Двое в лунном свете

Эмброуз замер на месте.

– Меня? – оторопело спросил он.

– Уверен, что вы стали бы отличником.

Эмброуз почувствовал, как по его жилам побежали электрические искорки. Ощущение было почти таким же, какое он испытал, убегая из отцовского дома. Тогда он смог взять с собой лишь самые необходимые вещи, понимая при этом, что его жизнь коренным образом переменится.

– Вы должны кое-что знать, сэр, – заговорил он, тщательно подбирая слова. – У меня есть друг… Точнее, вы, должно быть, назвали бы его моим деловым партнером.

– Вы говорите о том молодом человеке, который следит за домом с противоположной стороны улицы? – улыбнулся Стоунер.

Эмброуз был потрясен.

– Так вы и его приметили?

– Разумеется. Похоже, вы оба очень умны, но лишены мудрости, которая обретается лишь с годами под руководством опытного человека.

– Дело в том, что я не могу оставить партнера и стать вашим учеником, – пожав плечами, заметил Эмброуз. – Мы с ним друзья.

Стоунер согласно кивнул.

– Не вижу причины тормозить дело, – сказал он. – Я вполне могу иметь и двоих учеников. Все равно у меня нет более важного и интересного занятия, которое помогло бы мне убить время.

Глава 30

На следующее утро Эмброуз, проходя мимо комнаты Конкордии, остановился и прислушался. Ни звука, ни шороха. Должно быть, она все еще спит.

Что ж, это очень хорошо, убеждал себя молодой человек, быстро направляясь к лестнице. После того, что произошло ночью в библиотеке, ей необходим отдых.

А вдруг она все-таки не спит? Что, если Конкордия съежилась клубочком на кровати и тихонько плачет, сожалея о том, что между ними было?

Хотя нет… Не станет Конкордия прятаться от него, независимо от того, какие чувства испытывает после ночных событий. Она из тех женщин, которые смело смотрят жизни в лицо и отважно идут вперед, несмотря ни на что.

А вот сам Эмброуз вовсе не был преисполнен отваги. С тех пор как он проснулся, неприятные мысли так и одолевали его, не давая покоя. Он свалял дурака.

Данте с Беатриче уже бежали вверх по лестнице, приветственно виляя хвостами. Эмброуз замедлил шаг, чтобы почесать собакам за ушками.

«О чем, черт возьми, я только думал, так много рассказывая Конкордии о своем прошлом?» – спрашивал себя Уэллс.

Ведь он хранил почти ото всех свою тайну больше двух десятилетий. Единственными людьми, которые знали почти всю правду или догадывались о ней, были Джон Стоунер и Феликс Денвер. Так почему прошлой ночью он забыл об осторожности?

Сопровождаемый собаками, Эмброуз вновь зашагал вниз по ступенькам.

И даже не свалить своей болтливости на огонь страсти, заставивший его забыть все на свете. Эмброузу было отлично известно это состояние, он нередко испытывал страсть и знал, что она не делает его более откровенным. Более того, дело обстояло как раз наоборот. За долгие годы взрослой жизни Эмброуз научился быть особенно сдержанным в обществе женщин.

Вероятно, все дело в шоке, который он испытал при виде старой газеты. Именно шок заставил его забыть об осторожности.

Однако было бы неверно сваливать все на какую-то газету. Спустившись вниз, Эмброуз направился к библиотеке. Вообще-то он большой умелец справляться с неловкими ситуациями.

Оказавшись в библиотеке, Эмброуз замер на месте, пораженный эмоциями, которые его обуревали. В нем вновь запылало то пламя, которое объяло все его существо накануне ночью. Ни одну женщину в жизни он не хотел так сильно, как хотел Конкордию Глейд.

По лестнице застучали быстрые шаги. Феба, Ханна, Теодора и Эдвина спускались вниз к завтраку. Признаться, этим утром Эмброуз без малейшего удовольствия думал о встрече с доблестными ученицами Конкордии. Оставалось только надеяться на то, что они крепко спали, когда он с их учительницей занимался любовью в библиотеке.

Занимался любовью…

Эти слова как-то неприятно зазвенели, даже загремели у него в голове, а потом внезапно затихли. Он действительно занимался любовью с Конкордией Глейд.

Подойдя к столу, Эмброуз взял в руки блокнот Катберта в кожаном переплете, который нашел в конторе.

– Доброе утро, мистер Уэллс, – вежливо поздоровалась с ним Эдвина, застывшая в дверях библиотеки. – Мы можем войти? Нам надо поговорить с вами.

Эмброуз оторвался от блокнота. Эдвина была не одна. За ней с ноги на ногу переминались Теодора, Ханна и Феба. На юных серьезных девичьих личиках застыло решительное выражение.

Пожалуй, стоит оставить надежды на то, что всю прошлую ночь они тихо проспали в своих постелях и не догадывались о том, что произошло в библиотеке.

– Здравствуйте, юные леди, – отозвался Эмброуз, закрывая блокнот. – Чем могу быть вам полезен?

– Мы хотим поговорить с вами о мисс Глейд, – в своей обычной прямолинейной манере заявила Феба.

Где-то в глубине существа Эмброуза зазвучал лозунг, который он не то чтобы впитал с молоком матери, но совершенно явно унаследовал его суть от своих отца и деда: «Если тебя загнали в угол, то никогда не признавай вины – это первое правило».

– Понятно, – нейтрально ответил Уэллс.

Руководство операцией взяла на себя Теодора, которая чуть отстранила подругу и первой вошла в комнату.

– Прошлой ночью мы видели, как мисс Глейд очень поздно поднималась наверх, – сказала она. – Ее одежда была в полном беспорядке, можно было бы даже сказать, что она была почти раздета.

«Правило номер два: парируй обвинение, направляя его против обвинителя».

– В самом деле? – приподняв брови, спросил Эмброуз. – Я удивлен, что после бессонной ночи вы все выглядите такими свежими и отдохнувшими, особенно если учесть, что вы шпионили за своей учительницей поздней ночью.

– Мы и не думали шпионить. – быстро промолвила Ханна. – Мы просто увидели, как она поднимается по лестнице.

– Потому что Данте подошел к моей комнате и стал царапать когтями дверь, – объяснила Феба. – Я подошла к двери, чтобы впустить его, и увидела мисс Глейд.

– Феба разбудила остальных, – заключила Эдвина.

Эмброуз кивнул.

– Ну да, и это, по-вашему, объясняет, почему вы все толпились на лестничной площадке, когда мисс Глейд поднималась к себе, чтобы лечь спать, – саркастическим тоном вымолвил он.

Девочки обменялись смущенными взглядами.

– Дело в том, – серьезно заговорила Эдвина, – что у нее были распущены волосы.

– В точности как у Люсинды Роузвуд из «Розы и шипов», – добавила Ханна. – После того, как она встречалась в саду с мистером Торном. Именно там мистер Торн овладел ею, если хотите знать.

– Ну да, в саду, – кивнул Эмброуз.

– А потом он ее бросил, – печально вздохнула Ханна. – Помните? Я уже рассказывала вам эту часть книги за завтраком.

– Насколько я помню, ты также упоминала, что тебе удалось прочитать только половину романа, – сказал Уэллс. – У тебя уже была возможность дочитать его до конца?