключился на нас, полагая, что от него никуда мы не денемся. И тогда уже он пришел к нам сам. Спеси и гонора у него заметно поубавилось, зато появилось разумное предложение - купить у него пятьдесят процентов акций. Ибо, потеряв наши заказы, он уже не смог прокормить увеличившийся штат работников и выплатить кредиты по новым станкам. И цену при этом выставил нам вполне подходящую. После недолгих раздумий предложение нами было принято и мы стали владельцем пятидесяти процентов плюс одна акция предприятия по обработке металла.

Через какое-то время на этом заводе мы стали вводить свои правила. Ввели восьмичасовой рабочий день, увеличили на тридцать процентов заработную плату рабочим, стали улучшать условия труда. Первый раз, придя туда, мы были шокированы. На территории предприятия от пыли и гари было не продохнуть. Солнечный свет еле-еле пробивался сквозь давно не мытые окна, и рабочие обрабатывали детали при ужасном освещении. Не удивительно, что первой их просьбой к нам было купить яркие керосинки, так как многие из них страдали глазными болезнями. Прежний владелец все время отмахивался от этой проблемы, полагая, что условия для работы и так более чем подходящие. Просьбу рабочих мы немедленно удовлетворили, а так же помыли все окна и заложили у строительного подрядчика план на переобустройство помещения. Потребовали сделать к зданию пристройку, где изначально количество окон будет обеспечивать нормальное дневное освещение. Так же в основном помещении мы заставили рабочих провести генеральную уборку, покрасить мрачные кирпичные стены в неброский зеленый цвет и побелить потолки. Сделали небольшую бытовку с душевой. После наших вмешательств предприятие преобразилось и рабочие, видя, что о них начали заботиться, воспаряли духом и с энтузиазмом принялись за дело. А вот прежний владелец, безмолвно наблюдая за нашими тратами, приходил в ужас. Он действительно не понимал наших действий, считал нас глупцами, швыряющимися деньгами. Мы не стали ему все объяснять. Теперь это не его забота, от управления он отстранен, а на его место был поставлен наш человек. Хотя, если говорить по правде, все наши нововведения влетели нам в копеечку. И производительность рабочих из-за сокращения рабочего дня действительно упала почти на четверть. Но это нас не испугало, на заводе было много устаревшего оборудования, заменив которое, мы могли достичь прежних результатов производительности или даже больше. Что мы и поручили сделать новому директору. Кстати, в название нашего дочернего предприятия мы добавили аббревиатуру "Р.З.", что понимающему человеку говорило о многом.

После разговоров о радио и нашей небольшой паузы, мы снова вернулись к этой теме. Мы с Мишкой опять обсудили перспективы и возможности, предстоящие траты и возможные проблемы с правительством. И обсудив, взвесив все за и против, решили - проекту "Радио" быть! И куратором проекта вызвался быть Мишка. Он когда-то интересовался электротехникой, подростком даже спаял простейший приемник, работающий без электричества, а лишь на одной энергии радиоволн. Я же в этой теме был абсолютный ноль. Кроме того что по проводам ток бежит от плюса к минусу, от фазы к массе я не знал ничего. Я, конечно, мог провести элементарную проводку и поставить розетку, но на этом мои знания заканчивались. Правда, в моей работе был момент, когда я под присмотром пожилого электрика с артритными пальцами снимал с электрического щита барахливший пускатель, разбирал его и зачищал контакты от нагара. Но этого опыта мне было явно недостаточно.

По обыкновенному объявлению в газете мы подобрали пять молодых человек, которые, казалось, горели этой темой и готовы были землю рыть в поисках нового в сфере радиопередачи. Мишка сам их отобрал из почти трех десятков кандидатов, провел с каждым беседу и обрисовал им предстоящую задачу. А потом привел на территорию НИОКРА и выделил им небольшой закуток, где они могли без помех предаваться своей бурной экспериментальной фантазии. На первых порах им должно было этого хватить. Но тут возникла небольшая проблема, о которой мы до этого момента особо не задумывались. И имя этой проблемы "электричество". И проблема была в том, что этого электричества в наших краях пока что не было. Помыкавшись туда-сюда, обратившись в "Сименс и Гальске", мы поняли, что пока рассчитывать нам было не на что. Кабеля в нашу сторону тянуть только планировали и это могло затянуться надолго. И потому, чтобы как-то выйти из положения, нами был приобретен паровой электрогенератор. Выложили за него очень неприличную сумму, которая заставила хвататься Попова за сердце.

Задачу нашим новым работникам Мишка поставил простую - сделать работающую модель радиостанции. То бишь - радиопередатчик в связке с микрофоном и усилителем, а также самый простой приемник, способный внятно воспроизвести человеческий голос. Нашим изобретателям был дан карт-бланш - делать все что угодно, привлекать любые ресурсы, использовать чужие наработки и изобретать. Если какое-либо чужое изобретение нам подойдет и окажется, что нам будет выгоднее производить лицензионные отчисления автору чем изобретать собственное, то мы с удовольствием пойдем на это. Мы понимали, что сделать с чистого листа готовую систему радио едва ли будет возможно и потому мы не погнались за эффективностью. Главное сейчас это разработать систему передатчик-приемник, понять, где могут возникнуть узкие места, и сделать прообраз радиостанции. И уж только после этого можно будет мастерить что-то действительно мощное, способное разом покрыть всю территорию Санкт-Петербурга. Сами для себя мы поставили срок в полтора года. За это время наши изобретатели должны были продемонстрировать работу прообраза.

Раз уж пошла такая пьянка с изобретениями, то и я вспомнил о когда-то поставленном в уме крестике. Помнится, в прошлом году я мечтал о том, что вместо того убожества, что висит у меня дома сделаю нормальный телефонный аппарат удобный в применении. То есть соединю в одной трубке и микрофон и динамик, сделаю настольный вариант корпуса самого аппарата. И для этого в тот момент времени мне был необходим карболит - один из первых пластиков. И сейчас, когда у нас появились кое-какие деньги и их постоянный положительный поток, я решил исполнить свою задумку. Я помнил, что второе название у карболита - "чего-то-там-формальдегидная смола", что уже является частью формулы, так что основа для творчества у нас есть. Есть от чего отталкиваться и потому нам будет проще. Главное найти толкового химика и собрать подходящую команду. Чем я и занялся.