Дыши всем назло

– И вовсе Вейн мне не парень… – вымолвила, наконец, Делайла, сама не зная зачем.

Орлеан на миг перестал виснуть на плече Аавилла, посмотрев на нее с раскрытым ртом, но тут же снова затараторил с еще более широкой усмешкой:

– Это же здорово! Вот видишь, твой любимый свободен, и никаких гей-клубов по выходным! Ну или по будням… Ты же ничего ко мне не чувствуешь?

– Файер, бестия ты рыжая… – Стоунер не договорил, схватив друга за ворот.

Тот на секунду растерялся, но уже через мгновение лукаво сузил глаза и криво ухмыльнулся. А вот Делайла начала беспокоиться.

– Ты такой хорошенький, когда пытаешься делать серьезную мину, – Орлеан оттянул щеки Аавилла, приговаривая: – Ути-пути-пути!

Этой выходки было достаточно, чтобы Стоунер скривился и быстро разжал руки, словно ошпаренный. Делайла снова засмеялась. Ей происходящее показалось… милым? Может, есть что-то в этом вроде как садисте, или так просто казалось?

– Пацаны, я Гарри Поттер! – разорвал тишину восторженный голос Орлеана.

– Я же говорил, что его и без пива нехило вставляет, – сразу же усмехнулся кто-то из банды.

А продолжения разговора Делайла не узнала, потому что и время смеяться закончилось, ведь Аавилл-то стоял тут и гневно смотрел на нее, совсем не настроенный на шутки, а тем более с ней. Если Орлеану все балаганы прощались, то какой-то там Бертран – вряд ли.

– Продолжим. На чем мы остановились? – Стоунер сделал шаг вперед, не сводя холодного, пронизывающего до костей взора.

– Не лезь к бедной девочке, приведет она тебе завтра твоего красавчика, имей ты совесть и терпение, – снова явился Орлеан, хватая друга за локоть со строгим видом, словно приходился ему отцом.

Делайла озарилась сияющей улыбкой, посмотрев им вслед, и уже хотела уйти, как Файер окликнул ее.

– Не забудь завтра познакомить наших голубков, – подмигнул он ей.

Делайла улыбнулась, немного зажавшись. Ее все еще смущал Файер, хоть он ни разу не причинил ей вреда, не дал усомниться в себе. Он, наоборот, всегда, как она заметила, приходил ей на помощь, пусть и скрыто.

– Это все? – усмехнулась Делайла.

Орлеан с улыбкой пожал плечами. Она вдруг нахмурилась, бросила тому, чтобы он подождал, а через минуту объявилась на горизонте с большим пластиковым пакетом в руках и вручила его Файеру. Тот, заглянув туда, чуть не выронил пакет из рук, и ошалело поглядел на Делайлу.

– Я, конечно, понимаю, что спас тебя, но это же… целое состояние! – его голос сорвался на шепот. – Ты ограбила банк? Почему меня не позвала?

– Отец Аавилла дал мне их, – с некой печалью произнесла Делайла. – Хочу, чтобы ты вернул хозяину. Мне это не нужно, тем более от подобной семьи.

Орлеан впервые смотрел на Деллу, как на сумасшедшую. Отец Аавилла знал такое незначительное лицо? Просто немыслимо. Да еще и деньги к ее ногам бросил. Что-то не то здесь творилось. Зная этого скрягу и официального подонка, Файер с уверенностью мог сказать, что такое добродушие мэр выявил неспроста.

– Делайла, а ты… уверена, что это был мистер Стоунер?

– Такое поразительное сходство сложно не заметить! – горько улыбнулась она, отойдя на шаг назад. – Как близнецы… Я не могла спутать.

Файер, нахмурившись, стал мысленно собирать портрет старшего Стоунера из воспоминаний и отметил, что они в действительности почти неразличимы. Но зачем ему понадобилось отдавать такую сумму незнакомке? Он сыну-то жалел порой отстегнуть денежек, хотя и не оставлял без дорогих вещей, дабы не заподозрили люди чего…

– Ладно, я отдам.

– Спасибо, Орлеан, – Делайла благодарно улыбнулась ему, отчего тот и сам забыл, что заставило его хмуриться. Черт с этим папашей, отдаст бабки Аавиллу и дело с концом. Тот разберется.

* * *

Вставать жутко не хотелось. Работа, хоть и очень легкая и некропотливая, вымотала отчего-то все силы Делайлы. Быть может, это с непривычки от нового распорядка дня, а может, от недосыпа, ведь обычно она досыпала вечером, когда все дела заканчивались, а теперь в какое же время тут поспишь?

Тем не менее, как бы там ни хотелось отключиться от связи с миром, никуда не идти, а все же пришлось. Какому ударнику захочется скатиться на плохие оценки? Разве что это случается как раз от лени…

«Еще пять минуточек…» – подумала Делайла, спрятав лицо в подушку и с головой накрывшись одеялом.

«Нет, не встану…» – все же пришла Делайла к конечному итогу, когда время привести свои слова в действие пришло.

– Делайла! – донесся голос мамы снизу. – Сколько можно валяться? Если тебе так мешает твоя работа, то и не стоит ходить на нее!

Сон мигом слетел и растворился где-то в комнате, словно мираж. Делла незамедлительно соскочила с кровати, снося все на своем пути, как попало натягивая на себя одежду, какая только под руку попадалась. В конечном счете оказалось, что кофта вывернута наизнанку. Делайла раздраженно зарычала, переодеваясь, как подобает на самом деле, а потом скинула абсолютно все книги и тетради в сумку. Ее уже не волновало, какие будут сегодня занятия, слова мамы совершенно выбили ее из колеи. Нельзя сейчас лишаться работы, другого шанса может и не представиться, а Делайла знала, как редко ей сопутствовала удача.

Вейн не приехал этим утром за подругой, и та, хоть и понимала, что все из-за ссоры, произошедшей вчера, все равно беспокоилась за него. Оставалось уповать на то, что в школе она хотя бы просто увидит его. И все же она злилась. Вейн ничего не сказал ей, а после ссоры не позвонил и так и не объяснился. Что ж, как знает, позже образумится.

Делайла очень надеялась, что застанет Вейна, как только объявится в школе, она даже глянула в его расписание, копию которого он отдал ей на всякий случай, но почему-то заявиться к нему в класс так и не решилась. Все-таки у нее еще весь день впереди, довольно велика вероятность, что они еще увидятся. Очень интересно, как же он отреагирует на ее появление. Неужто сбежит?

На уроке Делайлу вновь никто не отвлекал, не отбирал ее вещи, не кидался всем, что под руку попадется – было очень даже спокойно. В чем же обстояла причина таких тотальных изменений? Чего не досказал Орлеан тогда? Эти большие вопросы не оставляли ее голову в покое, потому что не находились ответы. Только где их искать – не ясно. Даже думать ни о чем более не хотелось. Совсем не до этого. И на лекциях учителя никак не сосредоточиться, да и ему, кажется, все равно, слушают его или нет, лишь бы тихо сидели и не нарушали дисциплину, а никто и не нарушал, все сидели и спали. Их любимая заводила Нерине Эсли отсутствовала на уроке, а это означало, что класс будет бездеятельно проводить минуты обучения. Да и чему они учились, даже когда их главарь находился с ними? Разве что тому, как унизить и довести человека до самоубийства.