Джек Ричер: Без права на ошибку

– Это по моим расчетам, – сказал он.

– А что означает «с половиной»?

– Три – это наверняка, половина – возможно.

– Через пять дней? – Она уже шла к столу, но на полпути в замешательстве остановилась. – Но как? Что мы упускаем?

– Выпейте кофе, – посоветовал он.

Она как автомат снова двинулась к столу. Он протянул ей чашку. Она взяла ее и отступила к кровати. Чашка на блюдце звякнула.

– Основных способов два, – начал Ричер. – Как в кино: метод Джона Малковича или метод Эдварда Фокса. Вы видели эти фильмы?

– У нас есть человек, в обязанности которого входит мониторить фильмы. – Она механически кивнула. – В отделе по исследованию охранной деятельности. Он анализирует все ленты о покушениях на видных деятелей. Джон Малкович играл в фильме «На линии огня» вместе с Клинтом Иствудом.

– А также с Рене Руссо, – сказал Ричер. – Она там хороша.

– Эдвард Фокс снимался в «Дне Шакала».

– Герой Малковича хотел убрать президента Соединенных Штатов, а герой Фокса – президента Франции, – кивнул Ричер. – Двое грамотных убийц, оба работали в одиночку. Но между ними есть принципиальное различие. Джон Малкович с самого начала знает, что после выполнения задания в живых не останется. Знает, что через секунду после президента погибнет сам. А Эдвард Фокс хочет выйти сухим из воды.

– Но у него это не получается.

– Кино есть кино, Фролих. Таков был сценарий. Спастись же он мог проще простого.

– И что?

– А то, что перед нами два вида стратегии. Работа с близкого расстояния, равносильная самоубийству, или безопасная работа издалека.

– Нам это все хорошо известно. Я же сказала, у нас есть специальный сотрудник. Мы получаем и расшифровки, и комментарии, и аналитические документы, и докладные записки с предложениями. Иногда встречаемся со сценаристами, если появляются новые сюжеты. Спрашиваем, откуда они черпают идеи.

– И как, узнали что-нибудь полезное?

Фролих пожала плечами, отпила кофе; видно было, что она роется в памяти, словно все расшифровки, комментарии, аналитические документы и докладные записки хранились у нее в голове, как в картотеке.

– «День Шакала», конечно, произвел на нас впечатление, – сказала она. – Эдвард Фокс сыграл снайпера-профессионала с винтовкой, сконструированной так, что ее удалось замаскировать под костыль для ветерана-инвалида. Это помогло за несколько часов до публичного выступления президента проникнуть в одно из окрестных высотных зданий – убийца планировал выстрел в голову с дальней дистанции. Чтобы потом легче было скрыться, он предусмотрел глушитель. Теоретически вполне могло сработать. Но действие этой истории происходило очень давно. Еще до моего рождения. По-моему, в начале шестидесятых. Во времена генерала де Голля, сразу после алжирского кризиса, кажется. Сейчас мы захватываем для охраны куда большую площадь. Думаю, «День Шакала» на это повлиял. Плюс наши собственные проблемы в начале шестидесятых, конечно.

– А что скажете про фильм «На линии огня»? – спросил Ричер.

– Джон Малкович сыграл там бывшего агента ЦРУ, – отозвалась она. – Он изготавливает пистолет из пластмассы, чтобы пройти через металлодетекторы, и пробирается на одну из встреч предвыборного турне, намереваясь застрелить президента с очень близкого расстояния. После такого, как вы и сказали, наши бы немедленно его убрали.

– Но наперерез пуле бросается старина Клинт, – добавил Ричер. – На мой взгляд, фильм хороший.

– А на наш взгляд – неправдоподобный, – возразила Фролих. – Там есть два основных недостатка. Во-первых, мысль о том, что безотказно работающий пистолет можно собрать из подручных материалов, абсурдна. Мы постоянно сталкиваемся с подобным оружием. Пистолет неизбежно разлетелся бы на куски при попытке выстрелить и оторвал человеку кисть. А пуля просто выкатилась бы из обломков на пол. Во-вторых, персонаж потратил на все около ста тысяч долларов. Поездки, фальшивые адреса для доставки почты, а в первую очередь пожертвование в размере пятидесяти тысяч долларов в пользу партии, которое позволило ему попасть на торжественный ужин. Мы посчитали, что у такого, как он, маньяка просто не могло быть столько денег. И сбросили этот вариант со счетов.

– Ну да, это всего лишь кино, – проговорил Ричер. – Тем не менее фильм показательный.

– И что он показал?

– Что есть альтернатива прежней тактике стрелять с дальней дистанции – пробраться на прием и атаковать жертву с близкого расстояния.

Фролих немного помолчала. Потом, будто серьезная опасность отодвинулась, заулыбалась, правда сначала слегка настороженно.

– Это все, о чем вы хотели сказать? – спросила она. – Поделиться мыслями по поводу фильмов? А то я было забеспокоилась.

– Ладно, поговорим, например, о приеме, который проходил здесь в четверг вечером, – сменил тему Ричер. – На нем была тысяча гостей. Время и место объявили заранее. Вечеринку даже разрекламировали.

– Вы что, зашли на сайт переходного периода?

– Очень полезным оказался, – кивнул Ричер. – Информации море.

– Мы все тщательно проверяем.

– Но я тем не менее узнал обо всех местах, где будет находиться Армстронг, – продолжил Ричер. – И когда. И в какой обстановке. Возьмем, опять же, прием в четверг вечером. Повторяю, на нем присутствовала тысяча гостей.

– И что с ними не так?

– Одна гостья, некая темноволосая женщина, крепко вцепилась в руку Армстронга и даже заставила его пошатнуться.

– Так вы там все-таки были? – Фролих округлила глаза.

– Нет, – покачал он головой, – но мне об этом рассказывали.

– Кто?

– Вы сами видели эту сцену? – поинтересовался он, пропустив вопрос мимо ушей.

– Только в записи, – ответила она. – Уже потом.

– Эта женщина могла бы убить Армстронга. Это был первый прокол. До того у вас все шло очень хорошо. На пять с плюсом, как во время охраны Капитолия.

– Могла бы, говорите? – Она снова улыбнулась, но теперь чуть пренебрежительно. – Я даром трачу на вас время, Ричер. Мне нужно что-то более определенное, чем «могла бы». Ведь могло бы случиться все, что угодно. В здание могла бы ударить молния. Мог бы попасть метеорит. Вселенная могла бы прекратить расширяться, а время могло бы повернуться вспять. Эту женщину пригласили официально. Она пожертвовала деньги. Она благополучно прошла через два металлодетектора, а на входе у нее проверили документы.

– Как и у Джона Малковича.

– Мы с вами это уже обсудили.

– Предположим, она владеет боевыми искусствами. Может, служила в армии, прошла подготовку для участия в секретных спецоперациях. Она могла бы сломать Армстронгу шею так же легко, как ломают карандаш.

– Ну-ну, предположим.

– Предположим, она была вооружена.

– Нет. Она спокойно прошла через два металлодетектора.

Ричер достал из кармана куртки продолговатый предмет коричневого цвета.

– Видели когда-нибудь что-нибудь такое? – спросил он.

Ричер держал в руке что-то вроде перочинного ножа, длиной около трех с половиной дюймов. С изогнутой ручкой. Он нажал на кнопку, и наружу выскочило коричневое с крапинками лезвие.

– Полностью керамическая штучка, – сообщил он. – Из того же, по сути, материала, что и плитка в ванной. По прочности уступает разве что алмазу. Уж точно прочнее стали и гораздо острее. Металлодетектор на нее не срабатывает. И у той женщины вполне эта штучка могла бы быть. Гостья могла бы вспороть Армстронга от пупка до подбородка. Или полоснуть ему по горлу. Или воткнуть нож в глаз.