Джутовая маска

– Ирина Викторовна, – чуть нетерпеливо перебил Карпатский, – я хочу уточнить. У нас есть показания одного… человека, который утверждает, что Саша – дочь Ивана Евгеньевича Васина. Я правильно понимаю, что это не так? Васин не имеет к вам никакого отношения?

– К моей дочери определенно не имеет, – кивнула Ирина Викторовна. И вдруг нахмурилась, словно что-то припоминая. – Но имя почему-то звучит знакомо…

– Несколько лет назад в местном колледже был скандал, – решил напомнить Карпатский, чтобы все-таки разобраться в причинах ошибки. – Васин работал там преподавателем, три студентки обвинили его в приставаниях. Его уволили, и вскоре он умер от проблем с сердцем.

На лице собеседницы что-то такое промелькнуло, но она все еще хмурилась, не в состоянии вспомнить.

– У него в семье была ситуация, похожая на вашу, – добавил Карпатский. – В смысле, он был женат и растил в браке сына, но у него была еще одна женщина, к которой он так и не ушел. И та родила ему дочь.

Вот тогда лицо Ирины Викторовны разгладилось, она удовлетворенно кивнула.

– Да, теперь я поняла, почему имя и история кажутся мне знакомыми. По всей видимости, моя Саша дружит… то есть… дружила с дочерью этого вашего Васина. Они сошлись как раз на почве похожей детской… трагедии.

– Вот как… – Карпатский облизнул пересохшие от внезапно накатившего волнения губы. Он подобрался вплотную к разгадке. – Вы знаете, как зовут эту подругу?

* * *

Медвежье озеро

Стук повторился, заставив обеих вздрогнуть. Юля и Диана переглянулись и инстинктивно прильнули друг к другу, словно готовясь вместе противостоять неизвестному противнику, которого пока ни одна не видела.

– Что это, черт побери? – прошептала Диана, когда одиночный стук превратился в раскатистый грохот.

– Не знаю…

Юля вгляделась в темноту по другую сторону света лампы, поскольку грохот исходил оттуда. Откуда-то из-за поворота комнаты…

– Это шкаф! – догадалась она.

Грохот тут же стих, но за воцарившейся на секунду тишиной последовал звук удара, как если бы резко распахнувшаяся деревянная дверь врезалась в стену. Послышалась приглушенная возня, шорох. Внутренний голос обеим велел бежать отсюда как можно скорее, но ни Юля, ни Диана не могли пошевелиться. Да и бежать им было некуда: дверь закрыта, второго выхода нет. И даже если подняться и позвонить Владу, ему понадобится немало времени на то, чтобы добраться до администратора, найти ключ и выпустить их.

Да и от чего бежать? Пока было совершенно непонятно, хотя в противоположном конце помещения уже угадывалось движение.

– Не может быть… – вырвалось у Дианы, но прозвучали слова едва громче шепота.

Юля так и вовсе промолчала, вжимаясь в стену и отчаянно желая если не просочиться сквозь нее, то хотя бы слиться до такой степени, чтобы только что выбравшийся из шкафа мужчина не заметил их.

А тот уже повернулся и шагнул им навстречу. Раз, другой – и вот он оказался на свету. Примерно такой, каким его описывали: высокий и широкоплечий, но довольно худощавый, в темной куртке и мешковатых брюках, с холщовым мешком на голове. Он шагал очень медленно, то ли не зная наверняка, куда идти, то ли понимая, что они все равно никуда не денутся. Он мог позволить себе не торопиться и наслаждаться исходящим от них страхом. Юля почему-то не сомневалась, что убийца в джутовой маске чувствует страх своих жертв. Все подобные существа чувствуют. Они питаются чужим страхом.

Это было похоже на оживший кошмар. Даже когда Влад затащил ее на кладбище и заставил звать Смотрителя, а тот пришел, ей не было так страшно, как сейчас. Ведь в этот раз Влада рядом нет, и ограда могилы их не защищает. Ничто не защищает! В этой легенде не было ничего, что позволяло бы спрятаться «в домике».

Свет лампы мигнул, когда мужчина сделал еще шаг и подошел к ней совсем близко. Парализованная страхом, Юля все равно обратила внимание на то, что у мешка нет никаких прорезей для глаз, о которых говорил Влад, но все равно не приходилось сомневаться, что мужчина их видит.

Он шумно, тяжело дышал и, оказавшись в центре светового пятна, вдруг остановился и повернул голову к лампе. Та вновь моргнула и… погасла.

Они втроем остались в кромешной темноте.

* * *

Карпатский рванул обратно на озеро, как только услышал имя подруги. Его больше не волновало, доберется ли мать Саши домой или так и останется сидеть в коридоре, теперь у него были задачи поважнее: успеть добраться до озера раньше, чем произойдет еще одно убийство.

Благо в это время суток дороги были уже довольно свободны, а машина Соболева выжимала неплохую скорость.

Пока ехал, он гадал, как можно было так лохануться и не проверить сразу, ведь даже в пересказе Васина-младшего слова Гордеевой не содержали прямого признания в том, что она его сестра. Она лишь спросила, знает ли он, что у него есть сестра, которая его ненавидит! Чем тратить время на идиотское сжигание мешков, лучше бы с ее матерью сразу поговорили, уточнили, кто отец. Тогда все сразу стало бы понятно!

Он решил не тратить время на правильный разворот на шоссе: свернул к озеру прямо через двойную сплошную, вызвав возмущенное гудение сигналов на полосе встречного движения. Но это ладно, главное – удалось никого не зацепить.

Тратить время на аккуратную парковку он тоже не стал: просто проехал между машинами до противоположного края – ближе к входу в здание.

Едва выбрался из салона, в лицо ему бросился порыв ветра, а где-то далеко по небу мрачным предзнаменованием прокатился гром. Многовато гроз этим летом…

Зато доносящаяся со стороны местного ресторана музыка на мгновение сбила его с настроя: с чего он вообще взял, что Регину попытаются убить сегодня? Разве разумно делать это здесь: под камерами видеонаблюдения, рискуя нарваться на случайного свидетеля? Чистое безумие!

Но кто сказал, что убийца – не безумен?

До двери Карпатский добежал бегом, но перед тем, как потянуть ее на себя, постарался принять невозмутимый вид и не выдавать спешки.

Впрочем, его усилия оказались лишними, поскольку в главном холле, залитом ярким светом, никого не было. Никого, кроме Влада Федорова, стоящего посреди помещения и смотрящего в пустоту. На вошедшего Карпатского он не обратил ни малейшего внимания, даже голову не повернул. Лишь когда где-то снова прогремело, вдруг спросил у пустоты перед собой:

– Почему вы все равно приходите? Что пытаетесь сказать?

Глава 31

4 июня, пятница

Медвежье озеро

Юля почувствовала, как Диана сжала ее руку. Они обе затаили дыхание, стараясь не издавать ни звука, прислушиваясь к действиям убийцы в джутовой маске. Юля убеждала себя, что сразу на обеих у него напасть не получится, вторая может попытаться отбить ту, которой повезло меньше, но… удастся ли ей? Что, если это существо не чувствует боли и обладает огромной силой? Дверь заперта, и ему не составит труда разделаться сначала с одной, потом с другой.