Джей-Под

– Ковбой, может, я и не рокер, но я твердо знаю: на вечеринках надо угощать гостей напитками. Поэтому я раздам всем «Зиму» из собственных запасов. – Он вытащил из-под стола упаковку из двадцати четырех бутылок. – Да, «Зима» – смелое решение, вкусный результат! С искрой арктической свежести. А ты…

Джон запнулся и приобрел монохромную окраску.

– Что с тобой? – спросила Кейтлин.

– О боже…

Мы повернулись. К нам явился дорожный строитель: выцветшие джинсы, обветренное загорелое лицо, короткие черные волосы, плотное телосложение. Строитель быстро приблизился и рявкнул, как морж, защищающий свой гарем.

– ворона! В этом дурацком здании полно пенисов!

– Привет, мам.

Мать Джона Доу!

– Значит, здесь ты работаешь… – Она сердито оглядела офис. – Вижу всего одну женщину. Как тебя зовут?

– Кейтлин.

– Кейтлин, как ты умудряешься работать в помещении, где нет других женщин и не с кем синхронизировать овуляцию?

– По закону мужчинам и женщинам отводится одинаковая площадь, так что мне даже выгодно. Еще тут работает моя подруга Бри.

– Стоп! Я вижу, там курит еще одна женщина! Кейтлин сказала:

– Это мать Итана. Итан – тоже коллега вашего сына.

– ворона! Представь меня друзьям!

– Э-э, мама, это Итан, это мама Итана, Кейтлин, Ковбой, Злобный Марк. Ребята, это моя мать, свобода.

Мы сразу поняли, что имя «свобода» пишется с маленькой буквы.

Я сказал:

– Джон никогда не говорил, что родные зовут его вороной.

– Это его настоящее имя. Но я уважаю его право и потребность как мужчины взять себе другое имя, чтобы поддержать свою маскулинность в безрадостной технологической среде.

Ковбой фыркнул.

свобода смерила его уничижительным взглядом.

– А ты, видимо, тот самый офисный проститут. – Она посмотрела на аппарат с «Джей-Колой». – А это что? Разводите сахар в воде?

– Это наша собственная марка колы, – с неприкрытой гордостью ответил Ковбой.

– Изо всех корпоративных кист и язв планеты вы выбрали кока-колу?

Ковбой нас удивил:

– Вообще это форма диверсии. Я нашел, где можно приобрести органический порошок орехов кола, который добывается без вреда для животного мира, а сахар произвели на фабрике в Зимбабве, одобренной ООН.

– Но ты стрижешь купоны!

– Не все сразу, свобода.

– Аминь! – сказал мужской голос у меня за спиной. Кам Фон. Более катастрофическое столкновение характеров трудно себе представить.

свобода спросила:

– Вы тоже здесь работаете?

– Что вы!

– ворона, познакомь!

– Мама, это Кам Фон. Кам Фон, это моя мать.

– Кам, чем вы занимаетесь?

– Работаю на китайское правительство, чтобы обеспечить максимальную выживаемость новорожденных мальчиков. Мы берем ненужных девочек, сушим и размалываем в порошок, который перемешиваем с латексными красками и получаем антискользящее покрытие для военных вертолетных площадок.

свобода сощурилась и посмотрела на Кама, а потом объявила:

– Наконец-то! В этом психическом морге под названием «Джей-Под» нашелся истинный радикал!

Кам вытащил сигары.

– Присоединитесь?

– С удовольствием! Что угодно, лишь бы помочь Кубе. Кам и свобода отошли к вентиляционной шахте и начали

трепаться, как старые школьные друзья. До меня доносились обрывки фраз, по которым я заключил, что они говорят о гидропонике. То, что они так быстро нашли общий язык, меня удивило – настолько удивило, что я не сразу услышал, как мать ко мне обращается.

– Мам, извини, что ты сказала?

– Какая удивительная женщина! Такая сильная! Такая уверенная! Мужественная и в то же время женственная. И такая энергичная…

В этот момент мне следовало бы увести маму с вечеринки. Но, увы, было поздно. Мама уже влюбилась.

Несколько минут спустя Ковбой пошел за пластмассовыми стаканчиками в комнату для перекусов, а Кам Фон подмешал в «Джей-Колу» четверть фунта чистого кокаина. Порошок бесследно растворился.

– Так и быть, неудачники! Попробуйте, что такое настоящий кокс.

Вернулся Ковбой и разлил всем «Джей-Колу».

Кейтлин встала, чтобы произнести краткую инаугурационную речь, перед своей обнимательной машиной, похожей на помесь тренажера с ткацким станком.

– Я хочу, чтобы вы все знали: эта обнимательная машина предназначена для всех сотрудников компании. Пользуйтесь ею всякий раз, когда возникает потребность. Я покрыла обнимательные подушки махровыми наволочками, которые обещаю стирать два раза в неделю. Помните: вы не больные, которых нужно лечить. Вы уверенные в себе профессионалы, которые живут полнокровной жизнью и не нуждаются в том, чтобы кому-то что-то доказывать.

свобода громко захлопала, остальные подхватили. Кейтлин посмотрела на Джона Доу.

– Джон, хочешь первым попробовать?

– Да, хочу.

– Отлично! Залезай.

Джон присел на стульчик, который был частью сооружения, и потянул за рычаг, приводящий в движение два маленьких матраса. Матрасы с одинаковой силой надавили ему на бока. Джону, похоже, понравилось.

– Да я здесь жить готов!

– Запуск состоялся! – Кейтлин подняла стакан. – За обнимательную машину!

Через секунд пятнадцать кокаиновый напиток подействовал. Откуда-то появился магнитофон, и все начали танцевать – ну ладно, быстро и странно дергаться.

Вошел Стив.

– Программисты танцуют?!

– Знаю, – сказал я.

– Как вы до такого дошли?

– Все под кайфом. Кам высыпал четверть фунта чистого кокса в «Джей-Колу» Марка.

– Что-нибудь осталось?

– Все выпили.

– Черт! Ну, может, хоть производительность улучшится.

– Подозреваю, что у них будет масса идей, но около трех ночи наступит отключка. На следующее утро окажется, что они записали на листочке натуральный логарифм рубрики «Угадай слово» из вчерашней газеты.

– Мне нужно уколоться. Свозишь меня в центр?

Стив потерял свое водительское удостоверение через неделю после того, как мы вернулись из Китая.

– Стив, может, бросишь? Я опять мальчик на побегушках, как с этими сухими завтраками. В универсамах хотя бы парковка безопасная.