Двойная звезда

— Сколько же лет прошло?

— Много, очень много.

Наконец мы вылезли на вершину, и нам открылся потрясающий вид. Холм только снизу казался таким большим, но так как вся эта площадка возвышалась над остальным лесом, то стало видно далеко вокруг. Куда не посмотри, везде расстилался лес, с проплешинами болот и блюдцами озер.

— Ух, ты... почти как в горах, — Орха вместе со мной осматривала виды. Я приказал очистить площадку от кустов, гвардейцы лихо порубили все, что можно. В одном месте меч звякнул о камень, на краю, почти полностью погрузившись в землю, лежал длинный камень.

— А вот и хозяйка, — все оглянулись на меня. — Каменная баба. Чего смотрим, давайте попробуем отковырять.

Кряхтя и переругиваясь, в основном с помощью Лешаковского топора освободили камень от корней и дерна.

— Куда? Наоборот, она же в центре стояла, давай, давай. — Всемером поставили камень «на попа», нижняя широкая часть была грубой и необработанной, а верхняя сглаженной, с неким подобием шеи. Я отобрал у Липпа полотенце и стал стирать со статуи остатки земли. Показались грубо очерченные глаза, нос и рот, прямой, без улыбки, но и без гримасы.

— Ух, ты... а откуда ты знал, что это «баба»?

— Раз затащили камень на вершину, значит не просто так. Ну, и, скорее всего, должны были поставить что-то вроде этого. Я бы поставил.

— А кто это сделал?

— Люди. Давно очень, но люди.

— А она не обидится на нас?

— Кто? И за что? Мы же ее подняли, потом еще помоем и укрепим, чтобы снова не упала. Нет, она нам теперь благодарна.

— Умеете вы, ваша светлость, приободрить.

— А что ты хотел боец? Вот приберемся здесь, подаришь ей что-нибудь, раз такой суеверный, попросишь... мозги, сердце, храбрость и дорогу домой... поможет старый Гудвин... Тотошку еще надо и дорогу из желтого кирпича...

— Я не понял, ваша светлость...

— О чем это ты, Корт?

— Да так... потом расскажу... вспомнилось...

Полюбовались окрестностями и спустились вниз к нашему костерку.

— Леш, ты же тут ходил вокруг, там нигде внутрь проходов нет?

— Ваша светлость, боязно, я нигде близко не подходил, а наверх-то больше из куража залез...

— Ясно, ладно, гуляем завтра, отдыхаем, вокруг курганов надо почистить, ищем все необычное, самим ничего не трогать и под ноги смотреть, чтобы не провалиться никуда.

— А что это, ваша светлость?

— Есть у меня предположение, скорее всего здесь похоронен первый владыка всех этих мест.

— Как? Кто?

— Не знаю, но так было принято. Давным-давно, когда здесь еще не жили люди, с юга из-за болот пришли первые поселенцы, где-то здесь были их жилища, а здесь наверху они погребли своего вождя, насыпали ему большой курган в знак уважения.

— А сами?

— Или жили здесь и... или пошли дальше... к морю, к рекам, подальше от болот...

— И где они?

— Мы это... мы...

Ночью меня накрыло. События, мысли, образы метались в моей голове, я и не спал, и не бодрствовал, видения, воспоминания, не понять что навалились на меня, зашвырнув в какой-то слой бытия между этим миром, моим бывшим и ... не знаю... То я сидел на лекции в университете по квантовой... по квантовой, так ее, физике... и сидел в своем герцогском «прикиде», записывая формулы пером, то шел в связке по леднику к сияющей вершине, только в руке вместо ледоруба держал свой меч, то стоял на набережной, смотря на дворцы, возвышающиеся на той стороне, а сзади пыхтела и толкала меня в плечо моя лошадь, привыкшая, что я приношу ей что-то вкусненькое... покупал билеты в «кино», «да, в пятый ряд на «Другую жизнь», про что фильм... что-то про средневековье... бароны какие-то... герцоги опять же... и любовь... естественно... а вот сижу перед монитором и пишу что-то едкое и язвительное... рецензию... а, нет... ответ на рецензию... ишь, не понравился ему слог... сам иди..., а пишу у себя в «кабинете» в замке... а вот спорю... со своими гвардейцами... пора ли покупать электромобили или еще подождем... мне становилось страшно от непонятных вещей, смешно от неизвестных слов, грустно от немыслимых поступков, весело от несуразных идей. Я смеялся во сне в надрыв, плакал ... тихонько, ругался на кого-то в голос, прижимал кого-то, целуя и объясняясь в любви, отпихивал и отмахивался от кого-то чужого, пел песни... жалостливые и комические, читал взахлеб... что-то удивительно прекрасное и интересное...

Города вставали передо мной... древние... с башнями, минаретами, церквями, пирамидами, колоссами и маяками, с висячими мостами и стадионами... современные... для кого... с портами, заводами, вокзалами, аэропортами, институтами, больницами, наполненные машинами, вывесками, огнями... и сразу... что... откуда... космодромы, шагоходы, «звезда смерти», бои на орбите Плутона, космический лифт, «пыльца» и «тайга», «лунная радуга», «тахмасиб»... я видел все... я был всем... я вращал галактики, нырял в макрокосм ядерных реакций, высаживал рассаду в тепличке, листал книги... строки впечатывались прямо мне в мозг... я мог вспомнить все... любая страница, хоть когда-то видимая мной, вставала перед глазами, любой видеоролик, любая музыка... я «серфил» по «паутине», откидывая всю шелуху и вытаскивая жемчужины мысли и открытий... люди, великие и гордые, представали передо мной, рассказывали свои идеи, матерились на мою тупость, хвалили за понимание, отнекивались и жали руку... мир... весь мир открылся передо мной во всем своем величие и многогранности, вселенная предлагала мне свои сокровенные тайны и раскрывала передо мной все дороги, я мог...

Проснулся мокрый, в полном «раздрае»... нет, наоборот, в полной «сборке»... хе-хе... в «точке сборки»... Орха испуганно смотрела на меня с другой стороны шатра, показал ей руками, что все хорошо, накинул куртку и вылез наружу. У костра завтракали гвардейцы, тоже с непонятным выражением уставившись на меня, подошел, протянул руку, в нее сразу вставили кубок с морсом, хорошо хоть не горячим, присосался и выхлебал все до дна...

— Ваша светлость...

— Еще. Что?

— Все хорошо?

— Баба каменная вчерашняя во сне приходила...

— И...

— Ты говорит, герцог, правильный пацан, — я снова припал к кружке, — все хорошо делаешь... я, говорит, тебе помогу... подскажу что и как... только вот люди у тебя... «кто больной, кто хромой, кто ворюга отставной...»... еле шевелятся, ты, говорит, им вчера сказал, что утром делать, а они уже и забыли... ничего, говорит, я и к ним ночью приду тогда, ж... попки им подожгу... они у меня забегают...

Всех сдуло... у костра остался повар и Липп.

— Есть что покушать?

— Да, ваша светлость.

— Сейчас оденусь, — вернулся в шатер, девушка по-прежнему сидела, завернувшись в одеяло. — Попить хочешь? Что? Сильно кричал?

— Жуть... что это было?

— Мир стучался в мою закрытую черепушку... Вот и подумай... хочешь ли ты еще быть моей женой... за все нужно платить... Поспишь?

— Нет, с тобой...

— Тогда пойдем, съедим чего-нибудь и погуляем по окрестностям.

Лес вокруг курганов был светлым и чистым, лишь потом местность понижалась, пуща переходила в заросли и непролазные дебри, а потом и совсем утопала в трясинах и болотах.

— Леш, какие тут звери водятся?

— Всякие, ваша светлость. Олени, кабаны, мелочь пушистая...

— А хищники?

— Волки проходят откуда-то, но здесь не живут, кочуют, а мишки есть, правда, их трудно увидеть.

— Чего трудного... вон ходит по поляне возле ямы...

— Ай, — это Орха. — Где?

— Не шуми...

— Стрелять, ваша светлость?

— Не вздумай!

Мы вывались на поляну, медведь повернулся к нам, но увидев, что нас много, резво скрылся за деревьями.