Двойная игра

— Ты все никак не побледнеешь, Уатт, — сказала Кендра низко и хрипло, только для него. — Что же ты себе представил в связи со взбитыми сливками?

— Кендра, ради Бога. — Уатт тоже говорил хрипло.

— Ну, что ж, как говорят по телевизору: «Приятного аппетита», — и Кендра повернулась, чтобы уйти.

— Меня пригласили в школу Уэйзборо для того, чтобы я поздравил выпускников с окончанием, — сказал Уатт ей вслед. Он не мог позволить ей так просто уйти. — Вероятно, Кларкстона тоже. Каждому из нас дали по пять минут для неполитических добрых пожеланий и советов выпускникам.

Кендра лениво повернулась к нему.

— Что-то холодно. И о чем же пойдет речь?

— Если я расскажу тебе, ты побежишь с информацией к Кларкстону?

— Ты обвиняешь меня в том, что я шпионка, так, что ли?

И она начала густо заливаться краской.

— Я знаю, именно ты сказала Кларкстону, что в школе я буду не с пустыми руками и привезу детям сладости, — спокойно сказал он. — Эти сведения дали возможность Этану Торпу выставить республиканцев в выгодном свете, а свободных демократических кандидатов отодвинуть в сторону.

— Затея Крэшмана окончилась тем, что он выбросил на ветер пять тысяч долларов! — язвительно сказала Кендра. — А твоя сестра Холли уговаривала Этана Торпа оплатить все расходы, учитывая и то, что утащили близнецы. Эшлин говорила, что тот позеленел, когда узнал, сколько ему придется выложить! Ты бы лучше посоветовал своей сестричке нанять телохранителя, так как мистер Торн «вышел на тропу войны». Он жаждет ее крови! Уатт усмехнулся.

— Холли всегда была способна позаботиться о себе сама. — Его рука скользнула, поймала ее запястье и потянула от двери. — Кендра, я хочу попросить у тебя прощения.

— Прощения?

Она смотрела на него с откровенным изумлением.

— Я должен был настоять, чтобы ты оказалась в числе учеников, отобранных в школе для встречи со мной. Я не сообразил сказать об этом.

— Настаивать было бы просто глупо, — сказала она холодно. — Семью Монро считают мусором в этой школе. Ты ведь не хотел бы, чтобы тебя обвинили в связях с белым мусором, так?

— Ты не белый мусор, Кендра, и мне очень жаль, если я огорчил тебя.

Она почувствовала себя польщенной и утратила самообладание. Никто, никогда и ни за что не просил у нее прощения. Будучи одной из Монро, она, вероятно, должна была бы его принять. Она неподвижно смотрела на пальцы Уатта, замкнутые вокруг ее запястья и демонстрирующие явную мужскую силу. Его рука, загорелая и сильная, крепко держала ее хрупкую ручку. Ей нравилась властная мужская энергия, которую она ощущала.

— Я прощен?

Он медленно провел большим пальцем с внутренней стороны ее запястья — маленькая тайная ласка… Требовательный огонь в его глазах волновал ее.

— Ну, хорошо.

Ей с трудом удалось сказать это беззаботно. Он продолжал держать ее, не желая отпускать.

— Поскольку ты очень скоро кончаешь школу, тебе в голову уже приходила мысль, чем бы тебе стоило заняться дальше?

— Что это вы вдруг, господин наставник?

Ее голубые глаза смеялись.

— Если тебя это заинтересует, я мог бы дать тебе оплачиваемую должность в своем штате, — сказал Уатт, неохотно выпуская ее руку.

— А если — или когда — я выиграю выборы, это может превратиться в штатную работу в офисе.

— Нет, спасибо, — весело сказала она. — Я вовсе не хочу сидеть в твоей штаб-квартире, клеить конверты и отвечать на телефонные звонки. Как бы там ни было, мне нравится работа здесь в кафе. Чаевые неплохие и…

— Ты можешь продолжать работать здесь, а у меня — часть дня.

Уатт прокашлялся, понимая, что ступает в воду, не зная броду… Ни разу за тридцать лет не изменял он заведенному порядку своей тщательно спланированной трудовой жизни, до тех пор, пока не встретил эту нежную, трепетную юную красавицу.

Кендра наблюдала за ним, склонив голову, рука — на бедре.

— Тебе не придется работать в штаб-квартире, — продолжал Уатт. — Ты будешь при мне… как… м-м-м, ну… в качестве личного ассистента. Ты — талантливая молодая женщина, у тебя множество идей, ты можешь прямо обращаться к будущим избирателям. Ты могла бы дать мне несколько советов по поводу моей речи перед выпускниками, например, и…

— Я не смогу сказать своей сестре, что работаю на тебя, — отрезала Кендра. — Этан Торп — ее босс. Его хватит удар, если он узнает, что я в команде соперника Дэна Кларкстона.

— Мы могли бы держать все в секрете, раз тебе это нужно, — согласился Уатт.

Шея его начинала багроветь, брюки непристойно натянулись на бедрах, хоть он и убеждал себя, что, делая предложение, не выходит за рамки приличий. Яркой, но лишенной всякого покровительства молодой женщине он давал шанс сделать карьеру в политике. Ему стало жарко, и он поймал себя на том, что расстегивает воротничок и развязывает галстук.

Кендра удивилась, как холодна она, играя с ним.

— Я думаю, все ясно, — сказала она, потряхивая длинными блестящими волосами.

— Может быть, мы еще поговорим об этом? — небрежно предложил Уатт. — За обедом сегодня вечером?

Кендра выдержала паузу, делая вид, что думает.

— О'кей.

Она не позволила себе попрыгать и победно повизжать. Такое поведение было бы катастрофически лишено холодности.

— Я заберу тебя из дому около семи?

— Эй, маленькая леди, вы собираетесь дать мне счет еще в двадцатом веке или мне подождать следующего тысячелетия? — позвал из зала возмущенный посетитель. — Мне восемьдесят два года, и я не собираюсь тратить оставшееся мне короткое время, ожидая, когда вы принесете мне чек!

— Ох, я, пожалуй, пойду, пока старенький мистер Картер не начал швырять в меня солонки и перечницы. Он это проделывает, когда ему не оказывают должного внимания. Хорошо, сегодня в семь.

Кендра улыбнулась Уатту и ринулась к столику обиженного посетителя.

Первое время персонал зоопарка держался бодро, даже отпускал шутки по поводу детей, которые терялись здесь ежедневно. Корд вторил служащим; считая, что они реалисты. Конечно, Макси отыщут, это дело времени. Каждый ребенок, потерявшийся в зоопарке, объявлялся погодя немного.

Эшлин не произносила ни слова. Она молча сидела в комнате, куда обращались в случае пропажи детей, ее голубые глаза стали огромными от ужаса, а тело окаменело. С того момента, когда они поняли, что Макси исчезла, Эшлин подозревала самое худшее. Она предполагала именно худшее потому, что в ее жизни самое плохое было повседневностью. Смерть спившегося отца; гибель матери, сбитой на дороге лихачом-водителем; Рейлин, утонувшая из-за аварии с лодкой. А теперь пропала маленькая Макси. Эшлин сидела неподвижно, глядя в пространство и представляя себе немыслимое. Макси исчезла! Глаза Эшлин горели, но в них не было слез: казалось, кусок стекла застрял у нее в горле. Она не могла глотать, не могла говорить. Почувствовав, как Дэйзи шевельнулась на соседнем стуле, она автоматически обняла малышку. Дэйзи сидела тихо и спокойно уже целый час, крепко прижимая к себе новую игрушку — мишку панда. Пакет с Сувенирами из магазина подарков лежал на полу у ее ног. Ни Эшлин, ни Дэйзи не прикасались к нему.