Дядя самых честных правил 7

— Н-на!

Вот чего он не ожидал, так это удара посохом. В последний момент Анубис вложил мне в руку Последний довод, и я со всей силой влепил «оборотню» по голове. Франц Карлович покатился по полу, прижимая руки к морде и рыча как зверь.

— Что, не нравится?

Отряхиваясь по-собачьи, он поднялся и уставился на меня ненавидящим взглядом. Под волчьей маской угадывалась разбитая физиономия и заплывающий глаз.

— У-у-у-у!

Его вой продрал до костей. Что-то в нём было такое, от чего хотелось бросить всё и бежать прочь от «противомага». Лишь усилием воли я удержал себя на месте и наставил на противника посох.

— Плохая собачка! Очень плохая собачка! За такое поведение её надо бить палкой, пока она не станет скулить и просить пощады.

Оскорбительные слова стали отличным средством против воя. Франц Карлович недовольно дёрнул головой и зарычал, явно обиженный таким обращением. А я сдвинулся в сторону, так чтобы между нами оказался обеденный стол. Давай, дружок, прыгай, если смелый.

Но он не стал торопиться с новой атакой, а попытался обойти препятствие. Мы закружили вокруг стола — я держал посох занесённым, а он то и дело резко подавался вперёд и норовил выхватить его из моих рук. Но я был настороже и пару раз съездил ему набалдашником по рёбрам. Отчего он взвизгивал и ускорялся.

— Чёртова псина, — я глумливо усмехнулся. — Таких, как ты, надо давить в детстве, пока вы маленькие.

Францу Карловичу надоели бесполезные метания и оскорбления, и он прыгнул через стол. Этого-то я и ждал!

Пусть магия не действует напрямую, зато она по-прежнему работает по окружающим его предметам. Используя посох как проводник, я врезал через него чистой силой. Стол подскочил на месте и ударил «оборотня» по ногам, смял и впечатал в потолок. Весь дом вздрогнул, будто его пнул великан. На пол посыпались обломки дерева и посыпалась штукатурка.

— У-у-у!

Жалобно завывая, «оборотень» рухнул вниз и приземлился на четыре конечности, всё больше и больше напоминая зверя. Я замахнулся посохом, но он решил не принимать бой. Развернулся и на четвереньках рванул к окну.

— Куда!

Я запустил вслед ещё один удар чистой силой, и на этот раз он достиг цели. «Оборотня» с треском подбросило и швырнуло вперёд. Он выбил раму и со звоном стекла полетел на улицу.

— Стоять!

Когда я подбежал к окну, то успел увидеть, как за углом скрывается бегущий на четвереньках Франц Карлович. Да уж, действительно редкостной гадости Талант. Но, как оказалось, не такой уж и неуязвимый — заклинания рассыпаются на нём, а вот чистая сила неплохо бьёт кинетически.

— Что случилось?! — За спиной с грохотом распахнулась дверь, и в комнату вбежала Марфа. — Константин Платонович, с вами всё в порядке?

Спрятав посох, я обернулся и кивнул.

— Спасибо, Марфа. Будь добра, немедленно вызови своего начальника, Шешковского. Нет, убираться пока не надо, он должен это увидеть.

Она кивнула и тенью выскользнула из комнаты. А я занялся подсчётом ущерба. Мебель, стены и ремонт не считаются, это не моя забота. А вот камзол эта скотина попортила — правый рукав болтался, оторванный почти полностью. Остальные мои вещи почти не пострадали, их только чуть присыпало побелкой с потолка.

А ещё меня вдруг посетила неожиданная мысль — что если вся его болтовня была на самом деле провокацией? И его «предложение» служило приманкой, а на встрече с заговорщиками меня планировали ликвидировать. Ну а что, если бы я польстился на трон, то не ожидал бы подвоха и пропустил внезапный удар. Уж слишком спокойно Франц Карлович перешёл к моему устранению, когда я отказался. Впрочем, могу и ошибаться, но догонять и спрашивать об этом Франца Карловича точно не стану.

* * *

Шешковский примчался меньше чем через час. С брезгливым выражением осмотрел разгром и уже с беспокойством выслушал историю о предложениях Франца Карловича. Показалось, что он даже чуть-чуть побледнел и одними губами прошептал «упустил». Едва я закончил рассказ, он торопливо попрощался.

— Погодите, Степан Иванович.

— Нет времени для разговоров, Константин Платонович. Я должен срочно выяснить, кто стоит за этим предателем.

— Да стойте же. Операция входит в острую фазу, и мне нужен связной с вами. Найдите кого-то нормального, будьте добры.

Шешковский кивнул.

— И ещё. Возможно, в этом деле замешаны князья Гагарины.

Услышав эту фамилию, он поджал губы.

— Благодарю. А теперь, простите, я должен бежать. Боюсь, сударь-оборотень мог нанести непоправимый вред кой-каким делам.

Он чуть ли не бегом покинул комнату, а я подхватил саквояж с вещами и отправился к Орлову.

Глава 18 Собрание

Орлова я застал дома в печали и слегка выпившего. Он пытался с порога всучить и мне стакан, но я отказался.

— Не время, Гриша. Сейчас нам нужны трезвые головы и светлые мысли.

— Тебе легко говорить, а я за Катю переживаю.

— Этим ты ей точно не поможешь. Давай, умывайся, приходи в себя, и будем решать, что делать.

— Так…

— Кофий у тебя есть?

— Был где-то, в буфете. Кажется.

Последовав моему совету, он отправился освежиться, а я полез в буфет в поисках кофия. Среди холостяцкого бедлама из посуды, бутылок, жестяных банок с леденцами и засохших до каменного состояния бубликов обнаружить его оказалось не так уж и просто.

— Нашёл? Дай посмотрю.

Орлов, с влажными после умывания волосами, отодвинул меня и заглянул в буфет сам. Но не успел он сдвинуть первый ряд бутылок, как в дверь громко и настойчиво постучали.

— Кого это нелёгкая принесла? Надо лакея завести, чтобы он двери открывал и за кофием бегал.

Недовольный Орлов пошёл в прихожую и крикнул оттуда:

— Костя, это к тебе!

— Это я, Константин Платонович! — следом раздался голос Васьки. — У меня новости срочные!

Да ёшки-матрёшки, конспираторы липовые. Зачем я усы клею, если они на весь дом орут, кто в гостях у Орлова.

Едва я вышел в прихожую, как Васька затараторил, но уже гораздо тише.

— Константин Платонович, нашёл я вашего Пассека. Токмо его того, арестовали. Я подумал, что вам, может, срочно надо такое знать, и сразу к вам побежал.

— Когда?

— Только что, считайте. И пары часов не прошло, как его на гауптвахту отвели.

Орлов глянул на меня с таким подозрением, будто я лично Пассека тащил в холодную.

— Гриша, не смотри на меня так. Я поручил проследить за ним, и всё.