Дыши в такт со мной

Большую часть своей сознательной жизни Олин считала себя слишком полной.

К тому же она была бледной, что так свойственно рыжим и максимальный оттенок, что она могла добиться после дня под солнцем – розовый.

– Это ты шикарно выглядишь! – отстранившись, Клео окидывает восхищённым взглядом шёлковую юбку подруги нежно-розового цвета и строгую тёмно-синюю блузку. – Отличное сочетание.

Хихикнув, Олин выделывает реверанс.

– Благодарю, уже уходите голубки?

– Да, Рассел устал, много работы, - в глазах Олин почти отражается вопрос: «А ты выходит, тащишься за ним как послушная собачка на поводке?». – Да и я тоже, сегодня был первый официальный день в должности главного редактора.

Лицо Олин превращается в сплошную маску восхищения, захлопав в ладоши, девушка подпрыгивает на месте, от чего её украшения, громоздящиеся на тонкой шее, звенят.

– Как это здорово! Ты такая молодец, всего на год старше меня, а уже столького добилась! Мои родители тобой восхищаются Клео!

Клео старательно улыбается, в ответ, энергично кивая.

Добилась не она, а ещё её бабушка, она попала в журнал лишь благодаря маме, и лишь благодаря маме смогла окончить университет заочно.

– Брось Олин, я видела твою последнюю фотосессию…

А вот и нет, где бы она могла её увидеть? Клео видела всего одну фотосессию Олин, и за несколько секунд смогла понять, что таланта у девушки нет.

Поэтому она понятия не имела, в каких журналах печатали подобную бездарность.

– В Центральном парке?

– Именно! Это нечто.

Олин кивает в ответ, одаривая Клео очередной улыбкой.

– Спасибо, я тоже думаю, что она получилась отличной. Солнце сжалилось надо мной, и свет падал, как надо.

Прижав руки к клатчу, Клео чувствует, как вибрирует телефон внутри.

– Прости милая, мне нужно идти, Рассел ждёт меня…

– Конечно дорогая, - подавшись вперёд, Олин целует воздух в миллиметре от щеки Клео и та едва подавляет облегчённый вздох. – Встречаемся уже на этой неделе, я позвоню девочкам.

– Конечно.

Уже на входе Клео оборачивается в последний раз, чтобы попытаться запомнить этот вечер.

Замечает, как старательно ей в след машет Олин, как фотографы запечатлеют Бет и Дейва с огромным конвертом в руках и уходит.

Прекрасно понимая, что вечер сотрётся из памяти, как только она приедет домой.

~***~

– Ты понятия не имеешь, сколько денег они хотят, - усмехнувшись, Рассел проводит длинную, идеально ровную линию синих чернил по листку бумаги. – Нет, нет, я не буду отказываться.

Сделав вид, что идёт в ванну, Клео огибает арку и ступает на холодный пол кухни.

На пути, только состаренные стулья из искусственной кожи, крохотный столик и тапочки, что она оставила здесь ещё утром.

Обернув полотенце потуже, Клео прислушивается к разговору Рассела, надеясь, что он не заметит изменения её маршрута.

Подойдя к холодильнику, Клео в очередной раз говорит самой себе «спасибо» за то, что отказалась от нового чуда техники, что умело приветствовать хозяйку и говорить, сколько калорий в продуктах, что она извлекла из морозилки.

Схватившись за ледяную ручку, Клео открывает дверцу. Её тело обдаёт лёгким холодом, что заставляет мурашки бежать по телу.

Поёжившись, она безучастно разглядывает полупустые полки.

Тёмно-синие бутылки с водой, вино, несколько кусочков плавленого сыра, что Рассел не доел в ресторане два дня назад, два лимона и несколько очищенных морковин.

Подхватив одну из них, Клео закрывает холодильник и откусывает кусок ледяного, сочного овоща.

Теперь во рту хотя бы какой-то вкус, она не ела с трёх часов дня, и когда стрелки часов перевалили за полночь, хочется побаловать себя хотя бы чем-то.

– Клео.

Голос Рассела заставляет её вздрогнуть.

Едва не подавившись, девушка оборачивается к нему, пытаясь, как можно скорее прожевать замороженный овощ.

– Рассел, ты что-то хотел?

– Что ты здесь делаешь? – засунув телефон в карман брюк, Рассел устало вздыхает, снимая очки и бросая их на стол. – Мне казалось ты не заходишь на кухню после шести.

– Я и до шести не захожу… - бормочет Клео, бросая недоеденную морковь обратно в холодильник. – Прости, я собиралась принять душ.

– Мне нужно поработать, я принесу в кровать ноутбук, - развернувшись, Рассел на секунду замирает прежде, чем вновь обернуться к своей будущей невесте. – Надеюсь, ты сделаешь то же самое?

– Зачем?

Усмехнувшись, Рассел устремляет на Клео снисходительный взгляд.

Мол, несмышленая глупышка, что с неё возьмёшь.

– Клео, ты заняла должность главного редактора журнала в филиале. В Нью-Йорке. Это тебе не какой-нибудь крохотный штат, твоя мать рассчитывает на тебя, а ты отвечаешь ей безразличием?

– По-твоему безразличность выражается в желании уснуть?

– Давай без этого, - вытянув вперёд руку, Рассел хмурится. – Давай без упрёков и сарказма. Тебе не идёт, просто будь милой Клео, которую я знаю. Ненавижу перемены, если у тебя вдруг появится характер, я расстроюсь.

Он уходит из кухни, оставляя за собой шлейф сказанных слов.

В ответ ей хотелось вопить. Упасть на колени, разбивать тарелки, кричать на него, выплёскивая всю ненависть, что испытывала к этой жизни.

Хотя бы один день.

Один день быть настоящей.

Жить так, как хочется ей, а не как заставляют другие.

В детстве Клео была слишком послушной, должно быть это её расплата.

~***~

– Сколько уже? – нахмурившись, Рассел бросает рассеянный взгляд на часы.

– Почти два, - устало зевнув, Тим бьёт рукой по столу. – Сколько ещё мне здесь торчать в ожидании чуда?

– Я надеюсь, что он сбросит несколько тысяч, - выбив клавишами схему выплат, Рассел раздражённо закатывает глаза. – Смотрю на эту кривую уже второй час и единственное желание, что испытываю, убивать.

Рассмеявшись, Тим вновь зевает.

– У меня вторая линия.

– Забудь обо мне Рас, я закрою глаза и в блаженном неведении проведу бесценные секунды до их утреннего звонка, пока.