ДЖЕКПОТ - 4

Возмущенная таким отношением Ленсаль дернулась сильнее, но свой 'трофей' Кошак держал крепко и выпускать девушку не собирался.

Вторая сильфийка, что-то сонно пробормотав, попыталась устроиться поудобнее на импровизированной 'подушке', которая вдруг поменяла положение. И небрежно опустила острый кулачок на ее край, намереваясь взбить примявшийся атрибут кровати. А результате своих манипуляций довольно чувствительно заехала Цаю по лицу.

Что уж привиделось сонному Кошаку - то ли то, что назойливая букашка внезапно подросла в размерах и атаковала, то ли еще что, но он не растерялся и, подхватив обеих ничего не соображающих пока что девушек, дернулся в сторону. Силы он не рассчитал, и отчаянный рывок получился знатным. Вся троица кубарем скатилась с кровати, переплетясь руками и ногами. Вот после столь жесткого приземления, наконец-то все и проснулись! Только такое экстремальное пробуждение заставило перепуганных девчонок завизжать, отбиваясь от внезапных пут, еще больше добавляя паники и неразберихи.

Неизвестно, сколько бы они еще барахтались, пытаясь расцепиться, но тут, перекрывая сердитое сопение Кошака и повизгивание перепуганных сильфиек, раздался оглушительный звон будильника, заставив очумевший от столь неординарной побудки клубок тел судорожно замереть.

Надо сказать, трель будильника оказалась премерзкой, хотя в данном случае не так уж и негармонично вплеталась в какофонию звуков, издаваемой барахтающейся на полу троицей.

– Да убейте кто-нибудь этот будильник!
– в сердцах выкрикнула Лисаль.

Предложение было не слишком удачным, но оно как нельзя кстати отвечало желанию Цая, и поэтому совершенно бездумно Кошак выпустил в нарушителя тишины мощное заклинание, не оставившее на месте несчастного будильника даже горстки пепла. Правда, комнату заволокли клубы удушливого дыма, который не мог выбраться из-за мощного охранного контура. Зато помогло мобилизоваться ошарашенной троице, прекратившей путаться руками и ногами, и наконец-то раскатиться в стороны, судорожно возводя защитные воздушные купола, чтобы на задохнуться от ужасной вони.

– Вод Дхарг!
– уважительно высказалась примерная студентка, не позволявшая себе употребление подобных ругательств при обычных обстоятельствах, что свидетельствовало о глубоком потрясении девушки.

– Это точно, - мрачно подтвердила подруга, горестно взирая на останки семейной реликвии, которую родители выдали ей с собой, чтобы не просыпала на занятия. Все-таки староста группы должна быть ответственной и показывать пример остальным лоботрясам и разгильдяям, каковыми обычно являются бесшабашные студенты, имеющие счастье вырваться из-под родительской опеки и считавшие себя крайне самостоятельными.

– Упс...
– виновато выдохнул Цай, обескураженный не меньше подружек.

– Зачем ты так сделал?!
– возмутилась брюнетка.

– Как это зачем?
– тут же ощетинился оборотень.
– Приказ красивой девушки для меня закон! Ты же ведь сама сказала: 'Убей!', - кусал он губы, чтобы не расхохотаться.
– Ну ладно, Лисаль, прости, я не хотел! Слушай, хочешь, я тебе свой подарю?

– А он так же мерзко звонит?
– заинтересовалась староста.

– Просто кое-кто по утрам слишком сладко спит и нежные трели напрочь не слышит, - сдала Ленсаль подружку, поясняя.

– Вообще-то я не слышу, потому что ночами над учебниками корплю, - поспешила оправдаться староста, поджав губы.

И объяснение предназначалось явно для Кошака, чтобы он не подумал ничего такого. По странному стечению обстоятельств, именно он и был единственным парнем, кого скромняжки оставляли у себя на ночь. Нравился он им обеим, и сопротивляться его обаянию, воспользовавшись тем, что Цай проявляет внимание, они не собирались. Конечно же, обе чувствовали, что ни о какой любви до гроба тут и не идет речи, но то, что он ими искренне увлечен, было очевидно. И на данном этапе отношений этого было достаточно. Магам всегда было позволено чуть больше вольности, чем обычным смертным.

– Достаточно громко и мерзко!
– заверил оборотень, стараясь не рассмеяться, представив, как в этой комнате завтра утром раздастся душераздирающий вопль мартовской кошки. Но ведь они сами просили?! А он вполне готов пожертвовать своей семейной реликвией, на дедушкином будильнике даже герб Независимого Княжества Котов-оборотней выгравирован. Так что компенсация за нанесенный ущерб вполне себя оправдывает.

– Договорились!
– повеселела староста.
– Ну что, подъем?

– Конечно! Нам еще этот смрад разогнать нужно, чтобы в окна не повалил, а то соседи решат, что у нас пожар, - хмыкнула практичная и предусмотрительная блондинка.

– Ну я тогда не буду вам мешать?
– сориентировался Котяра, спешно одеваясь.

– Что, даже и кофе на дорожку не выпьешь?
– съехидничала Ленсаль.
– Мы его по специальному рецепту сделаем - вкууусно...

– Девочки, ночь была шикарная, я вам очень благодарен за... да что же это такое?!
– возмутился Цай, снова расслышав противное жужжание возле уха.
– Вам надо поставить дополнительную защиту от насекомых!

– Каких насекомых?
– удивилась светленька сильфийка.

– Ну от мух, комаров и прочей живности... Кто у вас тут постоянно жужжит?

– Да нет у нас такого!
– обиделась Лисаль.
– Что мы, не магини, что ли? Ты что, дыма наглотаться успел?
– обеспокоенно приподнялась Ленсаль, заглядывая в лицо растерявшегося парня.

– А... а тогда в каком ухе гудит?
– машинально ляпнул Цай, и на всякий случай потряс головой.

– В правом, - предположила брюнетка.

– В левом!
– возразила ее подружка.

– Да у меня в обоих то ли гудит, то ли жужжит!
– мрачно нахмурился Котяра и вдруг расцвел: - Вспомнил! Это же 'сигналка' сработала, что Альена проснулась!
– от радости, что наконец-то снизошло озарение, со всей дури хлопнув себя по лбу.

– Уй-йей...
– согнулся он, схватившись за ушибленный лоб.

– Ну как же ты так?
– моментально очутилась рядом с несчастным страдальцем Ленсаль.
– Давай подую?

– Аккуратнее!
– рассмеялась Лисаль.
– Надо что-то холодное приложить, а то будет шишка, - ревниво скривилась подруга сквозь смех, не сообразившая таким образом оказать первую помощь.
– Хотя, ничего ему не будет! У оборотней регенерация отменная - через пять минут все само собой пройдет.

– Спасибо, моя прелесть, - признательно чмокнул Цай в щечку усердно хлопотавшую над ним темненькую сильфийку.
– Между прочим, не думал, что ты такая жестокая, - лукаво прищурился он, обращаясь ко второй девушке.

– Перестань прикидываться умирающим, - парировала та.

'Ага, сейчас перестану, и припашете меня дым разгонять', - усмехнулся про себя хитрец.
– Наверное, мне лучше на свежий воздух пойти...
– добавил он нарочитой печали в голос.
– Хоть не хочется покидать вас так скоро, но обязанности ближайшего родственника никто не отменял...

– Иди уже, а то твоя человечка заждалась, небось.

– Она моя племянница и ничего кроме!
– нахмурившись, возразил Цай, строго пресекая всякие намеки на обратное. Не хватало ему только выслушивать извечный женский ревнивый бред.