Двойной шантаж

— Неужели ты соскучилась по мне, Пташка? — он застегивает манжеты, а я впервые вижу в его взгляде заинтересованный блеск. Я помню, что единственные, присущая ему эмоции были только ярость или похоть, а в остальном он был словно под сильнейшими транквилизаторами.

— А ты соскучился по мне? — говорю резко, без всяких намёков и подтекстов, но стараюсь не замечать в нём знакомую мне искру.

— Будь ты сговорчивее, мы бы уже несколько раз согрели постель, — подмечает Марат, окинув взглядом не заправленную кровать, из которой я только выбралась. — Видимо, у тебя совершенно другие взгляды на мои желания, не так ли?

Тяжело выдыхаю, не желая продолжать эту щекотливую тему.

— Но ты же не будешь требовать… — я осекаюсь, когда замечаю его острый взгляд.

— Не делай из меня беспринципного монстра, — он качает головой, очередной раз сровняв меня грозным взглядом. — Не задерживайся на ужин. Мы должны обсудить нашу помолвку.

Я встрепенулась, вероятно, побледнев. Только не сейчас…

— Стой! — сорвалась с места, схватив его за запястье, когда Марат уже намеревался выйти из комнаты. — Какая, к черту, помолвка? — я срываюсь, эмоционально повысив голос. Мужчина тяжелым взглядом смотрит на то, как я его цепко держу, а затем поднимает свои глаза на меня, в которых приближается буря.

— Отпусти, — требует мужчина, но я напротив — сжимаю пальцы крепче.

— Никакой помолвки не будет, — поумерив свой пыл, я стараюсь ответить спокойно и уверено.

— Будет, — кратко переубеждает меня Марат, а второй рукой отрывает мои цепкие пальцы от его запястья. — Мне нужна жена… И наследник. Будет лучше для всех, если мне не придется тебя ни к чему принуждать.

Я тяжело сглатываю и не выдерживаю его пронизывающий взгляд.

— Я не стану женой убийцы и никогда не допущу, чтобы у моих детей был такой отец, — несмотря на своё положение, я стараюсь быть упрямой.

— Станешь, Пташка, — он захватывает мой подбородок пальцами и жестко его сжимает, приподнимая. Марат заставляет смотреть ему в глаза. — Ты же не хочешь, чтобы дорогой тебе человек пострадал?

— Ты уже уничтожил всех, кто мне был дорог! — рычу я в ответ.

— Верно. Но это было тогда, а сейчас? — он насмешливо сощуривается, увидев мою растерянность. Не понимаю его скрытого намёка, или… Не хочу понимать.

— О ком ты говоришь?

— А о ком ты думаешь?

— Ты клялся, что никогда не навредишь моей матери! — негодую я, ведь для Марата родители — это святое. Он даже своих цепных псов никогда не посылал в мой дом, как и никогда не угрожал мне жизнью моей матери. Это его табу.

— Я не нарушаю клятв. Тебе ли это не знать?

— Тогда можешь не сомневаться, что у меня больше нет никаких…

— Громов Тимур Давидович, — я вздрогнула, как от удара хлыста. Губы задрожали, а я прикрываю глаза от бессилия. Почему так быстро? Как он обо всем узнал? Как понял? — Пока ты будешь послушной девочкой — он будет жить. Для тебя это хороший стимул, не так ли?

— Он мой босс, — я пытаюсь опровергнуть его догадки, но вижу, что эти усилия бессмысленны.

— Твой босс жив только потому, что это мой рычаг давления на тебя, — он говорит прямо, совершенно не скрывая своих мотивов. — Вижу по твоей реакции, что ты готова на всё… — совершенно точно Марат считывает мои эмоции страха и ужаса в долгой тишине, пока я проклинаю себя, что подпустила Тимура к себе слишком близко.

Нет, мне не жалко себя — я бы спокойно прожила без секса и мужского внимания еще несколько лет или искала случайную близость на одну ночь… Но я глупо поверила в чудо, что моя жизнь может быть нормальной, что я сама могу быть рядом с таким мужчиной, как Тимур. Теперь этот замечательный мужчина может пострадать из-за меня.

— Давай ещё раз, Пташка. Ты согласна сегодня обсудить помолвку и назначить дату?

Несмотря ни на что, я стараясь взять себя в руки и забыть о спокойной жизни, к которой я так легко и быстро приспособилась.

— Да, — я сдаюсь тихо, ощущая, как на мои плечи падает бетонная плита.

Марат уходит, а я с разрывающимся в груди сердцем смотрю на свою тумбу, на которой стоят таблетки. Отчетливо понимаю только одно… Я не могу. Я не могу этого сделать — убить ребенка и совсем не важно, что я всё ещё сомневаюсь в своей беременности. Моя рука не поднимется. Я — не убийца.

Мне нужно сбежать.

Глава 16. Сделка с криминалом

Тимур:

Дамир сидит напряженно, отбивает сумасшедший ритм пальцами по рулю и неотрывно смотрит вперед. Я не могу найти себе места, еложу по сидению и постоянно оглядываюсь. Мой желудок выворачивает наизнанку от острого волнения — не каждый день у меня назначена встреча с главой криминального Клана, от решения которого зависит жизнь моей женщины.

— Перестань нервничать. Если он сам назначил встречу, значит заинтересован в нашем предложении, — Дамир неодобрительно на меня смотрит, когда я фыркаю.

— Он — меня не волнует, — напряженно выдыхаю. — С каждой минутой мне кажется, что я больше никогда не увижу Вику.

— Увидишь, — убеждает меня мой друг, совершенно беспочвенно.

— Это ты увидишь Ольгу, которая сидит в твоём доме с кучей охраны! — огрызаюсь я, прикрывая глаза от осознания своей беспомощности. — Извини, нервы ни к черту, — выдохнул я злость, замечая растерянность Дамира.

— Несмотря на то, что она сидит сейчас под защитой, Оля такая же для меня недостижимая, как для тебя сейчас Вика, — признание друга заставляет меня переключиться и удивленно вскинуть брови.

— Кажется, в прошлый наш разговор ты желал больше никогда её не видеть, — вспоминаю я наш телефонный разговор, когда Дамир собирался в Берлин.

Мой друг смотрит на меня с болью в глазах и хмурится, поджимая губы.

— Я желал, чтобы Оля исчезла из моей жизни, — подтверждает мои слова Дамир, но я замечаю, как ему самому тяжело дается эта правда. — К сожалению, она исполнила моё желание.

— Она достойна того, чтобы ты поступился своим принципам. Пока она рядом с тобой — у тебя есть шанс исправить свои промахи. Не совершай мои ошибки. Когда я выставил Вику за дверь, это обернулось катастрофой.

Дамир отворачивается, что-то обдумывая в своей голове.

— Я разбил ей сердце намеренно, а ты хотел защитить свою женщину. У меня шансов по нулям, — невесело усмехается. — Но ты прав в одном… — он несколько предвкушающее облизнулся, — я её так просто не отпущу и из дома не выпущу.

— Узнаю своего друга, — довольно хмыкаю, понимая, что Ольге не останется вариантов, только один — забыть и простить. Дамир не говорит, что между ними происходит, но уверен, что совсем скоро всё наладится. Да, он упрямый баран, так что, если его цель извиниться — сцепит зубы и сделает всё возможное и даже невозможное.

А я бы не сделал ничего невозможного без помощи Дамира. У меня нет никакого влияния на людей в мире криминала, я даже не понимаю, как с ними можно связаться и чего-то добиться. А Дамир смог, и несмотря на то, что для них он всего лишь своя пешка, вышел на главу клана и добился встречи.