Джей

Но если первое, что он сделает при встрече с… со своим сыном, это обманет его, то это будет не очень хорошим первым впечатлением. Хотя… учитывая историю жизни парня, у Марко и мальчика итак исчезающе мало шансов наладить хоть какие-то отношения. И безопасность ребенка куда важнее, чем призрачная возможность произвести хорошее первое впечатление.

Марко оторвался от блюдечка с водой, задумчиво кивнул и принял довольно безумное и вызванное бессонницей, общей усталостью и стрессом решение. С этого момента командир первой дивизии Белоуса будет бедной, раненной птичкой, которой очень нужен грамотный уход и всяческая помощь.

О, да. Ведь в прошлый раз это так хорошо сработало. Ему кажется, или в этой ситуации есть что-то знакомое?

Около Марко появился очередной батончик со злаками и тот начал уверенно им хрустеть. Чем быстрее он восстановит силы, тем быстрее перестанет быть бедной раненной птичкой и сможет доставить ребенка в безопасное место.

Сын Синтии еле заметно улыбнулся и аккуратно погладил Марко по голове.

– Я никогда не читал о таком виде, но в тебе есть что-то знакомое, – задумчиво сказал мальчик, после чего замолчал на некоторое время. – Пока ты не выздоровеешь, я буду звать тебя Чичи, – наконец сказал он.

И тут пират полностью замер и молча уставился в мучительно знакомые голубые глаза молодого парня.

– Ты очень странная птица, – задумчиво сказала молодая светловолосая девушка. – Я буду звать тебя Чичи.

Марко медленно опустил кусок батончика на пол, спрятал голову под крыло и сделал вид, что совершенно внезапно резко решил поспать. Если парень был удивлен внезапным странным поведением птицы, то ничего не сказал по этому поводу. Он просто подобрал кусок батончика, тихо встал и ушел в другую часть пещеры, заниматься тем… чем он там занимался, пока Марко не проснулся.

Это тоже просто совпадение, или она говорила о нем, а мальчик это запомнил? Марко не знал, что хуже. Что ребенок Синтии совершенно не запомнил женщину, давшую ему жизнь… или, что он помнил о ней, пока те ублюдки превращали его жизнь в Ад.

«Бедная, раненная птичка» сжалась в неудобный комочек и изо всех сил постаралась уснуть. Ему нужны были силы… и совершенно не нужны лишние мысли.

***

Марко молча наблюдал за летающими по округе людьми, одетыми в форму Дозора. В данный момент «бедная, больная птичка» сидела на ветке ближайшего дерева и молча наблюдала, как молодой парень с каким-то равнодушием во взгляде пинает пришедших по его душу Дозорных.

За время распинывания окружающих парня служащих закона, Марко понял несколько вещей. Первое – его первоначальный план повременить с захватом мальчика оказался куда благоразумнее, чем он думал. Ребенок был… очень силен. Нет, пирату сообщили, что мальчик был самым сильным из жертв того мерзкого места, но быть более сильным, чем агенты СР9 (которые были откровенно не на уровне командиров дивизий, как бы не пыжился этот самый СР) и быть сильным… это две очень большие разницы. Парень даже обладал неплохо развитой Волей Вооружения, что агентам было в принципе не свойственно!

В итоге, Феникс болезненно ясно осознал, что даже если бы Марко был здоров и полон сил, то не смог бы захватить мальчика. И нет… командир первого отряда пиратов Белоуса все еще был сильнее парня. Но была большая разница между сражением и сравнительно безболезненным захватом. Второе было в разы сложнее первого, а Марко не хотел причинять боль ребенку Синтии. И это означало, что ситуация сильно усложнилась.

Вторым фактом, который осознал Феникс, было то что тренированный как профессиональный убийца мальчик до сих пор никого не убил. Дозорные разлетались как выпущенный из ракеты фейерверк, но ни один удар парня не целился в жизненно важные точки. Очевидно, ребенок Синтии сознательно избегал убийства этих людей (хоть и калечил их так тщательно, что они еще не скоро встанут на ноги).

И третьим фактом было само наличие этих правительственных ублюдков поблизости от его сына! Учитывая, как хорошо прятался парень и то, сколько трудов потребовалось пиратам Белоуса, чтобы напасть не его след, количество этих уродов просто потрясало воображение. Принимая во внимание скуку в глазах ребенка, а также тот факт, что через пару недель от исчезновения он, казалось, перестал прятаться и начал бродить по деревням, становилось очевидным, что это происходит не в первый раз. А значит, у Дозорных был какой-то метод находить мальчика.

Багги опасался чего-то подобного. Ладно племянница Михоука… конечно, его семья не афишировала, что у них был такой родственник, но глаза говорили сами за себя. И ладно сын Ясоппа – канонир Шанкса затратил много сил на то, чтобы никто не узнал о его ребенке, но информация могла просочиться. Но сын Марко? Ребенок, о котором даже сам пират не знал, родившийся у девушки, отношения с которой так тщательно им скрывались? Синтия жила в лесу, вдалеке от деревни, и ни одна живая душа не видела Марко ни в виде человека, ни в виде птицы. Даже если у Синтии появился ребенок, никто бы в жизни не провел связь между мальчиком и Марко (может быть, сейчас… они были пугающе похожи. Но в 4 года?). А значит, у СР был какой-то необычный метод поиска детей определенных людей. Возможно, Дьявольский Фрукт или какое-то изобретение Вегапанка... это уже не столь важно. Самым важным было то, что если они нашли ребенка один раз, то могут найти и другой.

Возможно, у Багги были и другие свидетельства этой способности и именно поэтому он так настаивал на том, чтобы разделить детей и отдать их под охрану силам, для победы над которыми понадобится немаленькая армия. И это приводило Марко к еще одному, не совсем радужному заключению.

Его сын не может продолжать спокойно бродить по округе. Сейчас он был самым уязвимым, и если к нему присоединятся другие дезертиры, то мишень на его спине примет угрожающие размеры. Но Марко не мог схватить его самостоятельно… и поэтому был в замешательстве.

Он просто не знал, что ему делать.

– Ты очень спокойная птица, Чичи, – внезапно донеслось сбоку, и Марко ощутимо вздрогнул.

Феникс повернулся и посмотрел на совсем не запыхавшегося парня, который только что разметал около двадцати не самых слабых представителей Дозора. Мальчик выглядел так невозмутимо, будто делал это по три-четыре раза в день (что, возможно, было правдой).

– Хриииии… – просипел лежащий на земле Дозорный.

– Плюх, – упал на землю еще один.

Марко окинул это зрелище зловещим взглядом (он их запомнит). А потом пират ощутил, как привязывающий его к ветке бинт размотали («бедная» птичка была надежно зафиксирована на время сражения), после чего его подхватили под живот и зажали в захвате под мышкой. «Бедная, раненная птичка» была не очень рада такому обращению, но не особо сопротивлялась. Синтия тоже так его носила, когда…

–Они постоянно меня находят, – тихо пробормотал ребенок, пиная ближайшего Дозорного. – Возможно, придется…