Дьявол соленых песков

— Не останавливайся, — прошептала она между поцелуями, запрещая себе думать о том, что скоро все это закончится, и они больше никогда не увидятся.

Дамиану потребовалось лишь несколько мгновений, чтобы прочитать ответ в ее глазах. Его напряженный взгляд вызывал трепет и страх, что он сам решит все это прекратить, но уже в следующий момент он чуть наклонил ее назад и подхватил одной рукой ее спину, давая надежную опору.

— Расслабься, — прошептал он ей. — Обхвати меня ногами.

Он вошел в нее медленно, словно боясь причинить боль своим размером, и Лана замерла, прислушиваясь к своим ощущениям, но стоило только ему осторожно продвинуться дальше, она выгнулась навстречу в отчаянной попытке принять его всего полностью. А он только дразнился, то медленно выходя из нее, то вновь столь же мучительно медленно погружаясь, изводя ее на пике желания, заставляя вести бедрами и молить его поцелуями о большем. Ее дьявол! Ненасытный. Выдержка изменила ей, и голос ее сорвался на мольбу:

— Дэм, пожалуйста.

В этот раз он не сдерживал себя, вбивался глубоко, унося на волнах удовольствия, наполняя собой, беспорядочно покрывая поцелуями лицо, крепко прижимая к себе руками, не давая ей ни малейшего повода испытать страх или разочарование в себе. С каждым толчком заявляя свои права на нее. Окончательно и бесповоротно. Сочетание адреналина от опасности и плотского удовольствия творило с ней что-то непонятное. Каждая клеточка наполнилась дичайшим наслаждением, от которого зарождались волны новых чувств, разносившиеся, словно цунами, по всему телу разрушительной силой, ломая все прежние чувства и воспоминания. Ей едва хватало воздуха. Дэм опасно наклонился вперед, еще крепче прижав ее к своей груди, движения его становились все интенсивнее, напористей, он брал ее с мощью, граничившей с безумием, снова и снова, пока напряжение ее тела не взорвалось тысячами осколков, унося куда-то за грань разумного, погружая в полнейший хаос. Дэм умело удерживал ее на волне этого наслаждения, пока она не затихла, обессиленная, в его объятьях.

— Ты такая отзывчивая, малышка, — прошептал он ей, прижимаясь губами к виску. — Невероятная. С ума меня сводишь, сладкая…

Дамиан не дал ей опомниться, прийти в себя, он чуть отстранился и навис над ней. Его движения сейчас были размеренными, а Лана умирала от желания снова оказаться на вершине того блаженства, что он дарил. Мучил. Но так изысканно, так нежно. Крепко держал ее в своих руках, хоть и сам едва держался на грани самообладания. Но теперь Лана уже понимала, перед чем не мог стоять ее дьявол. Один лишь взгляд широко распахнутых глаз, полный мольбы и желания, и он терял свою хваленую выдержку, пускаясь вместе с нею в безумный танец страсти, возносясь вместе с ней и разбиваясь о волны наслаждения. Она сдалась первой, взрываясь на миллионы осколков, срываясь на хриплые крики и сотрясаясь в его руках от мощного и острого удовольствия. И Дэм больше не сдерживался. Укачивая ее на волнах дикого наслаждения, он унесся следом за ней, прижав так крепко к себе, что даже дышать стало сложно в его медвежьей хватке. Но родней и желанней этих объятий уже не было для нее.

Лана крепко обняла Дамиана за шею. Целовала его с таким отчаянием, что сердце заходилось. И проклинала столь скоротечное время. Ей хотелось остановить его, заставить весь мир замереть, лишь бы только оттянуть миг разлуки. Хотелось остаться в этом маленьком мире, в этом созданном ими маленьком рае. Целовала, впитывая вкус его губ, запоминая каждое движение, каждое слово, интонацию, каждое прикосновение. Руками запоминала каждую мышцу, каждый изгиб тела. Запоминала его глаза, темные, опасные, но так похожие на ночное море с отражавшимися в нем звездами. Трудно было описать одним словом все те эмоции, что дарил ей Дэм, когда каждый его жест, каждое ласковое слово, каждый взгляд намертво отпечатались в сознании. Все ее переживания, всю теплоту и трепет, такую эфемерную надежду и радость… Как описать это одним словом? Можно ли его подобрать, чтобы выразить, как она… Любит?

Похоже, она влюбилась в этого умопомрачительно красивого дьявола, попалась в его невидимые сети, и оставалось совсем немного, чтобы отдать добровольно ему свое сердце и душу. То, что было между ними под этим южным небом, она не забудет никогда. Не в этой жизни. Он останется ее дьяволом. Только ее. В мыслях, в воспоминаниях.

— Ты плачешь, сладкая? — Дамиан обеспокоенно поднял ее на руки, унося с балкона на постель, и Лана только сейчас почувствовала, как по щекам катились горячие слезы. — Испугалась… Что же ты молчала?

Она отрицательно покачала головой, закрыла глаза и спрятала лицо на его груди:

— Все хорошо.

Теплые ладони нежно прикоснулись к ее волосам, задержались и легкими поглаживаниями опустились к плечам.

— Не отпускай меня, — по-русски прошептала она, крепко обняв, не в силах держать эту боль в себе. — Я не знаю, как мне тебя потом забыть. Мне так хорошо с тобой… Не отпускай.

— Я тебя не понимаю, — нахмурился Дэм, а Лана лишь сильней сжала его.

Он не на шутку встревожился. Заставил Лану посмотреть на себя, и она не смогла воспротивиться его взгляду. Словно завороженная, смотрела на него и вздрогнула, когда его пальцы вытерли ее слезы.

— Мне с тобой так хорошо, — выдохнула она на английском, чтобы успокоить его, измученно улыбнувшись, едва скрывая чувство вины за свою слабость. — Очень хорошо. Это от эмоций. Извини. Только испортила тебе праздник.

— Тебе не за что извиняться. Мне очень нравится, что ты такая естественная. Ну что ты? Ну же, сладкая, подари мне одну из своих чудесных улыбок.

Лана смутилась и вновь спряталась у него на груди, а потом нашла в себе силы и посмотрела на него вновь, но уже по-другому.

— С днем рождения! — искренне улыбнулась ему, когда Дамиан осторожно опрокинулся на спину и увлек ее за собой, не размыкая объятий. Лана удобно устроилась на его груди, положив на нее ладонь и опустив голову поверх.

— За такой день рождения и умереть не жалко, — счастливо улыбнулся он, прикрывая на мгновение глаза, а потом коснулся ее лица. — Поцелуй меня, сладкая.

— Дэм, подожди, — прежде чем исполнить его просьбу, Лана попыталась выспросить у него то, что волновало ее уже несколько дней. — Скажи мне, ты… Те мои сны… Они ведь не были просто снами?

Дамиан открыл глаза и направил из на нее. На его лице не дрогнул ни один мускул. И взгляд такой прямой и нечитаемый, лишь только где-то в глубине его зажглось что-то хищное и опасное. Дэм снова привлек ее к себе:

— Поцелуй меня.

— Но Дэм… — Но ее возмущение потонуло в горячем голодном поцелуе.

Глава 19

Его жизнь была расписана едва ли не по минутам: личный осмотр каждого закоулка территории, изучение отчетов, накладных, счетов, обязательная беседа с менеджером отеля, шеф-поваром, звонки и переговоры с поставщиками… Концу и края этим делам не было. Для человека, привыкшего доверять только себе, иначе и быть не могло. Передать часть своих забот кому-то? Нет, Дамиан не мог позволить себе подобного — он должен был быть в курсе всего, должен был держать руку на пульсе. Таков уж он был. Равно, как и его отец. Они оба несгибаемые упрямцы, готовые горы свернуть ради достижения своих целей! Не будь этого характера, его и самого не было бы на этом свете.

Дэм начинал с самого «нуля», пройдя путь от обычного пляжного спасателя, организовавшего на побережье небольшой экстрим-отдых для любителей, до управляющего отелем. Дамиан мог бы гордиться собой: отель под его чутким руководством пережил свое новое рождение и закрепился в списках райских люксовых мест для отдыха. Известные глянцевые издания любили проводить свои фотосессии здесь. Сюда приезжали самые именитые люди со всего мира, не сомневавшиеся в том, что их покой не будет нарушен ни навязчивыми корреспондентами, ни любопытными гостями. А уж вышколенный персонал и вовсе ограждал своих гостей от всякого рода проблем. Все было не просто отлично — идеально. Только эта идеальность успела набить оскомину, и порой вечерами Дамиану вспоминалась его веселая беззаботная жизнь, когда он еще молодым парнем работал на пляже, частенько засиживаясь с ребятами до поздней ночи. И для чего люди стремились к богатствам и высокому положения, когда все это убивало дух свободы?

Развеяться помог глупый спор с Томасом, насмотревшимся какой-то глупой передачи, в которой боссы двух компаний меняются местами, чтобы навести порядок в бизнесе и научить основам управления. Ничего хорошего Дэм не ожидал от этой затеи, но все же в порядке эксперимента и разнообразия ради на целый месяц готов был уступить бразды руководства отелем Томасу, заодно наведя порядок в его «вотчине» на пляже. Правда, Томас за первую же неделю успел так напортачить в отеле, что Дэм не выдержал и погнал его в шею, но от своих обязанностей на пляже не отказался, решив довести спор до конца. Правда, теперь пришлось разрываться на два фронта, но некоторое время можно было перетерпеть. Зато хоть что-то интересное. Работы на пляже хватало, да и дисциплинка у ребят хромала, поэтому Дэм с долей энтузиазма взялся за работу. В конце концов, это тоже часть отеля и порядок тут тоже должен быть.