Джебе - лучший полководец в армии Чигизхана

Чжурчжень понимающе усмехнулся и представился:

– Меня зовут Дуань Минь.

Субудей помолчал, и представился тем именем, которое сам себе выбрал ещё до путешествия:

– Я – Отар.

Чиркудай помедлил и тоже назвал себя вымышленным именем:

– А я – Джардай.

– Приятно слышать ваши имена, – вежливо отозвался чжурчжень и сообщил:

– У меня к вам есть дело.

Чиркудай с Субудеем подняли головы и вопросительно уставились на гостя.

– Мы знаем, что вы не очень хорошо ладите с новым ханом. Я имею в виду ваше племя. Вы живете рядом с Монголией. И, наверное, ваши вожди заметили, что Чингизхан набирает силу. Со временем он постарается подмять под себя все окружающие племена, – чжурчжень сделал паузу, рассматривая невозмутимых друзей. – Нам он тоже немного мешает, – признался он, словно бросил камень в воду и пристально посмотрел на монголов, будто наблюдал за расходящимися от камня кругами.

Чиркудай с Субудеем предполагали, что, в конце концов, ими заинтересуются, поэтому сохраняли спокойствие.

– Кому – нам? – негромко спросил Субудей.

Чжурчжень был готов к такому вопросу, который задал этот покалеченный варвар. Ответил без паузы, хитро усмехнувшись:

– Я служу в имперской канцелярии...

– Вы боитесь, что Чингизхан может напасть на империю? – неожиданно вмешался Чиркудай, решив не ходить вокруг да около.

Чжурчжень заливисто рассмеялся:

– Нет... Мы этого не боимся. Но в прошлые времена империя получала от монголов дань. Сейчас наши правители решили, что если в Монголии появился один хозяин, то значит, он может нам платить так, как платили раньше. Не гоняться же солдатам по всей степи за пастухами?..

– Империя тоже когда-то платила дань монголам, – скрипучим голосом проворчал Субудей.

Чжурчжень недовольно сморщился и поправил:

– Дань была только назначена. Её никто не платил. Прежде в империи существовали иные порядки. А сейчас на троне новый император, да продлятся его дни десять тысяч лет! Нынешний правитель лучше прежнего.

– А причем здесь меркиты? – удивился Чиркудай.

Гость помялся и неохотно пояснил:

– Конечно же, хан не захочет платить просто так. Придется его заставить. Но он может уйти на запад, в ваши края. Начальники императорской канцелярии думают, что ваши вожди не допустят отхода банд Чингизхана. Однако империя не намерена с ним воевать, можно просто припугнуть, после чего он согласится платить законный налог. Вот и всё.

– А что за это получим мы? – поинтересовался Субудей.

– Ваши вожди могут сами назначить свою дань хану. Мы не будем возражать.

Субудей задумчиво покачал головой:

– Нужно подумать...

– А вы имеете возможность передать мои слова своим вождям? – забеспокоился чжурчжень.

– Мы оба – сыновья нойонов, – гордо ответил Субудей, надувшись спесью, как делали князья.

Чжурчжень внимательно посмотрел на Субудея и расплылся в широкой улыбке – он был удовлетворен.

– Я вам верю, – он встал и на прощание сказал: – Если ваши вожди захотят иметь настоящие гарантии о нашем сотрудничестве, то пусть присылают своих послов, – и, кивнув головой, вышел на улицу.

Дождавшись, когда шаги гостя затихли вдали, Субудей неприязненно сказал:

– Темуджин был прав: мы для них, как заноза в заднице.

– Мне кажется, что так говорил Ляо Шу, – заметил Чиркудай. – Но дело не в этом. То, что этот чжурчжень из особой службы – понятно. Из той, о которой рассказывал Ляо Шу.

Субудей согласно кивнул головой:

– Я догадался, – и усмехнулся, скривив шрам на лице: – Долго же нам пришлось ждать, пока китайцы заметят и решатся. Думал – вся затея пойдет прахом.

– По-моему, они за нами все время следили, – задумчиво сказал Чиркудай и прислушался к шумам на улице, распознав топот копыт. Взглянув на притихшего Субудея, Чиркудай окликнул караульного. И когда в геру просунулась голова нукера, быстро спросил:

– Кто поехал верхом?..

– Да этот китаец, – недовольно объяснил воин. – Уже сел на коня, но заметил молодого купца, о чем-то поговорил с ним. А потом... как рванет!..

– Позови этого купца к нам, – приказал Субудей: – Срочно!..

Нукер исчез и через некоторое время в юрту вошел молоденький монгол, смущаясь от такой чести. Он знал, как и все в караване, кем на самом деле являются Чиркудай с Субудеем. А туменные старались почти не общаться с простыми купцами, только со старшими, да со своими нукерами.

– Ты говорил с китайцем? – негромко спросил Субудей.

– Говорил, нойон, – тихо отозвался паренек, улыбаясь.

– Что он спросил? – потребовал ответа Субудей.

Парень недоуменно пожал плечами и легкомысленно сказал:

– Китаец поинтересовался – большая ли банда у хана или нет?

– И что ты ответил? – хмуро продолжал допрашивать Субудей, уже догадываясь, каков был ответ. – Только говори так, как сказал ему.

Парень наморщил лоб и медленно произнес:

– Я хитрый, поэтому сказал, что у нашего Великого хана войск мало, и воины необученные...

Субудей страшно взглянул на молодого купца и угрожающе прорычал:

– Дурак!.. Какой дурак!..

Парень вытаращил от страха глаза и весь затрясся.

Субудей резко махнул здоровой рукой, приказав:

– Иди! И молчи, понял!

– Понял, понял, Субудей-богатур, – закивал головой паренек, выскакивая из юрты.

– Что будем делать? – после долгого молчания спросил Субудей у Чиркудая.

Чиркудай неопределенно пожал плечами:

– Если снимемся сейчас, то нас все равно догонят. Когда нападут – будем сражаться.

– Может быть, ты с десяткой поскачешь к стене и в степь?..

– Нет, – отрицательно замотал головой Чиркудай. – Я чувствую, что сегодня произойдут еще какие-то события.

– Я не верю в предчувствия, – буркнул Субудей.

– А я верю. Они меня не подводили.

– Ладно, – вздохнув, согласился Субудей. – Будем ждать. Если кто прискачет, скажем, что один купец затесался от хана. Иначе нас не пропускали через Монголию, – и он снова окликнул нукера. Когда в геру просунулась голова караульного, Субудей распорядился:

– Скажи старшему купцу, пусть он разберется с этим парнем. И если кто приедет, парень должен говорить, что он купец хана.

– Может быть, я позову старшего купца? – спросил караульный.

– Не надо, – отверг предложение Субудей. – Старший – мудрый человек. Он сам обо всем догадается.

Нукер согласно кивнул головой и побежал выполнять приказ.

Спать они не ложились, хотя минула половина ночи. Чиркудай сходил к сотенным и десятским, приказав им быть наготове. Вся охрана каравана состояла из сотенных и десятников. Простых нукеров не было. Вернулся в юрту со всем своим оружием. Он не взял в поход лишь императорский меч, но клеёный китайский лук прихватил, хотя в империи монголам запрещалось носить с собой луки, даже охране караванов. Только копья и сабли.

– Дурной запрет, – недовольно говорил по этому поводу Чиркудай другу.

– Возможно и нет, – возразил Субудей: – Они пекутся о своей безопасности.

Увидев лук в руках друга, Субудей тяжело вздохнул и задумался. Покряхтев, он язвительно заметил:

– Уже наступила вторая половина ночи, а твои предсказания не сбываются.

Чиркудай промолчал, протирая тряпочкой лакированные стрелы.

Но, наконец, послышался шум шагов, и в дверь просунулась голова караульного.