Джульетта поневоле

– Кто, синьора Монтекки или её кошка? – усмехнулся Ярополк.

– Обе. Иди уже, а то не ровен час, припрётся кто-нибудь и всё испортит, фыркнул Опалов, вскочив на перила балкона. – И да, кормилицу позови, она неподалёку крутится, добро, хоть подслушивать не пытается.

Яр коротко кивнул, ещё раз поцеловал меня и вышел. Я поспешно опустилась на кровать, старательно изображая сдержанную муку.

– Как вы, голубка моя? – Мария себя ждать не заставила, впорхнула ко мне с подносом, нагруженным разными вкусностями и засуетилась, ни на миг не умолкая. – Виданное ли дело, на следующий же день после бала такую-то малышку ещё и завтраком в компании жениха испытывать! Нет уж, как по мне, так синьора Капулетти слишком спешит выдать вас замуж, вы же дитя совсем, вам и четырнадцати-то нет!

Эм, а ничего, что именно вы, моя дражайшая кормилица, собственной персоной привели ко мне в спальню мужчину, который остался на всю ночь? Или вы думаете, сударыня, что мы всё это время в шашки-шахматы играли? Вот ведь, потаковщица, сорок суждений по каждому вопросу!

– Кормилица, милая, я отдохну немного, а ты будь добра, проследи, чтобы меня никто не беспокоил, - я со слабой улыбкой коснулась ладонью лба.

– Всё сделаю, голубка, не извольте сомневаться, - горячо заверила Мария, мягко поглаживая меня по щеке. – Хотите, с вами посижу, сказку вам расскажу, песенку спою. Или, - кормилица таинственно понизила голос, хитро улыбаясь, - поведаю о своей встрече с синьором Монтекки.

А-а-а, ну как так можно-то?! Как я могу отказаться от такой интересной темы, меня же разорвёт от любопытства! Я осторожно покосилась на развалившегося у входа на балкон Опалова и получила от него утвердительный кивок. Ясно, Александру тоже очень интересно узнать реакцию благородного Ромео на отказ Джульетты венчаться с ним.

– Сказку с песней не надо, а про встречу с Ромео расскажи.

– Так вот, голубка моя, - с готовностью зачастила кормилица, - по-матерински ласково гладя меня по голове, - нашла я его в церкви в компании брата Лоренцо. Сей духовник мне, признаться, никогда не нравился. Движут-то им, вне всякого сомнения, намерения благие, да от его дел добрых честным людям одно смущение да докука. Взять, например, Джованни Пенд…

– Не отвлекайся, кормилица.

Меня совсем не устраивало многочасовое повествование обо всех жителях славной Вероны, меня, вообще-то, Ярополк ждёт.

Мария кашлянула, потёрла кончик носа:

– Так вот, увидела я молодого синьора Монтекки и говорю ему: «Уж не юную ли синьору Джульетту, вы синьор в церкви сей дожидаетесь?»

– Что, прямо так и спросила?

Да уж, тактичностью и осторожностью кормилица явно не изуродована. Кто же вот прямо так в лоб о тайном венчании спрашивает?!

– Нет, разговор я издалека начала, я ведь понимаю, в делах любовных особливую деликатность проявлять надобно.

Опалов недоверчиво фыркнул, дёрнул ухом, презрительно морща нос. А я, признаться, поверила. Не знаю, как там с деликатностью, а вот заболтать кормилица любого может, даже мёртвого и глухого, в этом я даже не сомневаюсь.

– Одним словом, открылся мне синьор Ромео, - кормилица восторженно прижала руки к груди. – Любит он вас прямо-таки без памяти, жизни своей без вас не мыслит.

Угу, охотно верю. Опалов каждой своей фаворитке тоже про вечную любовь вещает и что интересно, девушки, даже неглупые, верят ему безоговорочно! Интересно, что это: дар убеждения или таящая в душе каждой женщины надежда на большую и светлую, как в романах, любовь?

– Голубка моя, - кормилица виновато отвела глаза, - вы уж меня не браните: не смогла я сказать синьору Ромео, что вы к нему не придёте. Он же от такой вести руки на себя наложит, а это грех-то какой!

Да таких, как синьор Монтекки, крышкой гроба и то не уколотить! Я с досадой стиснула зубы так, что даже челюсти заныли.

– Голубка моя, - кормилица протянула руку, но коснуться меня не посмела, рука плетью упала вниз, так и не коснувшись моего плеча, - ну, простите вы меня, глупую старуху. Не смогла я боль мальчику причинить, он же такой пригожий, такой благородный, вся Верона им восхищается!

Последнее дело – казнить человека за его доброту. Я медленно выдохнула, растянула непослушные губы в улыбке:

– Я понимаю тебя, кормилица и… не сержусь. Об одном прошу: пусть меня никто не тревожит, пока я отдыхаю, хорошо?

Мария в замешательстве посмотрела на меня, а потом расплылась в хитрой улыбке и, приблизившись ко мне, заговорщически прошептала:

– Значит, надумали всё-таки? И правильно, голубка моя, правильно. Синьор Ромео – почитай, самый благородный и прелестный кавалер всей Вероны. А то, что он сын ваших врагов, так может, Мадонна специально соединила ваши сердца, чтобы прекратить кровавую бойню двух родов. И то правда, довольно литься крови на улицах города, хватит уже. Ступайте, голубка моя драгоценная и ни о чём не печальтесь, всё сделаю в лучшем виде. Никто о вашем с Ромео венчании от меня не узнает, пока вы сами не прикажете о нём рассказать.

Естественно, никто о нашем с Ромео венчании не узнает, потому что его никогда не будет. Да я скорее обет безбрачия на всю жизнь приму, чем за Ромео выйду! Впрочем, кормилице о моих намерениях лучше не знать, пусть тешит себя надеждой на объединение двух древних родов.

Дождавшись, когда кормилица выйдет из комнаты, я выскользнула на балкон и, перевесившись через перила, посмотрела вниз. Да, высоковато, но это не страшно, я без проблем смогу спуститься по виноградным лозам, оплетающим балкон и спускающимся вниз. Ярополк же после ночи любви именно через балкон ушёл, значит, я тоже смогу.

– Ты чего застыла? – недовольно фыркнул Опалов, стоя на перилах балкона, и хлеща себя хвостом по бокам. – Только не говори, что ты высоты боишься. Мне с тобой возиться ни желания, ни возможности нет, у меня, - Александр демонстративно вскинул вверх передние лапы, - лапки.

– Ничего я не боюсь, - я поплотнее закуталась в плащ, выдохнула, преодолевая волнение и осторожно, тщательно выбирая, куда ступать, стала спускаться с балкона.

Если бы не Опалов, который зудел над ухом, безжалостно издеваясь над моей неповоротливостью, медлительностью, неуклюжестью и полным отсутствием чувства равновесия и грациозности, я бы назвала спуск с балкона весьма приятным. А так единственное, о чём я мечтала, оказавшись на земле, это придушить одного не в меру разговорчивого котофея.

– Эй-эй, полегче, - Опалов, гад предусмотрительный, отскочил от меня подальше, прижался к стене, - без меня вы ведьму не найдёте, а иначе тебе от приворота не избавиться. Так и будешь между Ромео и Ярополком разрываться, пока окончательно с катушек не съедешь или не погибнешь.

Чёрт, умный, гад! Я с силой стукнула себя кулачком по бедру, ойкнула и потёрла ушиб, старательно игнорируя пакостное хихиканье Опалова. А вот не буду вестись на провокацию, не дождётся! В гробовом молчании я двинулась вперёд, но Опалов ловко преградил мне дорогу. Что и говорить, умеют коты под ногами путаться!