Дженнифер. Обитель скорби

Не выдержав, Дженнифер задала вопрос, который не давал ей покоя с тех пор, как она вышла из больницы:

– Тетя Николь… Если Бенджамин Руфф так ненавидит меня, почему тогда… Почему он дал мне уйти? Почему не задержал? Ведь в клинике я была бы полностью в его подчинении! А властям сказал бы, что я опасна для общества…

Николь поставила чашку на блюдце; ее губы тронула грустная улыбка.

– Тут дело не в объяснениях. Конечно, он нашел бы основания и дальше удерживать тебя силой. Просто… – Она вздохнула. – Руфф – мой должник. Когда-то я сделала для него то, что не захотел сделать никто другой. В благодарность он пообещал мне исполнить любую мою просьбу… И вынужден был, пускай и спустя много лет, сдержать обещание.

– Но разве такие, как он, остаются верны своему слову? Что ему стоило обмануть тебя?

– Клятвопреступление для мага – это самая большая из всех мыслимых провинностей. За такой проступок можно и дара своего лишиться; это признаёт и самый отпетый злодей… Нам тоже не известно все о силах, руководящих этим миром. И незыблемость слова мага – один из законов, которые нарушать нельзя. За такое всегда будет кара… Поэтому и Бенджамин предпочел большей угрозе меньшую.

Дженнифер задумчиво накручивала на вилку спагетти, не замечая этого. Ее мысли были сейчас далеко.

– А другие темные? Они могли бы… измениться, если бы захотели?

Николь еще раз вздохнула.

– Теоретически – да, хотя подобное редко случается. Когда-то я и сама в это поверила, потому дала Бенджамину второй шанс, в то время как все другие сочли его опасным и недостойным помощи… Я помогла ему. И зря.

Наблюдая за Николь, которая с задумчивым видом отдавала должное уже успевшему остыть кофе, девушка поняла, что говорила та не только о книжных истинах. Скорее всего, тетя Николь проверила это на собственном опыте – возможно, и горьком.

У Дженни такого опыта пока не было. Что ж, тете Николь стоит верить…

Еще один день, как и предыдущий, минул в занятиях. Девушка изо всех сил старалась: она прилежно сидела над книгами, выписывая в тетрадь все, что могло оказаться полезным. Кто бы мог подумать – усердной ученице Дженнифер Паркер придется посвящать себя такой учебе!

Но теперь она с удвоенным старанием осваивала новое. Правда, многое из этого оказалось совершенно неожиданным, потому девушка чувствовала – ей нужно время, чтобы принять иную сторону того мира, который прежде казался знакомым и предсказуемым. Теперь она вынуждена была на многие вещи смотреть по-другому, с неожиданного ракурса.

Например, Дженнифер немало удивилась тому, что наряду с говорящими кошками существовали и другие сущности, также способные к телепатии. Способностью общаться мысленно, оказывается, обладало большинство животных; просто люди не хотели их слышать. Или принимали сигналы животных за свои собственные, как и сказала вначале Молли…

Не только звери, но и все живое могло передавать и принимать информацию. Более того, даже неживой предмет можно было напитать определенной силой, придавая ему нужные качества.

Этим они и занялись тем же вечером: Дженни помогала Николь мастерить хитрый прибор, именуемый «ловцом снов». Молли всячески способствовала им советами, рассказывая о снах и способах «заказывать» сновидения.

На круглый каркас они намотали кожаные и тряпичные ленты, соорудив нечто наподобие паутины с завязанными в определенных местах узелками. Получилось очень необычно и даже красиво; особенно после того, как в довершение дела Молли принесла им несколько птичьих перьев и Николь поместила их снизу, в качестве своеобразного украшения.

Затем с помощью специальных заклинаний Николь зарядила ловушку для кошмаров. Дженнифер и Молли помогали ей мысленно – представляя защитное поле, окружающее этот предмет.

Под конец Дженни даже смогла действительно его увидеть – голубые сверкающие паутинки тоненькими лучиками протягивались от ловца во все стороны. Женщина лишь одобрительно улыбнулась, отметив первые успехи своей подопечной.

И хотя ловец снов, призванный теперь оберегать ее от наведенных кошмаров, повесили над кроватью Дженни, Молли все равно осталась ночевать рядом с девушкой.

То ли общая магия в самом деле оказалась мощной, то ли присутствие кошки действовало настолько успокаивающе, но ни в эту, ни в последующие ночи кошмары больше не возвращались.

Глава 43 С закрытыми глазами

– Ты делаешь некоторые успехи.

Такая, пусть и сдержанная, похвала Антонио оказалась для Дженнифер весьма значимой. Она прекрасно отдавала себе отчет, что от его умения учить, как и от ее способности учиться, зависело очень многое.

– Но этого недостаточно.

Голос учителя нисколько не изменился, однако его слова подействовали как ведро холодной воды, мгновенно стерев с лица Дженни улыбку.

– Ты все еще не доверяешь своим ощущениям, надеясь лишь на зрение. А видимость, как я тебе уже говорил, часто бывает обманчивой… Это мы и будем исправлять.

Сдерживая вздох, с неприятным предчувствием, девушка следом за Антонио спустилась к дверям подвала. Молли сопровождала их; кошка часто держалась рядом и во время занятий.

«Хорошо ей! Вот кого темнота нисколько не пугает», – с некоторой завистью подумала Дженнифер, на минуту забыв о том, что кошка не только прекрасно делится своими мыслями, но и ловит чужие. В ответ в голове Дженни раздался смех Молли, что немного разрядило атмосферу. И очень кстати, потому что идти в темный подвал девушке абсолютно не хотелось. Она была уверена – ничего опасного там нет, но все же давняя, еще детская нелюбовь к темноте заставляла ее излишне напрягаться. Кто знает, что придумает Антонио? Дженнифер старалась держать себя в руках, не желая выглядеть перед своим учителем трусихой, однако справиться с извечным страхом у нее не получалось.

– Вперед! – коротко скомандовал Антонио, останавливаясь возле открытой двери.

Девушка взглянула на него почти умоляюще, но лицо дворецкого оставалось бесстрастным, словно он и не заметил ее смятения.

– Что я должна… сделать? – со вздохом спросила она, поняв, что отступить не получится.

– Найти выход, всего-навсего, – почти весело заявил учитель.

Между тем Дженнифер отнюдь не разделяла его легкого настроения – наоборот, с каждой секундой заминки ощущения делались все тягостнее.