Дядюшка в законе

– Чур моя!
– закричал Алешка и выковырял эту ржавую железяку, застрявшую между двух лап кошки.

Вскоре нам это бесперспективное дело немного надоело, и мы забросили удочки. И начали дергать одного за другим красивых серебристых карасиков.

– А здорово я догадался, да?
– хвалился Алешка.
– Ну, кто был прав? Про серебряные элементы? Я думаю, все серебро за эти годы вообще растворилось в воде без остатка, а караси его наглотались и посеребрились, понял?

Чего уж тут не понять… Терпения Алешке иногда не хватало, зато фантазии у него было в избытке.

Француз Жюль совсем приуныл. Он больше не плавал по озеру и не ходил на дискотеку. Мечты его разбились в пух и прах. Мы даже ему немного сочувствовали, особенно когда рассматривали старинное ожерелье и ржавый сабельный клинок.

Но что поделаешь, если мы оказались сообразительней.

А мама была тактичнее всех и пригласила Жюля на свой день рождения. Он любезно поблагодарил ее и обещал непременно быть.

Скоро приехал папа. Причем очень странно. Потому что мы случайно увидели его в поселке, возле здания милиции. Он сидел в машине, приспустив стекло, и разговаривал очень дружески с… одним из тех бандитов, которых Алешка соблазнил коньяком для укрощения Сени Прыща.

Нам хватило ума пройти мимо и «не заметить» их. Но папа нас сам окликнул. Мы осторожно подошли.

– Ну что?
– весело сказал бандит с золотой цепью. И подмигнул нам: - Восстанавливаете справедливость?

Папа нахмурился:

– Это еще что?

А парень сообразил, что чуть не выдал нас, и умело выручил:

– Да пустяки, Сергей Александрович. Мы тут с ними одного мелкого вымогателя припугнули.

– А… Это они умеют.
– Он попрощался с бандитом и сказал нам: - Садитесь в машину, поедем к маме. Вы, кстати, не догадались ей что-нибудь в подарок приготовить? А то я закрутился и не успел.

Мы переглянулись и сказали сразу вдвоем:

– Догадались.

– И что же вы придумали?
– Папа вывел машину из поселка, и мы помчались в свой временный дворец.

– Да так, - небрежно бросил Алексей.
– Решили ей со дна озера изумрудовое ожерелье достать…

Папа расхохотался:

– Ребята! Я же вас предупреждал, чтобы вы не занимались поисками этих сокровищ. Их давно уже там нет. Их подняли лет двадцать назад.

– И ожерелье?
– хитро вздохнул Алешка, имитируя огорчение.

Папа пожал плечами:

– Наверное, я не знаю точно. Я ведь сам навел об этом деле справки только вчера.

– Ах, как жаль!

– Да ладно, - успокоил нас папа.
– Что-нибудь придумаем. Время еще есть.

– Ты ей брошку купи, - посоветовал Алешка.
– В виде бабочки. Она по ней обмирает.

– Да ну! А где?

– Вон в том киоске. Или в том.

И папа доверчиво купил эту «брошечку». Которая уже у мамы давно была.

День рождения мамы прошел хорошо. Француз Жюль на время забыл свои неприятности и весело шутил. Даже спел какую-то французскую песенку. Мы ничего, конечно, не поняли, но в ладоши похлопали.

А я все время поглядывал на Жюля, вспоминал папины слова, его разговор с мамой и наконец разобрался в этой проблеме. Скорее всего, папа по своим оперативным каналам заранее получил информацию о том, зачем г-н Жюль приехал в Россию. Потом папа навел справки, узнал о том, что Жюлю на дне озера ничего не светит, и потерял к нему свой профессиональный интерес. Тем более что предстояла большая и сложная операция по ликвидации группировки Гуся…

Потом папа вручил маме брошку. Сейчас она среагирует, ждали мы, полные злорадства. И мама среагировала. Она бросилась папе на шею и сказала:

– Как я рада! Мне так хотелось ее иметь! Я по ней обмираю!

Вот у кого тактичности надо поучиться…

Когда француз ушел домой, мы тоже порадовали маму.

– Мы тебе ожерелье решили подарить, - похвалился Алешка.
– Самое изумрудовое…

– Какая прелесть!
– отозвалась мама, лаская рукой и взглядом брошку-бабочку.

К чему относилась эта «прелесть», мы не поняли: то ли к ожерелью, то ли к брошечке?

– … И решили достать его со дна озера…

– Я же вам говорил, - сердито рассмеялся папа, - нет там давно никаких изумрудов.

– Да, наверное, и не было, - вздохнула мама.
– Легенда…

– Красивая, - сказал я и положил перед ней на стол ожерелье.
– Красивая, как изумруды.

– Что это?
– мама даже вздрогнула.
– Вы что, антикварный магазин ограбили?

– Зачем?
– сказали мы.
– Со дна озера достали.

– Ну-ка, ну-ка, - папа, усмехнувшись, протянул руки к ожерелью.
– Из чего вы его смастерили? Из бутылочных стекляшек, да? Мастера, не спорю.
– Тут он вздрогнул, как мама.
– Что такое? Неужели? В самом деле. Вот артисты! Это оно, несомненно. Видите, камни нанизаны не на нитку, которая давно бы сгнила в воде, и ожерелье бы рассыпалось по камешку. Они нанизаны на тончайшую золотую цепочку. Ну, примерь.
– И он вернул маме ожерелье, сильно смущенный.

Мама с торжественным вздохом надела на шею красивые зеленые камешки.

– Ну как?

– Во!
– сказал Алешка.
– Тебе идет. Поноси до вечера.

– Ладно уж, - сказала мама, снимая изумруды.
– Все равно оно болотом пахнет. Я лучше папину брошку поношу.

Папа забрал ожерелье и сказал, что завтра мы вместе пойдем в милицию и оформим нашу находку.

– А вам деньги заплатят, - заметил он.
– Двадцать пять процентов от стоимости этих камней.

Алешка обрадовался:

– Ну, мам, мы теперь тебе этих брошек накупим!

Тут папе опять позвонили. И он настолько озаботился этим звонком, что разговаривал прямо при нас, открытым текстом:

– Это плохо. Операция еще не подготовлена к проведению. Нужно как-то задержать его здесь еще на день хотя бы… Постарайтесь, ребята.

Мы сразу смекнули, что речь идет о нашем «добром дядюшке», который вот-вот удерет из этих мест. И тоже сразу смекнули, как нам его задержать, чтобы помочь папе провести операцию.

– Мам, пап, - взвыли мы, - мы совсем забыли. У нас очень важное дело. Мы ненадолго.

– Вот и хорошо, - сказала мама.
– Заодно передайте господину Жюлю щенка Жюля. От моего имени.

Алешка поморщился, но ничего не сказал. И мы помчались к домику, на фасаде которого грозил прохожим своей шпагой отважный мушкетер.

Глава XVIII

ПОДВОДНЫЙ КЛАД

Жюль сидел на терраске, в легком креслице, и задумчиво курил. Атмосфера вокруг него была грустная. Безнадежная какая-то.