Дьявол и господь бог

Хильда хочет заставить ее вновь улечься.

Оставьте меня! Оставьте меня!

Гёц (про себя). Если бы я только мог... (Внезапно принимает решение и поворачивается к толпе.) Эта женщина погибла по моей вине, я ее и спасу. Уйдите все!

Все медленно уходят. Насти увлекает за собой Генриха, Хильда колеблется.

Ты тоже, Хильда.

Хильда, взглянув на него, уходит.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Гёц, Катерина, затем толпа.

Гёц. Теперь ты у меня в руках. Хоть ты и скуп на чудеса, на этот раз тебе придется сотворить для меня чудо.

Катерина. Куда они уходят? Не оставляй меня одну.

Гёц. Нет, Катерина, нет, любовь моя, я спасу тебя.

Катерина. Как? Ты не священник.

Гёц. Я попрошу Христа, чтобы он разрешил мне взять твои грехи на себя. Ты слышишь меня?

Катерина. Да.

Гёц. Буду нести их тяжесть вместо тебя. Твоя душа будет чиста, как в день твоего рождения. Чище, чем если бы грехи тебе отпустил священник.

Катерина. Как я узнаю, послушался ли он тебя?

Гёц. Я стану молиться. Если я вернусь к тебе изуродованным проказой или гангреной, ты мне поверишь?

Катерина. Да, любовь моя, поверю.

Гёц (отходит в сторону). Это мои грехи, ты это знаешь. Верни то, что принадлежит мне. Ты не вправе осуждать эту женщину. Потому что виноват я один! Вот мои руки! Вот мое лицо! Вот моя грудь! Изгрызи мне щеки! Пусть за ее грехи гноятся мои глаза и уши! Пусть сгорит кожа на спине и бедрах! Ниспошли на меня проказу, холеру, чуму, но спаси ее!

Катерина (слабеющим голосом). Гёц, помоги мне!

Гёц. Слышишь ты меня, глухой бог? Ты не отвергнешь эту сделку — она справедлива.

Катерина. Гёц! Гёц! Гёц!

Гёц. Не могу больше слышать этот голос. (Поднимается на амвон.) Ты умер для людей, отвечай — да или нет? Взгляни: люди страдают. Снова нужна Голгофа. Дай мне, дай мне твои раны! Отдай мне разверстую рану на бедре, отдай раны, пробитые гвоздями на твоих руках! Если бог мог страдать, почему не может страдать человек? Уж не ревнуешь ли ты меня? Дай мне свои стигматы, дай мне их! (Раскинул руки крестом перед распятием.) Отдай мне их! Отдай! Отдай! (Повторяет эти слова, словно заклинание.) Ты оглох? О, черт возьми, какой я глупец! На бога надейся, да сам не плошай!

(Выхватывает из-за пояса кинжал, наносит себе удар кинжалом правой рукой по левой, левой рукой по правой, ранит себя в бок. Затем швыряет кинжал на амвон, наклоняется и мажет кровью грудь распятого Христа.) Войдите все!

Крестьяне входят.

Христос кровоточит!

Шум в толпе. Он поднимает руки.

Взгляните! В своем милосердии он позволил мне носить стигматы. Кровь Христа, братья мои, кровь Христа струится по моим рукам. (Спускается по ступеням амвона к Катерине.) Не бойся ничего, любовь моя. Я прикасаюсь к твоему лбу, твоим глазам, твоим рукам, вот кровь нашего Иисуса. (Мажет ей лицо кровью.) Ты еще видишь дьявола?

Катерина. Нет.

Гёц. Кровь Христа, Катерина.

Катерина. Твоя кровь, Гёц, твоя кровь. Ты отдал ее ради меня!

Гёц. Кровь Христа, Катерина.

Катерина. Твоя кровь... (Умирает.)

Гёц. Все на колени.

Крестьяне становятся на колени.

Ваши священники — собаки. Но ничего не бойтесь. Я останусь здесь. Пока кровь Христа будет течь из моих ран, с вами не приключится беды. Возвращайтесь в свои дома, радуйтесь. Праздник настал. Сегодня для всех начинается царство божие. Мы построим Город Солнца. (Пауза.)

Толпа медленно, безмолвно, отхлынула. Женщина подошла к Гёцу, взяла его за руку и смочила лицо его кровью. Хильда остается последней, подходит к Гёцу, тот ее не видит.

Хильда. Не причини им зла.

Гёц не отвечает. Она уходит.

Гёц (пошатнувшись, опирается о колонну). Теперь они мои. Наконец-то.

Занавес

АКТ ТРЕТИЙ

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Площадь в деревне Альтвейлер.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Крестьяне окружили женщину, которая их обучает. Женщина — наставница, она молода и миловидна. В руках у нее палка, которой она выписывает на земле буквы. Позже — Карл и молодая женщина.

Наставница. Какая это буква?

Один из крестьян. Это «л».

Наставница. А это?

Другой крестьянин. Это «ю».

Наставница. А вот эти четыре буквы?

Один из крестьян. Болк.

Наставница. Нет.

Другой крестьянин. Бовь.

Наставница. А все слово?

Один из крестьян. Любовь.

Все крестьяне. Любовь!..

Наставница. Смелей, братья мои! Скоро вы сможете читать. И тогда вы научитесь отличать добро от зла и правду от лжи. А теперь ответь мне ты... Какой была наша прежняя натура?

Одна из крестьянок (словно читая катехизис). Прежняя — значит, до того, как мы узнали Гёца.

Наставница. Какими мы были прежде?

Одна из крестьянок (так же). Дурными.

Наставница. Как бороться против нашей прежней натуры?

Одна из крестьянок. Создавая себе вторую натуру.

Наставница. Как создать себе вторую натуру?

Одна из крестьянок. Научившись выказывать любовь.

Наставница. Любить и выказывать любовь — это одно и то же?

Одна из крестьянок. Нет, не одно и то же...

Входит Хильда. Крестьяне указывают на нее.

Наставница. Что? (Она оборачивается.) Ах! Хильда... (Пауза.) Сестра моя... ты нам мешаешь.

Хильда. Чем я могу вам мешать? Я ведь молчу.

Наставница. Ты молчишь, но ты глядишь на нас, и мы знаем, что ты нас не одобряешь.

Хильда. Но я могу думать, как хочу?

Наставница. Нет, Хильда, здесь думают открыто, при свете дня и вслух. Мысли каждого принадлежат всем. Хочешь ли ты присоединиться к нам?

Хильда. Нет.

Наставница. Значит, ты нас не любишь?

Хильда. Люблю, но на свой лад.

Наставница. Ты не рада нашему счастью?

Хильда. Я... Ах, братья мои, вы столько страдали. Если вы счастливы, то и я должна быть счастлива.