Джей
Шрифт:
Пальцы Итана впились в колени, а брови сердито нахмурились. Казалось, парень изо всех сил сдерживает свои негативные эмоции. Наконец, через несколько долгих, томительных секунд, парень взял себя в руки, и его лицо снова разгладилось до каменного, безэмоционального состояния.
– Мне плевать на ваши сожаления, – сухо произнес мальчик, окончательно лишая Марко надежд на возможные будущие отношения. – Есть вещи, которые нельзя исправить и невозможно простить, какими бы случайными они ни были, – мрачно сказал мальчик, слишком хорошо знавший об этом простом факте.
Марко тяжело вздохнул и повернулся в сторону мирно накатывающихся на берег волн. Ну что
– Ну… если мы с этим разобрались, – решительно не пуская эмоции в голос произнес мужчина. – То скоро сюда приплывет корабль моей команды, и мы сможем безопасно отплыть, так что…
– Нет, – решительно произнес сидящий рядом Итан.
И тут мысленный корабль Марко налетел на волну и получил пробоину в корпусе.
– Что? – среагировал первый помощник пиратов Белоуса, поворачиваясь с сидящему рядом парню.
– Мы никуда не поплывем, пока вы не скажете мне, где она, – сурово произнес мальчик.
Марко тупо моргнул, пытаясь осмыслить происходящее. Корабль в его голове жалобно застонал и начал медленно тонуть.
– Кто? – спросил ничего не понимающий Феникс.
И тут, впервые за все время «знакомства» Марко и Итана, мальчик повернулся к пирату и посмотрел ему прямо в глаза.
– Чичи, – решительно произнес очень злой парень.
– Э? – переспросил Марко, отчаянно нащупывая в происходящем смысл.
Мысленный корабль первого помощника опутало щупальце Кракена и начало быстро тащить его на дно морское.
– Куда вы спрятали тело Чичи? – сурово спросил парень.
Марко нахмурился, пытаясь найти в этом вопросе какой-то тайный, глубокий смысл.
– Ну… – медленно произнес мужчина. – На самом деле… никто точно не знает, как это работает, – осторожно сообщил Марко, лихорадочно вспоминая все теории о Дьявольских Фруктах.
– Что? – непонимающе переспросил сидящий напротив парень, после чего тряхнул головой и сосредоточился на ничего не понимающем Фениксе. – Не нужно сбивать меня… я знаю все о методах допроса и способах их избежать, – зло сообщил бывший агент СР9. – Я скажу совсем просто. Очевидно, когда вы прибыли на остров, то случайно убили Чичи и спрятали ее тело. Я обыскал весь остров и часть прибрежных вод, но так и не смог ее найти. Куда вы дели тело Чичи? – сурово спросил первый в списке тренированных с детства убийц.
На островном берегу повисла тяжелая тишина. Марко молча пялился на злого Итана. Злой Итан сверлил взглядом онемевшего от шока Марко Феникса.
Спустя пару смущающе долгих секунд, Марко Феникс поднял глаза к безоблачному синему небу, очень тяжело вздохнул и мысленно констатировал, что официально ненавидит свою жизнь. После чего вспыхнул краткой вспышкой пламени и превратился в «Чичи».
Так как тишина на берегу не прерывалась, следующая очень долгая пауза была скорее более глубоким и тяжелым продолжением прошлой. Хотя нет, все-таки это были две совсем разные паузы. Для всей полноты сравнения… допустим, если бы паузы могли заканчивать школы, то прошлая считалась бы одаренным хорошистом
и смогла бы пойти в будущее с полной уверенностью в своих паузовых силах. Эта же стала бы директором школы пауз к одиннадцати, попутно получив премию за открытие вечного двигателя абсолютной, смущающей тишины, и доведя до суицида пару тысяч человек.– Кхм… – наконец сказал Итан.
Марко продолжал очень сосредоточенно смотреть в небо.
– Я… я полагаю… – хрипло произнес мальчик. – Что… эм… вы… ты… я… – совсем запутался в местоимениях парень. – Вы… – наконец вспомнил правильное он.
Марко смотрел в небо с такой концентрацией, будто там были ответы на все вопросы вселенной. И одной «очень бедной птички» в частности.
– Вы… – решительно продолжил человек отчаянной воли и решимости, в миру зовущийся Итан.
И тут Марко ощутил, как его резко подхватили за туловище и подняли ввысь. От неожиданности, мужчина чуть не вспыхнул, но практика последних дней давала о себе знать.
– Сэр, птица под кодовым названием «Чичи» поймана, – монотонно произнесла старательная Ди.
Пауза снова вернулась в надежде, что суицид все-таки состоится. Как высококвалифицированный профессионал, она никогда не теряла надежды на успех.
– Ди… – наконец произнес Итан, проявив свою легендарную устойчивость к жестокости жизни. – Отпуст…
– Это она! – внезапно донеслось сзади, и Марко печально закрыл глаза.
Ситуация продолжала ухудшаться прямо на глазах, и он был не в силах на это смотреть.
– Сэр, это она, она! – громко пролаяла Ти, очень не вовремя вернувшаяся из своего похода в деревню. – Ди нашла птицу? Как ты нашла птицу? Где ты ее нашла? – начала кричать волчица, приближаясь к находящимся на пляже с неумолимостью мрачного жнеца.
– Что?! – с явным оттенком ужаса донеслось со стороны леса голосом Джоза. – Марко, якорь тебе в #%@, какого $@%!? – выругался бывалый пират, и Феникс решил никогда больше не открывать глаз.
– Птица является еще одной форм… – начала медленно говорить Ди, и Марко мысленно смирился с происходящим.
Очевидно, происходящее было неумолимым итогом всех его идиотских выборов с начала всей этот эпопеи и по настоящее время.
– Отставить! – решительно крикнул Итан.
На берегу моря снова наступила тишина. Примерно в этот же момент Марко внезапно осознал, что происходящее было крайне смущающей ситуацией не только для него. В конце концов, со стороны Итана выходило так, что он не только не вычислил незнакомого Фруктовика, но и сделал неправильные выводы после исчезновения этого самого Фруктовика, на основании которых давал заведомо неверные приказы своим людям, заставив их несколько раз прочесать целый остров, пока тот самый Фруктовик стоял поблизости.
Ситуация вырисовывалась со всех сторон неудобная.
– Ди, передай мне птицу, – решительно приказал абсолютный и непогрешимый авторитет среди агентов СР9, крайне решительно собирающийся оставаться этим самым авторитетом несмотря ни на что.
Марко ощутил, как его аккуратно передают из рук в руки.
– Эм… парень, слушай… – медленно сказал Джоз, неумолимо приближаясь к стоящим на пляже. – Насчет твоей птички…
Марко ощутил, как пальцы на его туловище впились в ребра подобно стальным тискам. От натуги «бедная и уже не такая раненная птичка» невольно открыла глаза.