Джокер и Вдова

Себастьян замолчал. Сделал еще один глоток, а затем спрятал лицо в ладонях. Очевидно ему было тяжело вспоминать. Но зачем он это делал? Зачем он рассказывал историю, которая никак не связана с тем вопросом, что она задала?

— Кто такая Мэрилин? — спросила Джокер.

Логар глубоко вздохнул, отнял пальца от лица и потянулся к бокалу. Не донеся его до рта, почему-то ухмыльнулся.

— Еще одна мошенница. Точнее — воровка. Ее настоящее имя — Мари Корр, и она на протяжении уже десяти лет периодически обчищает карманы наших богачей. У нее прекрасный голос, и она время от времени поет в местной опере. Вхожа в узкий круг дирнской богемы, а значит, что ее зовут на все мало-мальски приличные мероприятия. Вот там-то она и выходит на охоту.

Ничего себе! Джей вспомнила свои мысли, когда она повстречала эту женщину. «Друзья зовут меня Мари».

Но Логар не зовет ее Мари. Он зовет ее Мэрилин.

Джей подняла брови и вопросительно взглянула на Логара, приглашая его продолжать.

— Мэрилин была одной из тех людей, кто помогал Женни. Вот только после того, как она получила свою долю, она не покинула Дирн. Она осталась здесь. И однажды явилась на мой порог. Она постучала в дверь в тот самый миг, когда я, измученный горем и осознанием того, каким же я был слепцом, приставил дуло к своему виску. Этим она спасла мою жизнь. Позже она призналась, что ее мучила совесть, ведь она прекрасно знала, как Женни поступила с идиотом-полицейским, влюбленным в нее по уши. Я не буду рассказывать всего, иначе мы с тобой просидим за этим столом до вечера, но Мэрилин смогла убедить меня попробовать жить дальше. Она два месяца тормошила меня, не давая вновь погрузиться в отчаяние, заставляла вставать с постели, идти на работу, менять одежду, постель. Она заставляла меня жить. Но я не хотел. И тогда она пошла на риск. Она забрала Эйлину из приюта и вернула сюда. Это был тяжелый день. Смотреть на девочку я не мог, я ненавидел ее за то, что она — не моя дочь. Я был почти сумасшедшим, Джей. Почти. И пересечь грань этого «почти» в то время мне не дала Мэрилин. Она смогла убедить меня жить. Знаешь, как? Она смогла донести до меня одну простую мысль. Больше всех от действий Женни пострадала Эйлина.

Показано 34 из 40 страниц

Ребенок, от которого просто не успели избавиться. Ненужная никому: ни матери, которая убила бы ее еще во чреве, если бы могла, ни настоящему отцу, который и не знает о ее существовании, ни тому, кто думал, что он ее отец. Это был тяжелый день. Но за ним наступил следующий, когда я проснулся от плача маленькой девочки и понял, что Мэрилин была права. Я должен жить.

Джей молчала. Она все еще не понимала, куда клонит Логар, но прекрасно понимала его самого. Без деталей, но история инспектора немного походила на историю самой Джей. Хотя, надо признать, Себастьяна потрепало сильней. Джокер даже стало немного стыдно за себя и свои действия.

— Подожди, — нахмурилась она. — Я видела тебя в парке с Эйлиной и Мэрилин. Но в твоем доме нет сладостей?

— Сейчас девочка живет у Мэрилин. И именно поэтому у меня мало времени. Мэрилин покидает Дирн. С таким же прохиндеем, как и она. Они собираются пожениться, а Эйлина… с минуты на минуту Мэрилин привезет ее сюда и у меня два дня, чтобы найти няню — на большее время меня из участка отпустить не смогли. Поэтому, думаю, скоро сладости появятся.

Джей кивнула.

— Надо прийти к тебе через пару дней, — неловко пошутила она.

Логар неуверенно улыбнулся.

— Боюсь, если бы ты стала размахивать оружием при ребенке, я не был бы столь вежлив. Мне продолжать? Или тебе хватит?

— Ты все еще ответил на мой вопрос. Так что продолжай, — Джей допила почти остывший кофе и, отставив чашку, положила руки на стол и сплела пальцы. — Я слушаю.

Логар плеснул себе еще коньяка. Совсем немного, на один глоток.

— Шло время. Эйлина росла, и Мэрилин убедила меня не говорить девочке, что я — не ее отец. Постепенно рана затягивалась, и я даже смог завести пару мелких интрижек, но верить женщинам я больше не мог. Кроме воровки, которая спасла мне жизнь. Если коротко описать наши отношения — они очень похожи на твои отношения с Ивом Бизу. Вы близки, но как друзья. Пожалуй, если бы Мэрилин вела себя по-другому, я не смог бы доверять ей ее в тот момент, когда все женщины были для меня великим злом. Однажды, когда я уже перевелся из шестого участка в восьмой, я увидел тебя. Ты тогда работала одна: Кут только что стал капитаном, и ты осталась без напарника. Увидев тебя впервые, я чуть не сошел с ума от отвращения. Потому что ты до боли напоминала мне Женни. Веселая, готовая смеяться над всем, чем только можно, уверенная в себе и смотрящая на мужчин свысока — именно такой ты выглядела. Мне так захотелось сделать что-то такое, что сотрет это самодовольное выражение с твоего лица, что я будто помешался. Стоило нам пересечься, и я не мог отвести от тебя глаз — мне хотелось узнать, в чем твоя слабость. Чтобы ударить и отомстить всем женщинам этого мира в твоем лице. Я мечтал увидеть, как тебе будет больно, потому что в тот момент ты была для меня олицетворением Женни. Это неправильно и нелогично: ты ничего мне не сделала. Ты просто была веселой и уверенной в себе. Пока у тебя не появился напарник. Вдова. И вот тогда я понял, что здорово ошибался, считая тебя такой же, как та, что едва не сломала мне жизнь. Потому что ты была не Женни. Ты была мной. Именно тогда наблюдение за тобой стало потребностью. Я смотрел на тебя, видел, как Вэрд использует тебя, играя твоими чувствами, и не мог ничего сделать. Любовь заставляет нас слепнуть, это я знал, как никто. Я не мог открыть тебе глаза, потому что ты бы мне не поверила. Я мог только наблюдать, надеясь, что жизнь не будет к тебе так же жестока. К сожалению, мои надежды не оправдались. Потом вы двое перевелись в первый и я на время потерял тебя из виду. На очень короткое время, ибо, повторюсь, я уже не мог перестать наблюдать за тобой. Именно тогда Мэрилин и забрала Эйлину к себе. Я почти не пересекался с тобой по работе, когда ты работала в первом, но я продолжал наблюдать за тобой в свободное время. Я видел, как жизнерадостность уходит из тебя, когда Вэрд все-таки тебя предал. Я видел твои пустые глаза, когда ты недолго работала с Бестией — Тани Арт. А потом ты перевелась обратно в восьмой участок, и я увидел не просто пустоту. Я увидел желание умереть. Ты сама этого не осознавала, но ты больше не хотела жить. И именно тогда я понял, что я не просто хочу за тобой наблюдать. Я хочу к тебе прикоснуться. Утешить. Убедить тебя, что жизнь продолжается.

— Так почему ты этого не сделал? — спросила Джей. В голове царила странная пустота, будто разум отказывался принимать то, что говорил Логар. — Почему ты не подошел ко мне? В то время мне нужна была поддержка, как никогда. Если бы я знала, что кому-то небезразлично, я бы…

— Потому что я — эгоист, — просто ответил Себастьян. — Я знал, как никто, что ты чувствуешь. Я знал, как никто, что тебе нужно. Тебе нужен был мужчина, которого ты могла бросить, понимаешь? А я не хотел им быть.

— Почему?

— Не делай вид, что ты не поняла, — взгляд Логара вновь стал горьким.

Джей почувствовала, как по ее рукам и спине ползут мурашки.

— Я хочу услышать, — прошептала она.

Себастьян вздохнул.

— Тебя трясет от отвращения, стоит мне к тебе прикоснуться, но ты все равно хочешь услышать то, что я тебя полюбил?

Джей вдруг стало холодно.

— Мне… мне… я не трясусь от отвращения, — пролепетала она, не зная, что еще сказать.

— Врунишка. Я прекрасно все вижу. И понимаю. Я наблюдаю за тобой слишком давно. И я могу это доказать, — Логар поднялся из-за стола, подошел к ней и протянул руку.

Глядя на его раскрытую ладонь Джей думала о том, что, оказывается, не только любовь делала ее слепой. Слепой ее сделало и несчастье. Спрятавшись в нем, словно в скорлупе, она упивалась своим горем, сделала его своим стержнем и внушила себе, что она — сталь. Она продолжала жить в своем коконе из иллюзий и страданий, замерзая душой и сердцем, обвиняя во всем Вэрда, Куколку и весь мир. Она читала чужие мысли, но при этом не понимала ничего. «Для вас — все, что угодно, Джокер». «Я всегда готов вам помочь». Ведь Логар давал ей понять, что она может положиться на него. Пусть и неявно, но он поддерживал ее.

Она не была одна во всем мире.

Никогда.

Джей посмотрела на свои руки. Себастьян прав: она действительно не терпит мужских прикосновений. Потому что все начинается именно с них. Сначала тебя держат за руку, потом целуют, потом заставляют влюбиться… а потом предают, оставляя в очередной раз латать разбитое сердце.

— Вот видишь, — Логар опустил руку. — Жаль, что ты узнала обо мне. Я еще не готов перестать смотреть на тебя.

Джей вздохнула. Она совершенно не знала, что сказать. Мысли роились в голове, как сотня мух, жужжа и сталкиваясь друг с другом, и она никак не могла понять, что в сегодняшнем откровении самое важное. Просидев так пару минут, она решила, что попробует разобраться со свалившимся на нее знанием потом. Может, чуть позже, когда все это немного осядет, она сможет понять, что ей теперь делать.

— Надеюсь, что ты не будешь от меня шарахаться, когда мы встретимся в следующий раз, — обронил Логар.

— В следующий раз? — тупо переспросила Джей, перестав буравить взглядом собственные руки и поднимая голову к нему.

— Да. В следующий раз. Мы же часто видимся по работе, ведь так? — Логар неуверенно улыбнулся.

— А… да, конечно, — Джей попыталась улыбнуться в ответ. — Мне… надо идти. Спасибо тебе за все. Получается, ты не раз спасал мне жизнь.

Себастьян кивнул и сделал шаг назад, чтобы ей удобнее было встать. Когда она поднялась, он не выдержал и легонько коснулся ее щеки.

— Прости… может быть не стоило… забытьпролуннуюпеснюидиот

Джокер застыла, раскрыв глаза и не веря тому, что чувствует. Сквозь пальцы Логара в нее вливалось то, чего она раньше никогда не замечала, пока оно не исчезло, не уснуло, оставив ее с этим миром один на один. То, что она привыкла заглушать, блокировать, закрывать, потому что иначе можно было сойти с ума. В ушах нарастал странный гул, который спустя несколько мгновений превратился в сотню разных голосов, которые что-то шептали, кричали, говорили, но нельзя было разобрать, что именно. Никогда нельзя было разобрать.