Дядя самых честных правил 8

— Именно, Константин Платонович. Если не вы, то его никто не накажет. Все воруют и взятки берут, но надо же и меру знать! Наведи в городе порядок, а потом и себе хорошо сделай. Так нет! Я бы и молчала насчёт щенков, но вы видели дороги в городе? Никто даже и не думает их замостить, грязь везде, я когда из кареты выходила, даже туфли испачкала. А он щенков берёт!

— Варвара Михайловна, я знаю, как вам помочь. Расскажите знакомым по секрету, что в Муром собирается приехать фаворит императрицы граф Орлов. Он любит осматривать города, но терпеть не может грязных улиц.

Чемодурова на секунду задумалась и переспросила:

— По секрету? Сказать, что я от вас узнала?

— Обязательно так и говорите.

— А вот ещё, Константин Платонович, — тут же затараторила она, — почтмейстер у нас чужие письма вскрывает. Представляете? И ладно бы просто читал их, особого греха нет, может, любопытно ему, да и в Муроме все про всех знают. Так он друзей своих собирает и вслух им зачитывает. Особенно любовные письма обожает в лицах обыгрывать. Да и то ладно, не убудет от людей. Но если ему текст не понравился, или ошибки нашёл, или почерк показался дурным, так он такие письма бросает прямо в камин, чтобы сжечь. Если, говорит, человек грамотой не владеет, то и отправлять его писульки не надо. Хвастается, мол, коли мне не по вкусу письмо, так и другим читать его не стоит.

Задыхаясь от возмущения, Чемодурова подняла вверх палец.

— Я, может, случайно ошиблась! Дочери меня отвлекли, вот и маленькая клякса осталась. Всё жду, жду ответа, но его нет. Письмо-то не уходило! И представляете, Константин Платонович, почтмейстер мне при встрече говорит: вы, Варвара Михайловна, как курица лапой пишете. Я, говорит, даже читать ваши каракули не стал, сразу в огонь кинул. Каков, а?! Мне от обиды даже дурно сделалось, а он ржёт как мерин.

— А вы, Варвара Михайловна, расскажите знакомым…

— По секрету? — Чемодурова осклабилась. — Не продолжайте, я сама знаю, что говорить. Ох и попляшет у меня почтмейстер! До старости ему икаться будет!

С грацией бегемота она сделала реверанс.

— Благодарю за беседу, Константин Платонович. С вашего разрешения, я вас покину. У меня возникло одно срочное дело!

И она устремилась через зал решительной походкой гвардейского гренадера. Я улыбнулся ей вслед — очень полезная дама эта Чемодурова. Если нужно распространить слухи или посеять панику, то лучшей кандидатуры просто не найти.

* * *

Место за столом «мафии» освободилось, и я решительно направился туда. Так-так, все действующие лица на месте, ничуточки не изменились с нашей прошлой встречи. Седой старик с бакенбардами — Чагин. Вдова Чулкова, густо напудренная, с пышным париком на голове. И Гришка Хомутов с детской улыбкой на простоватом лице, широкими плечами и руками кулачного бойца.

— Добрый вечер! — я поприветствовал троицу. — Разрешите к вам присоединиться?

— А, Константин Платонович! — Чагин изобразил на лице фальшивое приветливое выражение. — Давно вас не видели. Присаживайтесь, голубчик, будем рады с вами сыграть по маленькой.

Чулкова посмотрела на меня с долей сочувствия. А во взгляде Хомутова мелькнуло хищное выражение, как у волка перед охотой. Я широко улыбнулся ему в ответ и подмигнул. Нет, дружок, ничего тебе не светит, даже со всей твоей шушерой. Ты просто не знаешь, кто за этим столом хищник, а кто заяц.

— Раздайте, Константин Платонович, — Чагин протянул мне карты. — По рублю начнём?

Я кивнул и принялся тасовать колоду. Пока карты шуршали в ладонях, я наблюдал за своими противниками, переводя взгляд с одного на другого. Чулкова казалась отстранённой, больше поглядывая в сторону бального зала, чем на меня. Чагин еле слышно барабанил пальцами по столу, стараясь скрыть внутреннее напряжение. А Хомутов скалился и облизывал губы.

— Как быстро вы в чине выросли, Константин Платонович. — В голосе Чагина прозвучала ирония. — Такой молодой — и уже генерал. Оказали услугу высочайшей фамилии?

— Можно и так сказать, — я пожал плечами, — в нужное время вошёл в нужную дверь.

— Да, — Чагин цыкнул зубом, — так оно и бывает. Там вошёл, тут вышел, а в кармане приварок. Говорят, вас в отставку для поправки здоровья отправили? Если желаете, я пришлю вам доктора. У меня есть врач-немец, отлично лечит нервические болезни.

— Не стоит утруждать себя, Матвей Иванович, доктор мне не требуется.

— За здоровьицем обязательно следить надо, — подал голос Хомутов. — Вот так живёшь-живёшь, а потом раз — и в постель сваливаешься. Поберегите себя, Константин Платонович.

— Ах, Григорий, — я посмотрел Хомутову в глаза, — поберечься надо вовсе не мне. Я, знаете ли, ещё успею простудиться на похоронах своих недоброжелателей.

— Зря, — Хомутов неприкрыто ухмылялся, — отказываетесь от доброго совета. Я даже отсюда вижу, что вам не повредит подлечиться.

Чагин поднял руку и махнул, будто отогнал комара. Дворяне, окружавшие стол, тут же разбрелись, оставив нашу компанию в одиночестве. Кстати, карты я так и не раздал, продолжая тасовать колоду.

— Некогда мне, Григорий, совсем некогда. Стоит только уехать, оставив имение на управляющего — так всякий норовит к чужой собственности жадные ручонки протянуть. Соседи будто с цепи сорвались, все пытаются от моей собственности откусить. Только не рассчитали, бедняги, да и подавились куском. И что удивительно, — я с прищуром посмотрел на Чагина, — не сами они это придумали. Приезжал к ним какой-то пожилой сударь с бакенбардами да подбивал на эти непотребства. Представляете, Матвей Иванович?

— Соседи, говорите? — Чагин выдержал мой взгляд, сменив выражение лица с добродушного на суровое. — Бывает такое, Константин Платонович, когда кто-то чужие дела нарушает да под себя гребёт не по чину.

— Да что вы говорите! Это же откуда чужие дела в моём имении вдруг появились?

— Давно ли оно ваше, Константин Платонович? — Чагин вскинул бровь. — Замки в Павлово делали, когда вы не родились ещё. Кто же вам право дал туда магию вмешивать? Даже Шереметев, покойный, не трогал мастеровых. Делают по дедовским заветам, деньги приносят? Да и бог с ними. А вы менять вздумали то, что не вами налажено. Верните, как было, и проблемы сами исчезнут.

Я склонил голову, пряча усмешку.

— А кроме того, — Чагин откинулся на спинку стула, приняв мой жест за согласие, — вы отдадите мне долю в производстве этих ваших… — он щёлкнул пальцами, — телеграфов. Половину, чтобы с Павлово и мастеровыми ничего не случилось. Так сказать, за охрану и отвода лишних глаз.

Тут я не смог скрыть удивления, поднял взгляд и стал пристально разглядывать Чагина. Вот это наглость! Безразмерная!

— Матвей Иванович, скажите, вас в детстве головой на пол не роняли? Нет? А может, это старческое слабоумие начало проявляться? Вы что, реально ничего не боитесь? Даже проблем с Тайной экспедицией?