Двое лишних

– Майор Гамс, - проскрежетала Мак-Карти, - Мейстер будет казнен за неблагонадежность при первой же возможности. Под страхом того же наказания запрещаю вам разговаривать с ним.

– Отлично, но уж слушать-то меня она не может помешать, - взволнованно сказал Джордж.
– Так вот, Гамс, они берут пробы. Без обезболивания. И в конце концов они либо все равно уничтожат нас, либо отошлют в ближайший форпост для дальнейших исследований. Мы станем достоянием Федерации, высшим секретом, и уж в Службе-то безопасности никто нас не реабилитирует, никто не посмеет взять на себя такую ответственность, и оттуда нам уже не вырваться. Мы действительно ценный образец, Гамс, но никому не будет пользы от того, что мы вернемся в лагерь. Мы можем представлять собой какое угодно открытие, крупицу знания, которая может спасти миллионы человеческих жизней, - все это тоже будет объявлено сверхсекретным и никогда не выйдет из стен Службы безопасности... Если вы все еще надеетесь на то, что они смогут вызволить вас из этой штуки, вы ошибаетесь. Тут не может помочь приживление, скажем, рук или ног: все ваше тело разрушено, Гамc, все, за исключением нервной системы и глаз. У нас может быть лишь такое новое тело, которое мы сами себе создадим. Мы должны оставаться здесь и создать его.

– Майор Гамс, - сказала Мак-Карти.
– Я полагаю, мы достаточно времени потратили впустую. Приступайте к розыскам необходимых мне материалов.

Секунду Гамc молчал, и их общее тело не двигалось. Затем он сказал:

– Так, значит, лист, ветка и пучок ягод? Или на худой конец грязь. Мисс Мак-Карти, это, конечно, неофициально... Разрешите мне узнать ваше мнение по одному вопросу... прежде чем приступать к делу. Так вот, сумеют они сляпать для нас хоть какое-никакое тело, как вы думаете? Вы ведь знаете: один технарь говорит одно, другой - другое. Вы меня понимаете?

Джордж с беспокойством наблюдал за конечностью Мак-Карти. Она ритмично сгибалась и разгибалась и, он был в этом почти уверен, росла прямо на глазах. Время от времени пальцы шарили в сухой траве и срывали травинку или две, а то и сразу целый пучок.

– Я ничего не могу вам сказать на этот счет, майор. Вопрос не относится к делу. Наш долг - возвратиться в лагерь. Это все, что нам следует знать.

– В этом пункте я с вами совершенно согласен, - сказал Гамc.
– К тому же у нас нет выбора, не так ли?

Джордж, уставившись на один из пальцеобразных отростков, видневшихся из-под края тела монстра, страстно желал, чтобы отросток превратился в руку. Но, кажется, он начал слишком поздно.

– Выбор есть, - сказал он.
– Надо просто продолжать существовать в том виде, в каком мы сейчас находимся. Если даже Федерация удержит эту планету в течение столетия, на ней все равно останется достаточно неисследованных мест. Мы будем жить.

– Ведь опять-таки, - продолжал Гамc, как бы отвечая на свои собственные мысли, - человек не может так просто взять да и порвать с цивилизацией, верно?

Джордж вновь почувствовал, как его потянуло к роще, и вновь воспротивился. Но тут Гамса поддержал еще ряд мышц, и Джорджа пересилили. Содрогаясь, боком имярек meisterii продвинулся на полметра и снова застыл на месте, дрожа от напряжения.

И тут второй раз за день Джордж был вынужден изменить свое мнение о Вивиан Беллис.

– Я верю вам, мистер Мейстер... Джордж, - сказала она.
– Я не хочу возвращаться. Скажите, что я должна делать.

– Вот теперь вы молодцом!
– сказал Джордж после минутной паузы.
– Если б вы смогли вырастить руку, я думаю, это было бы неплохо.

Борьба продолжалась.

– Полное размежевание сторон, - сказала Мак-Карти Гамсу.
– Теперь все ясно.

– Да. Совершенно верно.

– Майор Гамс, - решительно проговорила она.
– Ведь вы, кажется, напротив меня?

– Так ли это?
– нерешительно переспросил Гамc.

– Так. Раз я думаю так, значит, так. Теперь вот что: Мейстер справа или слева от вас?

– Слева. Уж это-то я знаю. Вижу его стебли краешком глаза.

– Очень хорошо.

Рука Мак-Карти поднялась: в толстых, как сосиски, пальцах был зажат острый каменный осколок.

Джордж с ужасом увидел, как эта рука изогнулась над выпуклостью тела монстра. Длинный, острый, как нож, осколок испытующе потыкался в поверхность тела в трех сантиметрах от того места, под которым находился его мозг. Затем кулак поднялся и резко опустился. Острая, звериная боль пронзила биолога.

– Недостаточно длинная, я думаю, - сказала Мак-Карти, согнула руку и снова стукнула почти по тому же самому месту.

– Нет, - задумчиво сказала она.
– Потребуется еще некоторое время.
– И затем: - Майор Гамc, после моей следующей попытки доложите мне, заметна ли какая-нибудь реакция в стеблях глаз Мейстера.

Боль клокотала в нервах Джорджа. Одним полуослепшим глазом он наблюдал за зародышем руки, которая росла, увы, слишком медленно под краем тела, другим как завороженный следил за рукой Мак-Карти, медленно вытягивавшейся по направлению к нему. Рука росла прямо на глазах, он видел это, но, как ни странно, расстояние между ним и ею не только не сокращалось, а как будто бы увеличивалось.

Плоть монстра расползалась в противоположные стороны, увлекая с собою Мак-Карти.

Мак-Карти вновь нанесла удар, вложив в него всю свою злобную силу. На этот раз боль была менее острой.

– Майор, - спросила Мак-Карти.
– Как результаты?

– Никаких, - ответил Гамc.
– Как будто никаких. Между прочим, кажется, мы чуть-чуть продвигаемся вперед, мисс Мак-Карти.

– Вы жестоко ошибаетесь, - ответила она.
– Нас оттесняют назад. Будьте бдительны, майор.

– Нет, в самом деле, - запротестовал Гаме, - мы, ей-богу, движемся в сторону рощи. Я вперед, а вы за мной.

– Майор Гамc, это я двигаюсь вперед, а вы за мной.

Джордж увидел, что они оба правы: тело монстра утратило свою округлую форму и растягивалось теперь вдоль оси Гамс - Мак-Карти. Посередине стало намечаться что-то вроде перехвата. Под поверхностью также все было в движении.

Четыре мозга теперь располагались не квадратом, а прямоугольником.

Положение нитей спинного мозга тоже изменилось. Его собственный спинной мозг и спинной мозг Вивиан как будто оставались на месте. Зато спинной мозг Гамса и мозг Мак-Карти разошлись.

Увеличив свою массу примерно на двести килограммов, имярек meisterii делился на две особи, расположив жильцов поровну - по двое на каждую половину. Гамc и Мейстер находились в одной, Мак-Карти и Беллис - в другой.

Джорджу пришло в голову, что при следующем делении каждая особь будет вынуждена ограничиться одним мозгом, а еще при следующем одна из новых особей будет монстр в его первобытном, незаселенном состоянии - покоящийся, закамуфлированный, ожидающий жертву, которая споткнется о него.

Но все это означало, что подобно обыкновенной амебе этот удивительный организм бессмертен. Если исключить несчастные случаи, он никогда не умрет, он будет просто-напросто расти и делиться.

К сожалению, иначе обстоит дело с его жильцами: их ткани будут стареть и умирать... Но так ли это? Ведь нервная ткань человека не способна расти, а у него и у Мак-Карти она разрослась. Ни в какой ткани человеческого тела новые клетки не образуются так быстро, как это имело место в стеблях глаз Мейстера и в руке Мак-Карти. Сомневаться не приходилось: их новая нервная ткань никак не может быть изначальной. Это была подделка - ткань, созданная монстром из своей собственной субстанции по структурным образцам ближайших первородных клеток. Но подделка эта не уступала оригиналу: новая и старая ткани взаимопроникали, аксоны пристегивались к дендритам, и в результате мышцы сокращались и расслаблялись по команде. Иными словами, имитация исправно функционировала. Следовательно, когда нервные клетки состарятся, они будут заменены. В конце концов отомрет последняя изначальная клетка, и человек-жилец полностью перейдет в монстра, но "различие, не порождающее различия, не есть различие". В сущности, жилец по-прежнему будет человеком, и притом бессмертным.