Джек Ричер, или Выстрел

Внутри здания вид был получше, все было таким же, как в прочих спортивных барах, где довелось побывать Ричеру. Одна комната с высоким потолком и черными кондиционерами на потолке. Три дюжины телевизионных экранов на стенах и свисающих с потолка. Повсюду обычные принадлежности любого такого бара: форма спортсменов с автографами в рамках под стеклом, футбольные шлемы на полках, хоккейные клюшки, баскетбольные и бейсбольные мячи, старые программки. Обслуживали посетителей девушки в форме болельщиц, за стойкой бара стояли мужчины в полосатой судейской форме.

По всем телевизорам показывали футбольный матч. Ричер решил, что иначе и быть не могло в понедельник вечером. Некоторые экраны были самыми обычными, другие – плазменными, имелись и кинопроекторы. Один и тот же эпизод возникал на телеэкранах дюжины раз: в слегка изменившемся цвете, под иным углом, крупно или мелко, ярко или едва различимо. Внутри бара было много народа, но Ричеру удалось занять столик, за которым никто не сидел, – в углу, как он любил. К нему тут же подбежала официантка, и он заказал пиво и чизбургер. В меню не смотрел: пиво и чизбургеры в спортивных барах есть всегда.

Ричер ел, пил и наблюдал за игрой. Шло время, посетителей становилось все больше, и шумели они все громче. Никто не садился за его столик. Видимо, из-за впечатления, которое он производил на окружающих. Ричер тихо сидел в одиночестве, излучая сигнал: держитесь от меня подальше.

Все же один человек пренебрег этим предупреждением и подошел к столику. Частично Джек был сам виноват. Он отвернулся от экрана и увидел девушку, которая топталась неподалеку. Она держала в руках бутылку пива и тарелку с тако [11] .

11

Т а к о – блюдо мексиканской кухни. Представляет собой сэндвич из тортильи, свернутый в трубочку или конвертиком и наполненный разнообразной начинкой.

На нее стоило посмотреть. Роскошная фигура, напоминающая песочные часы, только намного лучше. Вьющиеся рыжие волосы, красная льняная блузка, расстегнутая у шеи и завязанная на животе узлом. Плотно облегающие брючки, похожие на полотняные, но на самом деле наверняка из спандекса. На ногах – блестящие сапожки из кожи ящерицы.

Откройте энциклопедию на словах «деревенская девушка», и вы увидите фотографию этой незнакомки. Она показалась Ричеру слишком молодой, чтобы пить пиво. Но период полового созревания девицы был явно позади. Пуговички на ее блузке очень соблазнительно натянулись, а под спандексом не проступали очертания трусиков. Ричер пристально посмотрел на нее, и она приняла его взгляд за приглашение.

– Я могу сесть за ваш столик? – спросила она с расстояния в ярд.

– Пожалуйста, – ответил он.

Девушка села. Не напротив, а на стул рядом.

– Спасибо, – сказала она и, не спуская с него глаз, сделала глоток из своей бутылки.

Глаза у нее были зелеными, блестящими, широко раскрытыми. Она сидела вполоборота к Ричеру, выгнув спину. Верхние три пуговицы на блузке были расстегнуты. У нее, наверное, 34Д, решил он – лифчик с косточками, специально подчеркивающий грудь. Виднелось белое кружево края лифчика.

Незнакомка наклонилась поближе – из-за шума.

– Вам нравится? – спросила она.

– Что? – поинтересовался Ричер.

– Футбол, – сказала она.

– Немного, – ответил он.

– Вы играли? Вы такой крупный, что могли бы.

Ричер подметил, что она сказала: «Играли, а не играете», и почувствовал себя стариком.

– Пробовал в армии, когда был в Вест-Пойнте.

– Попали в команду?

– Один раз.

– Получили травму?

– Я был слишком несдержанный и вспыльчивый.

Девушка криво улыбнулась, не зная, пошутил ли он.

– Хотите тако? – предложила она.

– Я только что поел.

– Я – Сэнди, – представилась она. – А как зовут вас?

– Джимми Риз.

В ее глазах промелькнуло удивление. «Может, у нее был дружок с таким же именем, – подумал Ричер, – или она серьезная поклонница «Нью-йоркских янки».

– Рада познакомиться с вами, Джимми Риз, – сказала Сэнди.

– А я – с вами, – ответил Ричер и повернулся к экрану.

– Знаете, если вы не очень увлекаетесь футболом, то, может, пригласите меня куда-нибудь в другое место?

– Например?

– Куда-нибудь, где потише. И народа поменьше.

Он промолчал.

– У меня есть машина, – сообщила она.

– А ты уже достаточно взрослая, чтобы водить машину?

– Я уже достаточно взрослая, чтобы делать самые разные вещи. И некоторые делаю очень хорошо.

Он снова промолчал. Сэнди поерзала на стуле, немного отодвинула его от стола, повернулась к Ричеру и посмотрела вниз.

– Тебе нравятся мои брючки?

– Мне кажется, они тебе очень идут.

– Мне тоже. Одна проблема: слишком сильно обтягивают, невозможно что-то под них надеть.

– Нам всем приходится нести свой крест.

– Ты считаешь, что брючки слишком откровенные?

– Они непрозрачные, так что, по мне, все нормально.

– Представь, как ты их снимаешь.

– Не могу. Сомневаюсь, что я стал бы их надевать.

Зеленые глаза прищурились.

– Ты голубой?

– А ты шлюха?

– Ничего подобного. Я работаю в магазине запасных частей для автомобилей.

Затем она притихла и, казалось, задумалась. Приняла новое решение и нашла ответ получше. Вскочила со стула, взвизгнула и влепила Ричеру пощечину. Визг был громким, пощечина тоже, поэтому все повернулись посмотреть, что происходит.

– Он назвал меня шлюхой! – завопила Сэнди. – Проклятой шлюхой!

Задвигались стулья, и на ноги быстро начали подниматься громадные деревенские парни в джинсах, рабочих сапогах и клетчатых рубашках. Пятеро.

Девушка победоносно улыбнулась.

– Это мои братья, – заявила она.

Ричер молчал.

– Ты только что назвал меня шлюхой в присутствии моих братьев.

Парни уставились на Ричера.

– Он назвал меня шлюхой! – верещала девица.

«Правило первое: будь на ногах и в готовности.

Правило второе: покажи им, с кем они связались».

Ричер поднялся медленно и легко. Шесть футов пять дюймов, двести пятьдесят фунтов, спокойные глаза, опущенные руки.

– Он назвал меня шлюхой! – снова взвизгнула девица.

«Правило третье: определи, кто вожак».