Джульетта без имени

Восток вспомнил Дымчара и Горелика и непроизвольно стиснул кулаки.

— Я думаю, от моего появления у отца только лишние проблемы в алтуховской общине начнутся. Так что я его даже беспокоить не хочу. Помог нам, дал возможность скрыться — и ладно.

— Ну хорошо, — подумав, кивнул Восток, — Тогда, раз нам нельзя идти на ваши станции, — они придут к нам!

— Это как? — опешила Крыся.

— Тот лысоватый крепкий мужик в Бибиреве — это и есть ваш Питон?

— Который еще тебя ненормальным назвал? Ага, он!

— Из всего, что я видел и слышал, могу предполагать, что он или усомнился в твоей вине, или негласно тебе сочувствует — ты же из его учеников. Во всяком случае, впечатление на меня он произвел довольно положительное. Смею полагать, что мозги у него варят и, при случае, достучаться до него будет реальнее, чем до всех остальных. Я прав?

— Дядька Питон грозен, — согласилась Крыся, — но справедлив. И слушать умеет, да. Может, если за дело, и наругать, и даже по шее дать — но всегда разберется и вынесет правильное решение... Только при чем здесь он?

— С какой периодичностью ваши добытчики выходят в рейды? И как часто Питон ходит с ними?

— Ты... — скавенка даже задохнулась от блеснувшей догадки, — ты хочешь подстеречь Питона здесь, Наверху, и... поговорить с ним?

— Умница! Именно это я и намерен сделать.

Девушка застыла с открытым ртом и круглыми глазами. Восток не удержался и движением пальца вернул ей челюсть на место.

— Ты точно сумасшедший! — покачала головой Крыся, когда к ней вернулся дар речи. — Но что-то в этой твоей идее есть! Надо подумать.

Какое-то время она сидела молча, сосредоточенно размышляя над задачей и шевеля пальцами в такт мыслям. Восток с неподдельным интересом наблюдал за ней.

— Ты знаешь, — подведя итог мыслительной деятельности и что-то прикинув, обратилась к нему скавенка, — а ведь может и получиться! Питон сейчас, в связи со слухами о готовящейся войне, в рейды выходит через каждые два дня, меняясь с Простором, своим заместителем. Плюс на носу очередной плановый рейд на Склад... Я, правда, не знаю, чья очередь выходить сегодня ночью — у меня весь график в голове сбился, — но Простор — это тоже неплохо. Он тоже из тех, кто сперва разговаривает, а уж только потом стреляет... Ну и действительно: можем попытаться через него вызвать Наверх дядьку Питона. Только что ты им говорить будешь?

— Я им ничего не буду говорить. Я хочу заставить их пойти с нами в Ботанический и увидеть все, что там происходило, своими глазами... Крысь, ты сама не откажешься со мной туда прогуляться?

— Куда ж я теперь от тебя денусь? — как-то преувеличенно безнадежно махнула рукой скавенка и снова озабоченно округлила глаза. — Но ты уверен, что там безопасно? Уверен, что «черных» точно всех разбомбили и теперь в Ботаническом тихо?

— Уверен. Видишь ли... я там был. Где-то спустя день после обстрела. Можешь поверить: на месте их логова — пепел и воронки.

— И ты молчал? — всплеснула Крыся руками. — И ничего не сказал тем, кто тебя пы... допрашивал?

— Да говорил я! — досадливо скривился сталкер. — Только фиг мне кто поверил!

— А Питон с Простором, думаешь, поверят?

— Надо будет так постараться, чтоб поверили.

— О-хо-хонюшки... — шумно вздохнула скавенка, растягиваясь во весь рост на матрасе рядом с ним. — Заставить дядьку Питона влезть в авантюру и тащиться куда-то вопреки плану вылазок... Самоубийственная затея. Но иного выхода, получается, у нас и нет.

— Получается, что нет. Ну, так что? — подмигнул Восток, — Ave, Caesar, morituri te salutant? [5]

— Тогда уж аве Питон... — ничуть не удивившись иностранным словам, проворчала начитанная Крыся. — Это как-то ближе к реалиям.

— Пожалуй, надо потихоньку сходить к выходу из туннеля и посмотреть, что там творится на улице! — решил Восток, поднимаясь с матраса. — Вот только этот балаган на потолке...

5

«Славься, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!» Приветствие римских гладиаторов перед боями.

Он прислушался. Мышиной возни и писков, вроде, было уже не слышно. Никак угомонились бэтмены?

— Если не шуметь и двигаться осторожно — могут и не всполошиться. Мне кажется, тебе лучше выбраться через заднюю дверь, — посоветовала скавенка.

— Так и сделаю.

Восток потянул на себя висящий на спинке водительского места плащ. Повертел в руках противогаз, подумал... и все же надел.

— Там, небось, вонь такая от этих мышей... — глухо донеслось до Крыси.

— Капюшон тоже накинь, — посоветовала она, — а то еще облегчится кто сверху! И глаза от света береги.

— Угу.

Очень осторожно и почти бесшумно Восток приоткрыл широкую заднюю дверь джипа, огляделся. Ничего подозрительного или опасного.

— Пошел! — шепотом уведомил он Крысю и, держа наготове автомат, скользнул к яркому пятну выхода. Крыся, столь же тихо притворив дверцу, стала ждать.

Минут через десять Восток вернулся и условно стукнул в заднее стекло. Крыся впустила его.

— Ну и что там?

— Вечер! — обрадовал ее сталкер. — Не такой уж и поздний, но на наше счастье — пасмурный! И, кажется, дождь собирается. Думаю, еще немного — и можно будет выбираться. С тонированными стеклами и щитками будет нормально.

— А нетопырки что?

— Пока дрыхнут. Если выезжать осторожно... Между прочим, давай-ка я и в самом деле сейчас потихонечку подкачу к выходу! Постоим немного, подождем сумерек. Заодно и глаза привыкнут.

— Имей в виду: если будет слишком светло — мне придется зажмуриваться.

— Зажмуривайся, штурман. Дорогу обратно я помню.

— Что, неужели снова будем по стенам ползать?!

— Ну зачем же по стенам? Время есть, поедем, как белые люди, — через ворота депо...

Крыся облегченно перевела дух.

— ...хотя наша лошадка может и обратно той же дорогой вскарабкаться!

Девушка обреченно закатила глаза, а сталкер рассмеялся.