Джей-Под
Шрифт:
– Ты беременна?
– Если бы! Нет, отменить – не «если бы». Я сама не знаю, чего хочу.
– Погоди, стану к обочине. – Я остановил машину. – Ты когда в последний раз спала?
– Два дня назад.
– Значит, езжай домой, поспи.
– В нашей культуре сну придают слишком большое значение. Как будто если поспишь, жизнь наладится.
– Я не понял, весь город принял один и тот же наркотик? Буквально все мои знакомые сегодня съехали с катушек.
– Например?
– Например, мой папаша. И мать, кажется, тоже. Ковбоя в
– Да ты что!
– Точно говорю.
– Опять сиропа напился?
– Ага.
– Зря это он! А почему девчонка надела парик Рональда?
– Да вообще-то не Рональда, а просто парик.
Сплетни – настоящий витамин «С». Бри полегчало, но тут на меня накатила страшная сонливость, и я быстро попрощался.
Если машина может хромать, моя кое-как дохромала до дома, куда, между прочим, уже несколько недель назад вернули старую мебель.
Перед домом стояли пять дорогущих авто: «бентли», «лотус» и три итальянских не знаю чего. Я припарковался за ними, и, выходя из машины, услышал громкую музыку и звуки, какие издают коты при дикой боли. У входа стоял верзила в наушниках с микрофоном.
– Ты Итан? Проходи.
– Вот спасибо!
На двери висела лазерная распечатка:
ЮЖНО- И ВОСТОЧНОАЗИАТСКАЯ СФЕРА СОПРОЦВЕТАНИЯ ШКОЛА МАШИНОПИСИ И ДЕЛОВОЙ ХВАТКИ 20-Й ВЕЧЕР ВСТРЕЧИ ВЫПУСКНИКОВ
От резкого перехода из солнечного утра в таинственные сумерки я сощурился. На стене в комнате дрожало проекторное изображение цветущей вишни. На этом фоне плотненький энергичный китаец, как мартовский кот, орал песню «Маньяк» из фильма «Танец-вспышка». Китаец был явно нетрезв. Вокруг столпилось больше десятка его соотечественников, включая Кам Фона.
Мистер Шило-в-Попе допел; все громко и саркастически захлопали. Кам заметил меня и что-то сказал по-китайски остальным.
(«Это тот самый неудачник, о котором я вам рассказывал. Давайте задурим ему голову и заставим спеть дурацкую песню».)
Все захлопали и предложили мне отведать их саке, похожего на растворитель. Саке принесли три юных красотки в обтягивающих брюках и цилиндрах. Потом один из китайцев встал и запел «Люби меня так, как я хочу», классический хит группы «Psychedelic Furs», на фоне залитых неоновым светом улиц Токио.
– Кам, как это все понимать?
– Мы вместе учились. Это встреча выпускников.
– Почему в моем доме?
– Нам нужна была атмосфера бедности, чтобы вспомнить о прошлом. Пошли, выпьешь с нами! Расслабишься.
– Кам, уже утро.
– Но не в Гонконге!
Он хлопнул в ладоши, и девушка принесла мне виски с содовой. Я даже не успел замахать руками и сказать «нет», как Кам с приятелями произнесли тост, вроде бы в мою честь. Я плюнул на все и выпил. Еще три рюмки катапультировали меня в выгребную яму ритуализированного унижения под названием «караоке».
Кам хлопнул
в ладоши, и техник, который управлял караоке, с хихиканьем включил, вы представляете, «Полное затмение сердца» Бонни Тайлер. Мне было некуда деваться.Есть ли научное объяснение процессу унижения? В организме образуются особые молекулы адреналина? Кровь понимает, что происходит, и начинает течь по телу другими путями? Почему весь рот внутри сухой как корпия, а уши горят?
Я оглянулся: на швейцарском лугу колышутся одуванчики. С ветки в синее небо, обрамленное зефирными облачками, спорхнул жаворонок. В комнате поселились первые нотки меланхоличной песни. Я был вдупель пьян, на радость не менее пьяным приятелям Кама. Через тридцать секунд я попытался отдать микрофон, но Кам поставил свой бокал на стол с таким видом, что я понял: лучше не надо.
Наверное, после этого у меня полностью отключилась соображалка. Помню, как музыка затихла, я открыл глаза и увидел, как все, включая официанток и техника, корчатся от смеха. Ну и, конечно, техник заснял все на видеокамеру.
Почему-то вдруг стало десять утра. Я поднялся к себе в спальню, которой гости воспользовались как гардеробом. Сначала хотел поспать на полу, пусть себе хохочут внизу, но передумал. Взял на кухне коробку китайских пончиков из бобовой муки, сел в машину и поехал на работу.
В Джей-Поде оказалась только Кейтлин.
– Видела твое выступление. Кам сделал прямой эфир в Интернете.
– Я… – Я сунул ей коробку с пончиками. – Это тебе. Кстати, ты мне очень нравишься.
Она смотрела на пончики так, словно я вручил ей разобранный карбюратор.
– Пожалуйста, съешь их, – проговорил я. – Я ужасно устал. Пойду посплю у себя под столом.
Я уже почти засыпал, когда Кейтлин отодвинула стул и нагнулась ко мне.
– А знаешь, вся история про диету «Сабвей» – розыгрыш.
– Что?!
– Я решила вас всех надурить. Всю жизнь я ношу второй размер. Ем не в себя, но ничего не откладывается.
– А откуда фотография? Ты же там килограммов сто пятьдесят весишь!
– Это моя сестра. Жировой ген достался ей.
– Но…
– Итан, помолчи! Я тебя видела на конференции, когда только начала здесь работать. К тебе пришла мама, и ты здорово себя повел, а сегодня ты подарил мне пончики, а это значит, что ты не хочешь меня перевоспитывать, что ты позволишь мне быть собой, даже если я собираюсь лопнуть от еды.
Я поднял глаза и почему-то обрадовался, что к столу снизу не прилипло ни одного кусочка жвачки. Кейтлин добавила:
– Я сегодня иду в «Ридж» смотреть «Принцессу Монококе». Ты со мной.
Я кивнул.
– Хорошо. – Она меня поцеловала. – Я прослежу, чтобы тебя не трогали. Разбужу в семь.
– Спасибо.
– Спокойной ночи, Итан!
– Спокойной ночи, Кейтлин!
Розыгрыши › Странное дело › Кружева › Загадочное › Нежно-розовое
Вкусненькая Изящненькая Сексуальная Миленькая Девушка в Кружевах