Двор крыльев и гибели

— Я могу отправить тебя обратно в Веларис, но нам нужно кое-что здесь обсудить –

— Я не забочусь о себе, я –

Дверь открылась, и Кассиан зашел в комнату с серьезным выражением лица. Крылья и иллирийские доспехи в этой роскошной розовой комнате врезались в мою память, уже начиная выливаться в картину, когда он сказал:

— Что не так?

Он обследовал каждый ее дюйм. Словно ничего и никого не было рядом, кроме нее.

Но я сказала:

— Она чувствует, что что-то не так — говорит, что нам нужно покинуть это место.

Я ожидала отрицания, но Кассиан наклонил голову.

— Что именно не так?

Нэста замерла, плотно сжав губы, обдумывая его интонацию.

— Это словно... страх. Будто… я что-то забыла и не могу вспомнить, что именно.

Кассиан смерил ее долгим взглядом.

— Я скажу Рису.

И он сказал.

Через мгновение Рис, Кассиан и Азриэль исчезли, оставив Мор и Гелиона в напряженной тишине. Я ждала их с Нэстой. Пять минут. Десять. Пятнадцать.

Спустя полчаса они вернулись, качая головами. Ничего.

Ни во дворце, ни на землях вокруг него, ни в небе. Даже за мили отсюда. Ничего. Рис даже связался с Амрен, но и в Веларисе ничего не произошло – Элейн, к счастью, в целости и сохранности.

Однако никто из них не был столь глуп, чтобы подумать, что Нэста выдумала этот страх. Не с этой внеземной силой в ее венах. Или, возможно, страх был остаточным последствием пребывания в Хайберне. Вроде той сокрушительной паники, что преследует меня иногда во снах.

Так что мы остались. Мы ужинали в своей личной столовой, Гелион присоединился к нам, не было вестей от Тарквина, Тэсана — и уж точно от Тамлина.

Когда Каллиас и Вивиан появились в разгар ужина, Мор выпихнула Кассиана с его места, освобождая его для своей подруги. Они болтали и сплетничали — хотя Мор и поглядывала на Гелиона.

И Высший Лорд Дневного Двора продолжал посматривать на нее.

Азриэль почти не говорил, тени все еще кружили над его плечами. Мор едва смотрела на него.

Мы ужинали и пили нескольких часов, пока ночь полностью не взяла главенство. И хотя Рис и Каллиас были напряжены и осторожничали в отношении друг друга... К концу трапезы они уже хотя бы разговаривали.

Нэста первая вылезла со стола, все еще осторожничая и находясь на грани. Остальные еще раз осмотрели все территории, прежде чем мы повалились на свои шелковые простыни мягких, воздушных кроватей.

Рис и я оставили Мор и Гелиона, которые болтали, сидя колено к колену на подушках в гостиной, а Вивиан и Каллиас уже давно вернулись в свою комнату. Я понятия не имела, куда подевался Азриэль – да и Кассиан, раз уж на то пошло.

И когда я вышла из ванной комнаты цвета слоновой кости и золота, громкий шепот Гелиона, и страстный смех Мор доносились из зала — когда они прошли мимо нашей двери, а затем дверь ее спальни со скрипом открылась и закрылась...

Крылья Рисанда были плотно сложены, когда он осмотрел на звезды за окнами нашей спальни.

— Почему?

Он знал, что я имела в виду.

— Мор страшно. И то, что Аз сделал сегодня, испугало ее до ужаса.

— Жестокость?

— Жестокость, как результат того, что он чувствует, сохранившегося чувства вины из-за сделки с Эрисом — и того, что с ними никогда не случится.

— Ты же не думаешь, что это продлиться долго? И что переспать с Гелионом это худший из возможных варИанфов?

Но я не сомневалась,, что Гелиону надо было отвлечься так же сильно, как и Мор. Из-за слишком долгих размышлений о людях, которых они любили — с которыми они не могли быть.

— Мор и Азриэль на протяжении веков заводили любовников, – сказал он, его крылья немного зашевелились. – Единственное различие – непосредственная близость.

— Звучит так, будто ты нормально к этому относишься.

Рис оглянулся через плечо туда, где я стояла у массивной кровати цвета слоновой кости, ее изголовье было вырезано в виде переплетенных лилий.

— Это их жизнь и их взаимоотношения. У них обоих было множество возможностей признаться в своих чувствах. Но они этого не сделали. Особенно Мор. Уверен, что по своим личным причинам. Мое вмешательство не изменит ситуацию к лучшему.

— Но — но он любит ее. Как он может спокойно сидеть?

— Он думает, что она счастливее без него, – его глаза сверкали от воспоминаний — о том, как он сам решил бездействовать. – Он думает, что недостоин ее.

— Похоже, это особенность всех иллирийцев.

Рис фыркнул, возвращая свой взор к звездам. Я подошла к нему и обвила руки вокруг его талии. Он раскрыл мне свои объятия, легонько потирая мои плечи, когда я положила голову на его грудь. Секундой позже его крылья изогнулись вокруг меня, окутывая своим затемненным теплом.

— Наступит день, когда Азриэль решит, продолжать борьбу за нее или отпустить ее. И это будет не из-за того, что кто-то ее оскорбит или переспит с ней.

— А что насчет Кассиана? Он запутался — и позволяет продолжаться этой чуши.

Рис криво улыбнулся.

— Кассиану тоже надо разобраться в некоторых вещах. В ближайшем будущем, я думаю.

— Он и Нэста ...?

— Я не знаю. Пока связь не сформируется полностью, ее трудно обнаружить.

Рис сглотнул, заостряя свой взгляд на звездах. Я просто ждала.

— Знаешь, Тамлин все еще любит тебя.

— Я знаю.

— Это была гадкая встреча.

— Это все было гадко, — сказала я.

Берон и Тамлин высказались об Амаранте, что Рис вынужден был раскрыть…

— С тобой все в порядке? – я все еще чувствовала липкость его руки на моей коже, когда он говорил о том, что сделала Амаранта.

Он провел большим пальцем по моему плечу.

— Это было… нелегко. — Он добавил: — Я думал, меня вывернет прямо на пол.

Я обняла его немного сильнее.

— Мне жаль, что тебе пришлось поделиться этими вещами — жаль, что тебе... прости за все это, Рис.

Я вдохнула его запах. Выдохнула — мы сделали это.

— И я знаю что это, скорее всего, ничего не значит, но... Я горжусь тобой. Что ты был достаточно храбрым, чтобы рассказать им.