Дворец иллюзий

Кришна смущенно улыбнулся, как будто мог прочесть мои мысли, и сказал:

— Если только план сработает, какой великой победой это будет для Панчаала!

Я почувствовала неладное:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Неужели ты не понимаешь? — принялся объяснять Кришна. — После того, как Арджуна возьмет тебя в жены, он прекратит сражаться против твоего отца на стороне Дроны.

Мне стало горько, словно мой рот наполнился золой. Как глупо с моей стороны было мечтать о любви, ведь я все лишь наживка, червяк, болтающийся на кончике удочки.

— То есть отец придумал это задание, чтобы заманить Арджуну во дворец? — уточнила я. — Пригласить его означало бы для отца уронить достоинство в глазах остальных. Однако он уверен, что такой доблестный воин, как Арджуна, не сможет противостоять соблазну пострелять из киндхары. Не судьба детей, а власть — это единственное, что заботит моего отца.

Я давно знала об этом. Однако меня поразило, насколько больно оказалось сказать эти слова вслух.

— Панчаали, — начал утешать меня Дхри, — это не так!

— Почему ты всегда отказываешься признать очевидное? — воскликнула я с горечью. — Для короля Друпада мы не более чем пешки, которыми он готов пожертвовать, когда ему это выгодно. Я, по крайней мере, не задержусь здесь надолго, а ты… даже твоя смерть не остановит отца, если представится возможность отомстить такой ценой.

Едва я произнесла эти слова, как пожалела об этом. И не только потому, что Дхри смотрел на меня так, будто я дала ему пощечину. Дхаи-ма говорила, что можно накликать смерть, если говорить о ней. Не накликала ли я неудачу на голову брата из-за того, что не попридержала язык? И я тут же произнесла про себя молитву, чтобы с братом ничего не случилось.

Кришна дотронулся до моего плеча:

— Твой отец не такой бессердечный, как кажется. Просто он убежден, что ты найдешь свое счастье, став женой величайшего героя Бхараты, а призвание Дхри — защищать честь семьи.

Едва Кришна произнес это, мне почудился запах крови и пожарищ. Будущее Дхри грозило быть настолько хуже того, что может случиться со мной, что я устыдилась своего мелочного беспокойства. Я задалась вопросом о том, сломает или ожесточит его такая судьба и какое из двух зол меньшее. Я уже не знала, о том ли я молилась.

— Кстати, насчет скромной роли пешек, — сказал Кришна. — Разве все мы не пешки в руках Времени, величайшего из всех игроков?

* * *

Всю ночь я размышляла над словами Кришны и задавалась вопросом, зачем он развеял все мои романтические иллюзии еще до встречи с женихом. Чему он хочет научить меня? Тому, что под внешне благими намерениями всегда кроются корыстные мотивы? Тому, что я не имею права отдаваться во власть эмоций, поскольку являюсь значимой фигурой на политической арене Бхарата? Или тому, что мне следует заковать свое сердце в броню из осторожности и предусмотрительности?

Все это были, без сомнения, мудрые предостережения. Но я была женщиной, и имела свой взгляд на происходящее. Я подойду к этой проблеме с другой стороны: независимо от того, что задумал отец. Что бы ни задумал мой отец, я способна заставить сердце Арджуны трепетать, способна повлиять на ход его мыслей. Время, безусловно, — искуснейший игрок, однако пока длятся мгновения, отмеренные человеку в земном мире, который мудрецы именуют «призрачным», я сделаю ответный ход.

8

Колдунья

Однажды утром приехала колдунья.

Но почему же я так ее называю? Она ничем не отличалась от обычных женщин, торгующих на рынке. Она была одета в голубое сари, повязанное на крестьянский манер между ног. От нее исходил запах соленой рыбы. На подбородке у нее была татуировка в виде звезды.

— Кто ты? — спросила Дхаи-ма. — Как ты прошла мимо стражи незамеченной?

Мускулистыми руками она грубо отодвинула Дхаи-ма со своего пути. Дхаи-ма уставилась на нее, разинув рот. Я ожидала, что она закричит караульным или начнет ругать женщину со свойственной ей яростью, но ничего подобного она не сделала.

— Меня послали, — сказала она, обращаясь ко мне, — заполнить некоторые из имеющихся пробелов в твоем крайне бесполезном образовании.

Я не была против. (Втайне я была согласна с ее мнением о моем образовании.) Мне было интересно узнать, что же она предложит.

— Кто послал тебя? — спросила я.

Я была почти уверена, что ее послал Вьяса, который также происходил из семьи рыбака.

Она усмехнулась. У нее были очень белые и острые зубы, которые выделялись на темном лице.

— Твой первый урок, принцесса: чтобы избежать вопросов, на которые ты не хочешь давать ответа, просто игнорируй их.

К концу недели она научила меня, как правильно ухаживать за волосами, как мыть их, питать, расчесывать и убирать их тысячами разных способов. Она заставляла меня тренироваться на ней и резко упрекала меня, когда я ненароком цепляла прядь или слишком туго заплетала косу. У нее были курчавые непослушные волосы, с которыми трудно было совладать, поэтому я получала множество замечаний, но принимала их с необычайной покорностью.

Дхаи-ма неодобрительно раздувала щеки, но как я заметила, лишь в отсутствие колдуньи: «Смешно! Где это видано, чтобы принцессы заплетали кому-либо волосы или даже свои собственные?!»

Но я чувствовала, что у колдуньи были на это свои причины, и я усердно старалась, пока она не сообщала, что удовлетворена.

* * *

Колдунья также научила меня многим другим «нецарским вещам». Она заставляла меня спать по ночам на полу без каких-либо подушек. Она заставляла носить самое жесткое хлопковое сари, раздражающее мою кожу, до тех пор, пока я не привыкла к нему. Она заставляла меня есть то, что ели низшие из моих слуг, она научила выживать, питаясь только одними фруктами и водой.

— Эта женщина станет для тебя смертью! — жалобно причитала Дхаи-ма. — У тебя остались одни кожа да кости!

Но это не было правдой. Колдунья научила меня йоге и правильному дыханию. Эти упражнения наполняли меня энергией настолько, что мне не нужно было никакого другого источника. Дыхательная гимнастика сделала мой ум острым, я начала видеть грани, которые я раньше не видела. Я заметила, что ее уроки были противоречивы. Она обучала меня секретам красоты и обольщения. Но в то же время она научила меня казаться такой невзрачной, что мало кто захотел бы взглянуть на меня еще раз. Она рассказала, как готовить пищу из самых лучших и самых скудных продуктов; делать снадобья как для лечения, так и для вызывания болезни. Она научила меня не бояться высказывать свое мнение, но также и хранить молчание; когда можно лгать, а когда нужно говорить правду. Благодаря колдунье я могла узнавать скрытые страхи человека по дрожащему голосу. Она научила меня укрывать себя от печали других, чтобы я могла выжить. Я поняла, что она готовила меня к разным событиям, которые произойдут со мной. Я пыталась угадать, какую форму они могут принять, но тщетно.