Дьявол соленых песков
Шрифт:
А дальше началась настолько слаженная работа команды, что Лана просто затаив дыхание наблюдала. Дэм и подошедшая к нему девушка в ярко-красной футболке и джинсовых шортах совершенно профессионально освобождали легкие ребенка от воды, а потом непрямым массажем сердца пытались заставить его самостоятельно дышать. Все это по ощущениям продолжалось так мучительно долго, что Лане стало казаться, будто ничего сделать уже нельзя было. Только Дамиан не сдавался. И когда, наконец, раздался булькающий кашель и от облегчения зарыдала мать мальчика, спаситель все равно оставался рядом, осторожно перевернув
Дамиан выглядел суровым, сосредоточенным, но в то же время и несколько потерянным. Однако теперь он ни на кого не ругался, только молчал напряженно. Девушка, ассистировавшая ему, оказалась медицинской сестрой — это Лана поняла, когда увидела бейджик на ее футболке, и все равно, когда та осматривала Дамиана, внутри разгоралось нешуточное пламя ревности. Так и хотелось рыкнуть: «Руки прочь от моего мужчины». И все же она отдавала себе отчет том, что в действительности не было у нее такого права.
Люди стали расходиться, и только Лана никак не могла себя заставить сойти с места. Только сейчас она поняла, насколько была напугана и напряжена все это время, словно эта ситуация коснулась ее лично. Хотя, признаться, она все равно переживала ужасно. И за мальчика. И за Дамиана. Но как хорошо, что он такой опытный и такой сильный. И вот сейчас ей стало понятно его беспокойство. Только ей очень хотелось верить, что переживал он за нее не как спасатель.
Дамиан, конечно же, заметил ее. И подошел.
— Испугалась? — тепло спросил он, принимая из ее рук свои очки, и в этот раз все же дотронулся до ее плеча. А ей вдруг захотелось прижаться к нему, уткнуться носом в грудь или шею и выдохнуть счастливо, что все так хорошо закончилось. Но пришлось лишь только кивнуть в ответ.
— Да. Не каждый день приходится сталкиваться с такими трагедиями. Ты сам как?
— Это моя работа, — пожал он плечами, не сводя с нее напряженного взгляда. — Хотя, признаться, все еще очень переживаю за парня.
— Прости, я теперь понимаю… Твои слова…
— Я хочу, чтобы ты поняла самое главное: я правда очень за тебя переживаю. — И от того, как тихо и чувственно он произнес эти слова, у нее все у нее сладко заныло в области сердца. — И отнюдь не как спасатель.
Горячий румянец обжег кожу. Не хватало еще смущаться, как девочке, но именно это сейчас с ней и происходило.
— Прости, я бы очень хотел сейчас все бросить и остаться с тобой, но меня ждет работа, — словно чувствуя за собой вину, произнес Дэм, а голос его полон столько тепла и сожаления. И глаза стали мягче. — Сегодня вечером жду тебя в баре. В семь.
Как же гулко забилось сердце. Он что, ей свидание назначал? Правда где-то в подсознании проснулся один из крепко дремавших до этого чертиков и начал настойчиво нашептывать, что свидание лучше всего было бы провести ровно так же, как и прошедшей ночью… В объятиях друг друга.
— Я приду.
По тому скованному движение, скользнувшему по ее руке, которое-то и поглаживанием нельзя было назвать, Лана поняла, что Дэм не хотел выставлять их отношения напоказ. Что ж, это было ей на руку, так как Татка
наверняка замучила бы ее потом расспросами, на которые не хотелось бы врать.— Дамиан, — позвала Лана, когда тот уже готов был отойти от нее, но тут развернулся и с интересом ждал, что же она ему хотела сказать. — Спасибо.
— За что?
— За корону.
Ослепительная и многообещающая улыбка преобразила его лицо, заставив даже глаза ожить, прежде чем он ответил:
— Вечером спасибо скажешь.
Глава 16
Предчувствие чего-то особенного в этот вечер никак не давало расслабиться, да и воспоминания о прошедшей ночи никак этому и не способствовали. Украдкой наблюдая за Дамианом весь оставшийся день, Лана все никак не могла понять по его поведению, что он задумал на этот раз — слишком уж отменная выдержка была у него.
Лана ужасно нервничала, но самой себе не могла объяснить, почему. Находиться на пляже было самой настоящей пыткой, особенно когда Дэм появлялся где-то поблизости. В эти моменты он был таким же, как и в первый день их знакомства, когда просто до одури пугал Лану одним своим суровым видом. Признаться, и сейчас он пугал ее не меньше своей отрешенностью и хмуростью, а порой и вовсе нечитаемым выражением лица, когда взор его был устремлен в их с Таткой сторону. Ну не мог же человек настолько меняться?
— И все-таки он на тебя запал, солнц! — выдала подруга, когда в очередной раз поймала спрятанный под непроницаемыми солнечными очками взгляд. — Глаз с тебя не сводит.
Лана покрылась жгучим румянцем.
— Он смотрит за порядком.
— И ищет любой повод, чтобы подойти к тебе. А ты, дурында этакая, все от меня не отлипнешь никак! Совсем никакого шанса мужику не даешь.
— Татка! — возмутилась было Лана, но потом все же решила признаться, чувствуя, как задрожал голос. — Знаешь, он пригласил встретиться сегодня вечером в баре на пляже.
Впервые Лана видела, чтобы подруга затруднилась с выбором слов для ответа. Она только в удивлении перевела взгляд на вернувшегося к работе бородача, а потом вернулась к ней, видимо, прикидывая что-то в уме, прежде чем сделала свое умозаключение.
— А ты? Ой, не надо, не отвечай, вижу по разлившемуся смущению на лице, что ты согласилась, а теперь вся в сомнениях.
«Ох, Татик, — подумала Лана, — если бы ты знала, что сомнений уже никаких нет. Никаких».
— Что, зацепил тебя так? — участливо спросила подруга.
Лана смущенно закрыла лицо ладонями, пожав только плечами.
— Ого!
— Не говори мне ничего, ладно? Я сама еще ничего не знаю и не понимаю.
— Зная тебя, моя дорогая, могу предположить одно из двух: либо этот твой кобелино Герман настолько тебя доконал, что ты готова так отчаянно отрываться на отдыхе, либо же… — она вновь перевела задумчивый взгляд в сторону бара, где суровый босс громко раздавал команды персоналу, явно не скупясь на крепкие словечки, особенно доставалось бедному Томасу. Украдкой Дамиан все же оглядывался в их сторону, это было слишком уж мимолетно… но слишком часто, чтобы быть простым совпадением.