Дзержинский

...А вот в Орловской губернии боятся, что их присоединят к Украине, поэтому там другое настроение.

«Орел. 420 сходов сел и деревень выразили категорический протест против присоединения к Украине. Почти все, за ничтожным исключением, согласны защищать Советскую власть с оружием в руках, не считаясь с годами. Только 2 процента всех резолюций и постановлений настаивает на созыве Учредительного собрания.

Архангельск. На почве отсутствия кос и серпов происходит контрреволюционная агитация. В городе крестьянами разграблен склад серпов, в одной волости при аресте священника избит комиссар народного хозяйства, в двух волостях произошли бунты и были избиты толпой должностные лица, прогнан революционный отряд и приостановлена работа землемеров».

...Крестьянам нужны косы и серпы! А также — подковы для лошадей, керосин, соль, спички, одежда... Через органы кооперации в деревню поступает от силы десятая часть необходимого. Промышленность развалена войной, появлением таможен, потерей источников сырья, разрушением транспорта. Городу нечем рассчитываться с селом за продовольствие. НЕЧЕМ. Вот в чем нерв тогдашних отношений между крестьянством, с одной стороны, и городским населением — с другой. А Центр еще проводит мобилизацию в армию, забирает лошадей, подводы. Это усугубляет обстановку.

«Тула. В Одоевском уезде на почве реквизиции излишков хлеба сильнейшее выступление кулаков.

Семь членов Одоевского уездного Совета изранены и избиты, двое по упорным слухам живыми зарыты в землю. Против Советов идет выступление организованных кулаками банд, которые имеют винтовки, бомбы, пулеметы и даже, по слухам, два легких орудия. Чувствуется опытная рука. Положение Совдепов весьма серьезное.

Тамбов. Вследствие продовольственного кризиса и мобилизации лошадей настроение населения к Советской власти враждебное. В Черетинской волости крестьяне отказались допустить произвести перепись лошадей.

Архангельск. Мобилизуемые в армию требуют объяснить им, на какой срок они призываются и какая цель призыва. Если мобилизация вызвана потребностью защищать трудящихся, то они согласны идти, но при условии обеспечения их семей, вооружения мобилизуемых на местах, обеспечения довольствием, запасом оружия и снарядов, а также удовлетворения деньгами по аттестатам за старую службу и вместе с тем не производить у них реквизиций.

Воронеж. В связи с разгаром сельскохозяйственных работ вербовка в Красную Армию идет плохо. Население уездов возмущается действиями фронтовых отрядов.

Рязань. С наступлением полевых работ вербовка в Красную Армию ведется медленно».

...А у завербованных настроение: бери шинель — пошли домой!

«Борисоглебск. Арестован командир 2-го полка, который самовольно распустил полк на полевые работы, что заставило другие полки вынести на общем собрании постановление тоже разойтись».

...Совдепы после Октября — главная исполнительная и законодательная власть на местах. Никто им не указ. Не захотят — не дадут центру ни продовольствия «по твердым ценам», ни лошадей, ни рекрутов. Тупик. Большевики принимаются создавать в деревне вертикальные структуры, параллельные Советам — комитеты бедноты. Комбеды распределяют среди сельских жителей земли помещиков, сельхозорудия, предметы первой необходимости, проводят продразверстку, мобилизацию в Красную Армию. Они добавляют жару. Попытки решения кризисов порождают новые кризисы. Сводки сообщают уже о настоящих сражениях.

«Ярославль. В Варнавинском уезде на почве учета хлеба контрреволюционные элементы вызвали в волостях вооруженный мятеж трехтысячной толпы. Присланная рота во избежание больших потерь вынуждена была вернуться. Толпа гналась за ней 17 верст. С обеих сторон есть убитые и раненые. В распоряжение Варнавинского революционного штаба отправлены из Кинешмы, Галича и Костромы отряды с пулеметами.

Пермь. Поводом для выступления послужила опись хлебных запасов. Банда из кулацких элементов обходила деревни, била в набат и подстрекала против красноармейцев и Советов. Собралась толпа человек в 700 и убила 8 красноармейцев и советских работников. Из Оханска был выслан отряд, при появлении его контрреволюционеры-кулаки разбежались. Участники убийства, которых удалось задержать, упорно молчали и не хотели указать соучастников. Для установления личности убитых руководитель отряда приказал вырыть убитых товарищей. Трупы раздеты до белья, зверски изрублены, с растерзанными головами и отрубленными пальцами. Контрреволюционеры избили также жену и детей одного крестьянина, ушедшего на службу в Красную Армию. Карательный отряд после выяснения таких потрясающих картин стал беспощадно наказывать преступников, расстреляны 30 человек.

Вятка. Дружина в деревне Шахайки была принята радушно, но ночью местные кулаки из окрестных деревень под предводительством бывших офицеров напали на нее и многих перебили. Убит начальник дружины Кропивинов, у него похищено 20 тыс. руб., убиты еще семь человек и 80 ранены, остальные спаслись. Высланный отряд арестовал много участников нападения и отправил их в Ярославскую тюрьму. По делу ведется следствие.

Смоленск. Вельским совдепом были командированы девять человек красноармейцев во главе с двумя представителями совдепа для реквизиции скота у спекулянтов в селе Холме, где в то время был базар. Провокаторами был пущен слух, что красноармейцы приехали косить рожь. Красноармейцев разоружили, избили и арестовали. Вельский совдеп решил послать вооруженный отряд около 75 человек при двух пулеметах и двух автомобилях на выручку арестованных товарищей. В это время кулаки собрали волостные сходы и призывали к вооруженному восстанию против совдепа. Во главе движения стал бывший полковник Карабатов и бывшие офицеры Кожуков, Велин и еще четыре офицера. Они мобилизовали всех контрреволюционеров — до 4 тыс. человек при 5—7 пулеметах. Эта банда напала на отряд Вельского совдепа. Во время перестрелки были убиты девять красноармейцев, сестра милосердия и несколько человек ранены, остальные разоружены и взяты в плен. Повстанцы зверски избивали пленных, прикалывали их вилами и всячески издевались над ними. Для подавления мятежа были затребованы силы из других городов. Обманутые крестьяне скоро отпали от контрреволюционеров и пошли на свои полевые работы. Вожаки, оставшись одни, пустились в постыдное бегство. Из волости наложена контрибуция в 200 тыс. руб., имущество контрреволюционеров конфискуется и передается в ведение комитетов бедноты. Происходят перевыборы волостных Советов».

...Эти сводки читали Ленин и другие руководители страны.

Почему уже тогда крестьянские бунты не опрокинули власть большевиков? В конце почти каждого из сообщений читаем: на подавление выдвинулся вооруженный отряд. Эти отряды откуда-то всегда берутся. Они рядом. И они тоже из местных. Из кого? Из рабочих, бедняков, крестьян, разорившихся в Столыпинскую реформу. Парадокс: экономику на бедняке не построишь, но в условиях войны его поддержка может оказаться решающей. Крепкий крестьянин далеко от своей деревни не уйдет. Казаку тоже от родного Дона или от родной Кубани удаляться неохота. Иное дело — голытьба, пополнявшая ряды красноармейцев. Она дойдет хоть до Ганга.

В продовольственной политике большевиков того периода не так уж много «марксизма», больше решений военных, часто грубых, жестоких, неумных, но чрезвычайно энергичных, а иногда... единственных. Комитеты бедноты дали центру хоть какую-то вертикаль в деревне. Однако они рассорили большевиков с крестьянами-тружениками. Последние устали от такой власти. Пора ее менять. Деревня начинает ждать освободителей...

Глава двадцать шестая. А КАК НАДО БЫЛО?

Как не надо хозяйствовать — понятно. Не надо создавать комитеты бедноты, продовольственные отряды, грабить крестьян разверсткой, чрезвычайными налогами, сажать людей за мелкую спекуляцию и мешочничество.

А как надо?

Приезжают в деревню добытчики продовольствия из города: «Братцы! Помираем». Крестьяне — им: а есть у вас косы с серпами, мануфактура, соль, спички, керосин? Нет? Разворачивайте оглобли.

Но деваться городу некуда. В следующий раз в деревню приезжает вооруженный отряд. А в другом селе его уже ждут. Первые жертвы подобных отношений между городом и деревней — убитые прод-отрядовцы, в большинстве своем — обычные рабочие, красногвардейцы. Не отомщенными они не остаются. Вскоре уже и тактика отработана. Приезжая в село, надо первым делом бежать к церкви, «обезвреживать» набатный колокол. После того — по сараям искать оружие. И лишь затем — в амбары за хлебом. Ту и другую стороны как не понять. Что-то сломалось на самом верху.

В Гражданскую на территории бывшей Российской империи действовало больше двадцати разных правительств. О каком способе управления можно пожалеть как об упущенной альтернативе?

Возьмем белый Юг России. По состоянию на сентябрь 1919-го: население свыше 40 миллионов человек, выход к Черному морю, уголь, нефть, житницы Дона и Кубани, помощь могущественных держав — победительниц в мировой войне. Положим, красную столицу с налету взять сложно. Но можно закрепиться на занятых землях, показать, как надо хозяйствовать. Через год голодная Москва сама откроет ворота. Почти то же у Колчака: территория больше, чем Советская Россия, железнодорожная магистраль, выход к океану, население, не знавшее крепостного права, богатый край, наконец, золотой запас России. Однако и белый Юг, и Колчакия не состоялись прежде всего как административные образования. Военные поражения стали следствием.