Двойной капкан (Солдаты удачи - 6)

– Поехали. Держись впритык.

Колонна двинулась в путь. Часа через два она въехала в какой-то предгорный поселок, белый от цветущей вишни. В одном из просторных дворов Тернера вывели из джипа и вежливо препроводили в прохладную гостевую комнату, глиняный пол которой был прикрыт домоткаными дорожками. Но стол был европейский, высокий, со скатертью и стульями. Пока чеченские женщины, прикрывая нижнюю часть лица, носили еду, незнакомец молча курил. А когда сервировка стола, включавшая в себя, вопреки законам шариата, бутылку смирновской водки и пузатую бутыль шотландского виски "Белая лошадь", была закончена, он сказал:

– По-моему, нам пора объясниться. Не правда ли, мистер Тернер?

III

– Кто вы?

– А как вы думаете?

– Я задал вопрос вам.

– Понимаю. Вы привыкли получать ответы на свои вопросы. Но позвольте вас спросить: кем вы были еще часа два с небольшим назад? Заложником, мистер Тернер. И если бы мои люди не проследили ваш маршрут и мы не предприняли бы этого небольшого штурма, вы бы остались заложником. И освобождение стоило бы вам очень недешево. Особенно если бы похитители узнали, кто попал к ним в руки.

– Кто вы такой?
– повторил Тернер.

– Кто я такой? То, что я ваш освободитель, - это, вероятно, уже не важно. Не так ли? Эту станцию мы проехали. То, что я не Азиз Садыков, - это вы тоже, полагаю, поняли. А то, что я не Джон Тернер, вам об этом и говорить не стоит. Мое настоящее имя вам ничего не скажет. Я - Аарон Блюмберг, гражданин Израиля. Но, возможно, кое-что скажет наименование компании "Фрахт Интернэшнл".

– Да, мелкая лондонская фирма. Они предлагали мне сотрудничество, припомнил Тернер.

– В ту пору, когда Каспийский трубопроводный консорциум только формировался, - подсказал Блюмберг.
– Так вот, я - хозяин этой фирмы.

– Президент там какой-то молодой немец.

– Президент "Интер-ойла" тоже не вы. Тем не менее "Интер-ойл" - ваша собственность. А "Фрахт Интернэшнл" - моя. Мы и не рассчитывали, мистер Тернер, что вы согласитесь сотрудничать с нами. Слишком мелкая рыбешка для вас. Нам нужно было выяснить ваши намерения. И мы их выяснили. Все дальнейшие события показали, что мы были совершенно правы. Вас не устроили бы даже двадцать процентов участия в КТК. Каспийский консорциум вообще был вам не нужен. Вы сделали ставку на другую лошадь.

– И что из этого следует?
– спросил Тернер.

– Это же очень просто. Когда крупный и опытный игрок на бегах делает ставку на темную лошадку, как поступают мелкие игроки вроде нас? Стараются примазаться к его игре. Эту цель мы и поставили перед собой. И добились ее. Мы вошли в вашу игру, мистер Тернер. Скажу больше: на правах равных партнеров. И вам придется с этим считаться.

– Никогда в жизни не слышал такой чуши! Вы - на равных правах со мной? Как вас - Бломберг?

– Блюмберг.

– Так вот, Блюмберг, не знаю, о какой игре вы говорите, но не вам тягаться со мной! Кто бы вы ни были!

– Моя компания ни в какое сравнение не идет с вашей. Но вы не обратили внимания на маленький нюанс. Ваша годовая прибыль в среднем семь процентов. Наша - не меньше двадцати. А часто и больше. Почему? Потому что мы не жалеем денег на информацию. Они окупаются с лихвой. И когда мой друг Пилигрим сообщил мне об идее, которую он предложил Султану Рузаеву, я сразу понял, что лишь один человек в мире согласится финансировать этот безумный и вместе с тем вполне реальный проект. Вы, мистер Тернер. И я не ошибся.

– Ваш друг Пилигрим?
– переспросил Тернер.
– Вы знакомы с ним?

– И очень давно, - небрежно подтвердил Блюмберг.

– Мы иногда сотрудничали. Нечасто, но продуктивно. Вы хотите получить доказательства? Извольте. Всю первую половину 1982 года я работал мастером в газовой компании в Майами. Важно было не только нужным образом модернизировать газовую аппаратуру на одной из вилл, но и установить ее так, чтобы это не вызвало подозрений. Даже после двенадцатого мая мне пришлось еще месяца три торчать в этой компании, чтобы мое увольнение не привлекло внимания. Вы, конечно, помните, что произошло рано утром этого дня?

– Пилигрим никогда не говорил, что у него был напарник.

– А он вам много чего рассказывал? За рюмкой виски, а? Он не пьет, мистер Тернер. Для его профессии это слишком опасно. И никогда не болтает лишнего. Это еще опасней.

– Почему он рассказал вам о своем соглашении с Рузаевым?

– Ему нужен был помощник, который может свободно разъезжать по всему миру. В частности, для закупки необходимого оборудования.

– Какую часть своего гонорара он обещал вам за помощь?

– Миллион. Но я отказался.

– Вот как?

– Я бизнесмен, мистер Тернер, а не террорист. Я стремлюсь сделать свой бизнес абсолютно легальным. Как и вы. Но иногда приходится выходить за рамки. Увы, такова реальность нашего несовершенного мира. Мои принципы не позволяют мне зарабатывать в качестве подручного террориста.

– А раньше позволяли, - не удержался от замечания Тернер.

– Все мы были когда-то молоды и не слишком умны. В том числе и вы. Я уж не говорю о вашем брате Майкле. Он так и не успел поумнеть. Так вот, я не намерен быть подручным террориста еще и потому, что заработаю гораздо больше в качестве вашего партнера.

– Сколько?

– Десять процентов акций вашего будущего Каспийско-турецкого консорциума.

– Сколько вы намерены вложить в дело?

– Ни цента, мистер Тернер.

У Джона Тернера был огромный жизненный опыт. Но такого наглеца он видел, пожалуй, впервые. Да, впервые. То, что говорил этот Блюмберг, было неслыханно. Но в том, как он это говорил - слегка небрежно, как о чем-то не слишком важном, - была какая-то внутренняя убежденность, сила, выбивавшая Тернера из колеи.

– А вы представляете, сколько это - десять процентов?
– осторожно, даже как бы вкрадчиво, спросил он.

– Да, - кивнул Блюмберг.
– Примерно полмиллиарда.

– И вы считаете такую сделку справедливой?

– Во сколько вы оцениваете свою жизнь, мистер Тернер?

– Идиотский вопрос!

– Не такой уж идиотский, - возразил Блюмберг.
– В этом деле вы рискуете только деньгами. А я - своей жизнью. Для вас она, разумеется, мало что стоит, но для меня представляет определенную ценность. Вполне соразмерную вашему вкладу. И даже многократно его превышающую. Это и дает мне основание считать нашу сделку вполне паритетной. Почему бы нам не выпить, мистер Тернер? Утро было довольно суетливое, вы не находите? Вашего любимого "Баккарди", к сожалению, нет. Как и моего джина. Пить эту водку категорически не рекомендую. Это так называемый самопал. По-моему, сами ее производители не знают, из чего они ее делают. А эта вот "Белая лошадь" не так уж плоха. Разрешите за вами поухаживать? Рекомендую закусить сыром. Это овечий сыр, такой делают только на Кавказе. Ваше здоровье, мистер Тернер!