Дыши всем назло

Шум и гам, смех и разговоры не стихали, а только набирали громкость и, наконец, начинали действовать парням на нервы. Кто-то уже не сдерживал себя и пытался заткнуть неугомонных одноклассниц, но тут же натыкался на острый и холодный взгляд виновницы торжества, ведь именно взрыва терпения она и добивалась.

Аавилл, ради которого все представление и затевалось, изо всех сил пытался сохранять остатки самообладания, и пока ему это удавалось, он мог разговаривать со своим другом на спокойных тонах – однако надолго Стоунера все же не хватило. Накал эмоций, постепенное передвижение к грани злости – и выдержки не осталось. Нерине Эсли добилась своего, эта ненормальная снова действовала ему на нервы, и он был готов поклясться, что когда-нибудь ее точно убьет или как минимум подвесит за лодыжки.

– Эй, что там у вас происходит? – не сдержался от выкрика Аавилл.

Девчонки разом остолбенели, а затем так же синхронно расступились. В центре событий, да и в центре круга женских особ оказалась та, которую он ожидал и одновременно не желал увидеть. Она его определенно преследовала, но чего Аавилл искренне не понимал, так это того, чего она хотела от него. Денег, власти? Доверия? Или эта самоуверенная девка просто издевалась?

Нерине видела в глазах Стоунера отвращение и гнев, и именно это наталкивало ее на еще большие глупости, она не боялась их совершать, упрямо шла к своей цели и ждала грандиозных результатов, но из раза в раз натыкалась на нерушимый барьер, на непонимание и презрение. Все действия Аавилла не говорили, а кричали о бесполезности ее стараний, о том, что она уже проиграла, даже толком не начав игру, но Нерине не прекращала топтаться на месте и думала, что в конечном счете ей все удастся. А иначе просто и быть не могло, «иначе» было равносильно словам «мучение» и, наверное, «смерть».

– Что это? – спросил Аавилл уже спокойно, глядя на фотографию в руках Эсли.

Нерине словно очнулась и взволнованно поднесла фото к глазам, а затем протянула его Стоунеру. Тот постоял секунд пять, как вкопанный, размышляя над чем-то, затем выхватил фотографию и покрутил ее в руках. На задней стороне красовалась надпись: «Моей любимой дочери Делайле», на что Аавилл усмехнулся и перевернул фото на лицевую сторону. Да, похожи, хоть и не так уж сильно. Хотя, может, и сильно – в тот момент, когда она на него налетела, он не очень ее разглядел. Вот и способ поиздеваться над самой популярной жертвой, пожалуйста, заодно и познакомятся. Кто же еще здесь носил имя Делайла, и какая Делайла столь любима Нерине, что та поднимает шум из-за какой-то фотографии? Сегодня они все повеселятся. Наконец-то будет интересно.

* * *

«Вот дьявол!» – едва ли не зашипела Делайла от внезапной, резкой боли в голове. На душе у нее закралось неприятное ощущение того, что вскоре вот-вот произойдет нечто мерзкое, а если уж она начинала чувствовать подобные вещи, то можно было не сомневаться – очередные издевки подадут в лучшем виде. Но что пугало Делайлу больше всего – так это, пожалуй, то, как она стала хорошо предвидеть опасности. Если бы ее жизнь не походила на ночной кошмар, то ей и не пришлось бы сейчас сидеть и трястись от ужаса.

«Меня точно стошнит…» – подумала Делайла, делая гримасу отвращения. Переизбыток адреналина вперемешку со страхом всегда вызывал в ней ощущение тошноты, поэтому сейчас она изо всех сил старалась проконтролировать собственный желудок. Нет, ее тревога не беспочвенна. Когда она вошла в класс, шум тут же затих, хотя до ее появления стоял такой балаган, что слышно было аж на первом этаже; все смотрели на Делайлу, не отводя глаз. Конечно, это могло значить, что при ней просто не хотели что-то обсуждать, но ее не покидало чувство, словно на нее уставились десятки взоров. Ее нервы просто сдавали позиции.

В спину прилетела какая-то бумажка, а затем и вторая. Записки это или чистые смятые листочки, Делайла не стала проверять. Даже если на бумаге что-то и написано, то явно обидное, или же какая-нибудь очередная ложь, к тому же на данный момент она абсолютно не могла двинуться и мыслями витала где-то очень далеко. Так происходило всегда, когда Делайла пыталась себя защитить посредством отвлечения от проблемы.

Однако то ли от недостаточной сосредоточенности, то ли от того, что она все же старалась глядеть в оба, ее отвлек шум где-то неподалеку. Миг – стащили пенал. То-то день хорошо начинался.

Делайла не успела перехватить свою вещь, спохватившись слишком поздно, и вздохнула. Пенал наверняка придется покупать новый, потому что нынешний вернут в самом потрепанном виде. Понапишут всего какими-нибудь чернилами, которые невозможно стереть… Лучше уж вообще тогда обойтись без пенала, пока сумка есть.

– Мисс Эсли, раздайте, пожалуйста, тетради, – попросил мистер Снэпшот.

– Чего-о? – лениво протянула Нерине, ошалело поглядев на учителя, словно он только что предложил ей непристойность. – Это вы обслуживающий персонал, а я родилась под счастливой звездой.

Преподаватель хотел было возразить что-то, но ему помешал встрявший Стоунер.

– Эсли, лучше раздай, и не приведи господь, чтобы мы из-за тебя весь урок простояли, – недовольно буркнул он, даже не глядя на нее и томно потягиваясь.

Делайла опасливо посмотрела на парня, который это сказал, и нахмурилась, отметив про себя, что раньше она его не видела, да и ему еще явно не приходилось с ней сталкиваться. Видать, не наслышан еще. И достаточно странно, что он в таком тоне говорил с Эсли…

Аавилл же, сидевший с довольным видом, высказался не для того, чтобы защитить класс – просто ему нравилось, как легко он мог манипулировать людьми, а они, в свою очередь, даже не могли и слова поперек сказать. Плохие слухи расползались о нем очень стремительно, что весьма играло на руку, и Аавилл уже не жалел, что позволил снискать себе дурную славу среди учеников этой дурацкой школы. Глупые, глупые однокурсники. Они даже представить не могли, насколько ошибались.

Нерине вздрогнула от его голоса, заставлявшего ее дрожать и валиться с ног, а затем перевела взгляд на Аавилла. Он сидел, как ни в чем не бывало, и глядел куда-то в пустоту. Вот же непрошибаемый! Но она заставит его смотреть в ее сторону, пусть хоть он будет дьяволом из самих Преисподней.

Эсли все же встала и направилась к учителю. Выполнить просьбу Аавилла она унизительной уже не считала и резко выхватила тетради, не забыв испепелить взглядом мистера Снэпшота, после чего стремительно развернулась и с раздражением стала швырять тетрадки хозяевам. Добралась, наконец, и до Бертран. Ее тетрадь, разумеется, выделялась ярче остальных в прямом смысле этого слова: вся была исписана оскорблениями, в основном черным маркером.

«Вот ведь дура, хоть бы стерла! Впрочем, это бесполезно», – хмыкнула Нерине, небрежно бросив собственность Делайлы прямо ей в лицо. Кто-то рассмеялся. Делла лишь вздохнула и снова попыталась отобрать свой пенал. Учитель, наконец, заметил маленький инцидент.

– Мистер Блэр, отдайте то, что забрали. Немедленно.

Джошуа зарычал и кинул пенал Делайле, рассыпав все, что там только лежало.

Аавилл несколько заинтересовался происходящим и повернулся назад, чтобы посмотреть на девушку, за которой решил охотиться. Длинные, спутанные каштановые волосы, грустный затуманенный взгляд серых глаз, блуждающий по парте в поисках чего-то, старая поношенная одежда… Выглядела она довольно хрупкой, тонкой, обессиленной. Идеальна для жертвы. Он начинал понимать Эсли. От Бертран веяло чистейшей аурой наивности, доброты, мечтательности. Ломать таких – одно удовольствие.