Джим Пуговка и Чертова Дюжина (пер. Кореневой)

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ, в которой друзей принимают за фата-моргану

На следующий день Джим и Лукас встали очень рано. Они хотели еще до восхода солнца добраться до оазиса мнимого великана господина Ланя. Иначе им грозило удовольствие снова оказаться в объятиях фата-морганы, которая с первыми лучами солнца уже начинала свои проказы. Это природное явление оставило у Джима не слишком приятное воспоминание, когда они по его милости во время своего первого путешествия несколько часов кряду блуждали по пустыне, пока наконец не вернулись к тому месту, откуда выехали. Нет-нет, уж лучше до жары попасть к господину Ланю, в его хорошенький маленький домик, где можно чувствовать себя в безопасности.

Кроме всего прочего, у друзей отчаянно урчали животы, потому что со вчерашнего дня они ничего не ели.

— Самое время сейчас что-нибудь положить на зуб, — сказал Лукас, берясь за вожжи, когда друзья снова устроились на крыше локомотива. — Есть хочется ужасно, прямо кажется, что сейчас даже козырек от фуражки сжевал бы.

Джим сонно кивал в ответ.

— Я бы предпочел бутербродик, — пробормотал он/

— Я бы, пожалуй, тоже, — весело сказал Лукас. — Бьюсь об заклад, что через полчаса перед нами будете целая гора бутербродов, приготовленных милым господином Ланем.

С этими словами он потянул за правую веревку, и перпетуум-мобиле плавно поднялся в воздух и полетел над пустыней, не слишком набирая высоту, но зато с довольно большой скоростью.

Под ними расстилалась голая пустыня, а на небе, переливаясь чудеснейшими красками, разгоралась утренняя заря, которая с каждой минутой становилась все ярче и краше. Но на сей раз друзья не проявили особенного интереса к небесным красотам, в поисках оазиса господина Ланя и его домика они обшаривали взглядом всю пустыню вдоль и поперек. Им обязательно нужно было найти его до того, как взойдет солнце и начнется жара, из-за которой в раскаленном воздухе появляются всевозможные видения.

Поскольку Лукас толком не знал, где расположен оазис, ведь в прошлый раз им показывал дорогу сам великан, он решил зигзагом облететь всю пустыню.

Но он явно недооценивал сложность ситуации: сколько они ни летали, нигде не увидели даже макушки пальмы, не говоря уже о крыше дома и тем более о пруде с фонтанами.

— Даже если господин Ка Лань Ча отправился куда-нибудь погулять, — сказал через некоторое время Лукас, стараясь успокоить Джима, — мы все равно его увидим. Ведь все-таки он великан.

В этот самый момент из-за горизонта показалось солнце и залило всю пустыню своими горячими сверкающими лучами. Путешественники даже прикрыли глаза руками, настолько их ослепил яркий свет этого пылающего шара.

— Теперь у нас осталось совсем немного времени, — сказал Лукас, — скоро появится фата-моргана, и все дальнейшие попытки будут бессмысленны. Но пока мы еще что-то видим, мы будем летать над пустыней на максимальной высоте. Сверху у нас будет лучше обзор.

Он поставил мачту вертикально, и летающий локомотив перестал кружиться над пустыней и взмыл в воздух. Друзья напряженно всматривались.

— Вот он! — вдруг закричал Джим. — Я вижу его! Это господин Лань!

Где-то далеко-далеко виднелись смутные и расплывчатые очертания человеческой фигуры невероятных размеров. Человек этот вроде как сидел на земле, причем спиной к друзьям. Лукас тотчас же перекинул мачту, и перпетуум-мобиле, набирая скорость, рванул вперед по заданному курсу. По мере приближения локомотива фигура становилась все меньше и меньше, обретая при этом все более отчетливые очертания. Теперь уже было хорошо видно, что господин Лань сидит, обхватив голову руками, как бывает, когда человек чем-то очень огорчен.

— Тебе не кажется, что он плачет? — испуганно спросил Джим.

— Гм… Не могу тебе точно сказать, — пробормотал Лукас.

С бешеной скоростью летучий Кристи приближался к великану, сидевшему на земле. Он все уменьшался и уменьшался в размере. Скоро уже он выглядел не больше колокольни, затем ~~ не больше дома, затем — дерева, ну а под конец он уже казался совершенно обыкновенным человеком.

Лукас мягко посадил Кристи на песок, немного не доезжая до великана. Песок заскрипел под колесами, когда паровоз затормозил.

Услышав странный звук, господин Лань подскочил как ужаленный. Лицо его было мертвенно-бледным и; выражало крайний испуг.

Не проявляя ни малейшего интереса к тому, что; или кто перед ним стоит, господин Лань грохнулся на; колени и заговорил жалобным, дрожащим голоском:

— О! Ну почему, почему ты не можешь оставить меня в покое? Что я тебе сделал? Мало тебе, жестокое чудовище, что ты отобрало у меня мой дом и мой родник, так ты еще преследуешь меня здесь, на самом краю пустыни?!

При этом он закрыл лицо руками и задрожал всем телом от нескрываемого страха и ужаса.

Лукас и Джим переглянулись, ничего не понимая.

— Эй! Привет! — закричал Лукас, слезая с крыши локомотива. — Что такое стряслось с вами, господин Ка Лань Ча? Мы ведь никакие не чудища и не собираемся вас сжирать. Правда, — добавил он со смехом, — только при условии, что вы накормите нас хорошим завтраком.

— Господин Лань! — послышался голос Джима. — Вы что, нас не узнаете? Ведь это мы, Лукас и Джим Пуговка!

Мнимый великан медленно опустил руки и уставился на друзей отсутствующим взглядом. Через некоторое время он словно очнулся и пробормотал:

— Нет, нет, этого не может быть. Это все фата-моргана! Меня не проведешь!

— Дайте-ка мне руку, господин Лань, — сказал тогда Лукас, — и вы убедитесь, что мы — это мы. Фата-моргане нельзя ведь пожать руки.

— Невероятно! — воскликнул мнимый великан. — Мои единственные настоящие друзья, кроме которых у меня никого нет, — машинист Лукас и Джим Пуговка. Но они сейчас далеко-далеко отсюда. И они никогда не смогут приехать ко мне сюда, потому что Долину Сумерек завалило, а другого пути нет.

— Почему же нет, — возразил Джим. — Можно, например, по воздуху.

— Ну разумеется, по воздуху, — грустно кивнул господин Лань. — Фата-моргана иначе не умеет.

— Черт побери! — рассмеялся тут Лукас — Раз вы не хотите мне пожать руку, чтобы убедиться, что перед вами я, а не фата-моргана, то придется мне самому доказать вам это. Уж не обессудьте, господин Лань!

С этими словами Лукас подошел к великану, подхватил его и осторожно поставил на ноги.

— Вот так, — сказал Лукас. — Ну как теперь, убедились?