Дьявол и господь бог

Гёц. И все это сделано мной?

Насти. Да.

Гёц. Получай! (Ударяет его.)

Насти. Бей! Бей же!

Гёц. Ха! (Поворачивается.) Как сладко было Зло: я мог убивать! (Шагает. Пауза.) Ну! Чего ты просишь от меня?

Насти. Ты можешь спасти нас от самого худшего.

Гёц. Я? (Сухо смеется.) У меня дурной слух. Как смеешь ты звать меня?

Насти. Нет выбора... У нас ни оружия, ни денег, ни военачальников. Крестьяне не знают дисциплины, им трудно стать хорошими солдатами. Через несколько дней начнутся поражения, через несколько месяцев нас станут истреблять.

Гёц. И что же?

Насти. Есть лишь одна возможность: сегодня я не могу остановить мятежа, а через три месяца смог бы. Если мы одержим настоящую победу в одном, хотя бы в одном сражении, бароны предложат нам мир.

Гёц. Чем могу помочь я?

Насти. Ты лучший полководец Германии.

Гёц (глядит на него, затем отворачивается). Увы. (Пауза.) Исправлять! Всегда что-то исправлять! Вы заставляете меня терять время. Все вы только тем и заняты! Но у меня свои дела, черт подери!

Насти. И ты позволишь им перерезать друг другу горло, лишь бы тебе построить свой шутовской, свой образцовый город?

Гёц. Эта деревня — ковчег, здесь укрыта любовь. Что мне потоп, когда я спасаю любовь?

Насти. Ты обезумел? Тебе не избежать войны. Она тебя отыщет здесь.

Молчание Гёца.

Ну как, согласен?

Гёц. Не спеши! (Снова оборачивается к Насти.) Дисциплины нет, а я должен буду ее создать. Знаешь ли ты, что это значит?

Виселицы!

Насти. Знаю.

Гёц. Насти, придется вешать бедняков, вешать кого попало для острастки — и правого и виноватого. Да что я, какие там виноватые, все они невиновны. Сегодня я их брат и понимаю, что они невиновны, а завтра — я их полководец, и я перестану понимать, и я начну вешать.

Насти. И пусть! Так нужно.

Гёц. Придется мне стать мясником. У вас нет ни оружия, ни умения. Спасение в том, что вас много! Придется платить тысячами жизней. Подлая война!

Насти. Ты пожертвуешь двадцатью тысячами жизней, чтобы спасти сто тысяч.

Гёц. Будь я только в этом убежден! Насти, поверь мне! Я знаю, что такое сражение. Если мы начнем — сто шансов против одного, что мы проиграем.

Насти. Воспользуйся этим единственным шансом! Смелей! Но ведаю намерений господа, но мы избраны им: я его пророк, ты его мясник. Не время отступать! (Пауза.)

Гёц. Хильда!

Хильда. Чего ты хочешь?

Гёц. Помоги мне! Что бы ты решила на моем месте?

Хильда. Я никогда не буду на твоем месте, не хочу этого. Вы — вожаки, а я — простая женщина. Мне нечего вам дать.

Гёц. Я только на тебя надеюсь.

Хильда. На меня?

Гёц. Больше, чем на самого себя.

Хильда. Зачем ты хочешь сделать меня соучастницей своих преступлений? Почему заставляешь решать за себя? Чего ради даешь мне власть над жизнью и смертью моих братьев?

Гёц. Я люблю тебя.

Хильда. Замолчи! (Пауза.) Ты победил — заставил меня перейти по другую сторону баррикады. Я была с теми, кто страдает, теперь я с теми, кто решает, как им страдать. О Гёц! Мне больше никогда не уснуть. (Пауза.) Я запрещаю тебе проливать кровь. Откажись!

Гёц. Мы принимаем это решение вместе?

Хильда. Да, вместе.

Гёц. И вместе будем за него в ответе?

Xильда. Да, вместе, что бы ни случилось.

Нaсти (Хильде). Зачем ты вмешиваешься?

Хильда. Я говорю от имени бедняков.

Насти. Никто, кроме меня, не вправе говорить от их имени.

Хильда. Почему?

Насти. Потому что я один из них.

Хильда. Ты бедняк? Нет, этому давно пришел конец. Теперь ты — вождь.

Сцена погружается во мрак.

Гёц. Почему не сказать им правду?

Насти. Какую?

Гёц. Сказать, что они не умеют сражаться и погибнут, если начнут войну.

Насти. Они убьют того, кто скажет им это.

Гёц. А если я попытаюсь?

Насти. Ты?

Гёц. Они ко мне относятся с доверием, я пророк и роздал свое имущество. А что делать с доверием, как не рисковать им?

Наст и. Но если существует только одна возможность из тысячи.

Гёц. Одна из тысячи? Хорошо! Вправе ли ты отвергнуть ее?

Насти. Нет, не вправе. Пойдем!

Хильда. Останься!

Гёц (берет ее за плечи). Не бойся ничего. На этот раз бог на нашей стороне. (Зовет.) Идите все сюда.

Крестьяне возвращаются.

Повсюду — бой. Завтра вспыхнет пламя во всей Германии. Я ухожу к людям, чтобы спасти мир.

Все крестьяне. Гёц, не покидай нас. Что с нами будет без тебя?

Гёц. Я вернусь, братья мои: здесь мой бог, здесь мое счастье, здесь моя любовь. Я вернусь. Вот Хильда — я доверяю вас ей. Если в мое отсутствие вас захотят вовлечь в войну на той или иной стороне, отказывайтесь драться. Если вам станут угрожать, отвечайте на угрозы любовью. Помните, братья моя, помните: любовь заставит отступить войну.

Гёц и Насти уходят.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Тe же, кроме Гёца и Насти.

Крестьянин. Что, если он не вернется?

Молчание.

Хильда. Станем молиться. (Пауза.) Молиться, чтобы любовь заставила отступить войну.

Крестьяне (опускаются на колени). Боже, пусть любовь заставит отступить войну.

Xильда. Пусть моя любовь заставит отступить войну. Да будет так!

Сцена погружается во мрак, первые реплики 8-й картины звучат тотчас же за последней репликой Хильды.

КАРТИНЫ ВОСЬМАЯ И ДЕВЯТАЯ

Лагерь крестьян. Шум. Крики в темноте ночи.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Гёц, Насти, Карл, крестьяне.

Голоса. У-у-у-у!

Голос Гёца (подымается над шумом). Вы все погибнете.