Э(п)рон-3

Черт, первая эмоция! Вернее, ее легкая тень. Ну и как с ним разговаривать?! Попадос…

— Нет, господин подполковник, увольте. Меня устроит выжимка, сиречь экстракт. Можно на словах.

— Вы же отдаете себе отчет, что слова не имеют юридической силы?

— Вполне. Если мне станет интересно, так и быть, ознакомлюсь с полным текстом. Я слушаю.

— Что ж… если кратко, то вам, господин Заварзин, инкриминируется соучастие в контрабанде незаконно присвоенных минеральных ресурсов из сектора Дельта-17, а также преступный сговор с главой предприятия — Германом Завьяловым. Помимо этого, вы обвиняетесь в мародерстве в секторе Бета-09-бис. Это крайне серьезно, поверьте. По обеим статьям обвинения вам грозит до десяти лет тюрьмы, а в случае их подтверждения даже с учетом частичного поглощения сроков сядете вы минимум лет на пятнадцать… молодой человек! Вы меня не слушаете?!

Ну да, отвлекся. Слишком уж новость неожиданная. Значит, все-таки под дядьку копают. Я вовсе не цель, а всего лишь средство ее достижения, несмотря на второй пункт обвинения. Даже чуток обидно, блин. И ведь наверняка по наводке одного из униженных и оскорбленных партнеров Германа Романовича — кого-то из тех, чьи транспортники я извлек из подпространства. А если учесть, что эта мышиная возня еще и с «Латником» связана (сектор совпадает), а через него с кланом Усольцевых, то можно сузить круг подозреваемых — конкретно до тех людей, которые имеют с ними тесные деловые связи. В общем, если поднапрячься, то реально вычислить. В любом случае, дядька, как и намеревался, всех претендентов на долю в свежезародившемся бизнесе послал далеко и надолго. И именно под тем предлогом, что я приводил в пример — груз утерян, страховка и неустойка выплачены, все свободны. В гражданском суде попытались бодаться, потом в межклановой судейской коллегии, и везде обломались. И гляди-ка — нашли выход! Военных подтянули. А военным на кланы плевать. И на чьи бы то ни было интересы тоже. У них один интерес — государственный. Кланы морщатся, но терпят, потому что сами и стояли у его истоков. Государства, я имею в виду. Исключительно по их инициативе эта надклановая структура возникла. И поначалу действительно плясала под их дудку. Ровно до тех пор, пока не окрепла и не обзавелась собственной дубиной — военным флотом. Пожалуй, против такого противника открыто не попрешь. Впрочем, что мне мешает провести небольшую, хм, разведку боем? Глядишь, и разведу полкана на откровенность. Пусть и мнимую, ага.

— Что, извините?..

— Вы слышали, что я только что сказал?

— По большей части, господин подполковник. Пожалуй, мне все же стоит ознакомиться с распечаткой. Извольте распорядиться, сударь.

— Чуть позже, молодой человек. Сейчас есть более насущная проблема — я не могу вам предъявить официальное обвинение, не подтвердив предварительно вашу личность. Понятно, что как фигурант вы идентифицированы в достаточной степени, а вот для делопроизводства… так что придется немного потерпеть.

— Я не дам согласия на мнемосканирование.

— А я и не прошу. Я ставлю вас перед фактом.

— А не слишком ли это? Даже для вас?

— Вы мне угрожаете, молодой человек?

— Всего лишь заостряю ваше внимание, господин подполковник юстиции, на том факте, что вы гость на Картахене. И ваша власть не распространяется на гражданский персонал.

— Уверены? — скривился в ухмылке Крамской.

Глумись, глумись, посмотрим, что ты запоешь, когда я Деррика подключу… или не подключу — очень уж прокурорский в себе уверен. Ладно, послушаем, что он скажет.

— Более чем. Не существует ни одного нормативно-правового акта, который бы распространял вашу юрисдикцию вне армии и флота, включая гражданский. Вот если бы вы меня поймали на горячем, в процессе, так сказать, и задержали силами вверенного вам боевого корабля, тогда совсем другое дело. Или если бы я находился на борту своего судна, вы бы также действовали в рамках правового поля. Но сейчас мы на станции, соответственно, мое задержание силами гарнизона и содержание в гарнизонной же гауптвахте незаконны, потому что я, строго говоря, частник. Я даже не принадлежу к гражданским служебным структурам. Но я не поленюсь, подключу юристов, чтобы иметь на руках профессиональное заключение.

— Можете не утруждаться, молодой человек. Ваши юристы и впрямь не найдут ни одного законного основания для такого моего поведения — гипотетического, разумеется. Но никто из ваших местных покровителей — поверьте, ни один человек — не откажет мне в вежливой просьбе. И знаете, почему?

— Вымогательство? Шантаж? Угрозы?

— Почти угадали, за исключением первого. Впрочем, термин «шантаж» я бы заменил более адекватно отражающим реальность словосочетанием «намек на последствия», а вместо «угроз» употребил бы выражение «суть проблемы». И я даже приведу пример для большей наглядности. Скажите, молодой человек, откуда на Картахене продовольствие? С водой все понятно, таскаете ледяные астероиды. Но ведь в ближайших звездных системах нет ни одного действующего поселения, не говоря уже о сельскохозяйственном производстве. Так где вы берете еду?

— Импортируем, естественно.

— Прекрасно. Вот она, суть проблемы. Вы импортируете продовольствие. А теперь намек на последствия: как вы думаете, что случится, если офицер подразделения «Т» военной прокуратуры составит рапорт о… ну, скажем, нарушениях техники безопасности в портовом секторе станции? Или о наличии коррупционной составляющей в руководстве порта? Как вы думаете, руководство этого офицера даст делу ход?

Черт… а ведь он прав. Прокуратура не сможет запретить тому же Деррику вести дела с другими станциями и мирами, равно как и закупать на них все необходимое. Но она способна напрочь парализовать работу порта. Просто потому, что доставить покупки на Картахену не получится — отдел «Т» запросто может организовать самую настоящую блокаду. И у них есть для того все средства, включая корабли и законодательную базу — все космические перевозки как раз в их правовом поле. Объявят карантин, запретят полеты в нашем секторе, и дело с концом. Пара месяцев, и станцию будет не узнать. Те, кто выживут после голодных бунтов, оскотинятся, а кто не пожелает, будут вынуждены спасаться бегством. В любом случае, от былого, кхм, величия Картахены не останется и следа. Военных, естественно, это вообще никаким боком не коснется, но что они будут делать без гражданских? Ни тебе развлечений, ни тебе вспомогательного персонала… сами, все сами, вплоть до ремонта и поддержания работоспособности станции. Тоска зеленая. Еще через пару месяцев и вояки на стену полезут. И это я еще не учитываю командную вертикаль и субординацию — этот Крамской, хоть и всего лишь подполковник по званию, фактически равен по положению полковнику Чугаеву — действительному, а не номинальному, как генерал Рихтер, начальнику гарнизона. А по связям превосходит его на порядок, если не больше. Так что ничего удивительного, что подполковник Крамской чувствует себя на Картахене, как дома. Все, что ему нужно — не корчить из себя VIP-персону, а создать видимость взаимных уступок. Дать военным возможность сохранить лицо. И не давить слишком уж откровенно на руководство гражданских. Все просто, как дважды два.

— Что ж, вы меня убедили, господин подполковник юстиции. Лезть в бутылку я не стану, равно как и подставлять своих деловых партнеров. Но это не значит, что я согласен сотрудничать с вами. Придется вам, господин Крамской, доказывать каждый эпизод. И припирать меня к стенке исключительно фактами. Но даже в этом случае я буду давить на незаконность моего задержания.

— Как вам будет угодно, сударь.

— Но для начала я желаю ознакомиться с делом.

— Чуть позже, я уже сказал. Пока займемся вашей идентификацией.

— Никакого мнемосканирования! В противном случае я вынужден буду обратиться к командованию гарнизона. В этом вопросе они будут на моей стороне — даже у вас не получится скрыть пускающего слюни идиота. Скандал разразится знатный.

— Вероятность такого исхода крайне мала, молодой человек.

— Я желаю свести ее к абсолютному нулю. Дежурный!

— Успокойтесь, обойдемся сканом сетчатки, отпечатками пальцев и генетическим маркером.

— Это официальная процедура?

— Более чем.

Ну да, как же. А «глушилку» так и не выключил. Конечно же, все под протокол, и все это после процессуальных нарушений… нашел идиота. Ладно, играем дальше.

— В таком случае официально заявляю: виновным в инкриминируемых деяниях себя не признаю.

— Да успокойтесь вы уже, Заварзин! Пока вы не идентифицированы и не ознакомились с материалами дела, можете сотрясать воздух как угодно — юридической силы ваши слова не имеют. Можете не шарахаться от каждой тени, особенно мнимой.

— А как же «все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде»?

— У нас не суд, у нас трибунал. И перестаньте наконец нести чушь. Сядьте прямо, и посмотрите на меня. Ровнее… чуть поверните голову вправо… хм…

Судя по бегающим глазам и характерным жестам подполковника, он работал в виртуальности в какой-то базе данных, чем привел меня в порядочное недоумение. Смысл перелистывать фотографии, если можно врубить сканер сетчатки, и результат появится уже через несколько секунд? Я свою новую личность особо не скрывал, она как раз на это и была рассчитана, но если уж у офицера взыграет паранойя, можно присовокупить отпечатки пальцев. Гарантия девяносто девять и девять десятых процента. Генетическая метка — откровенная перестраховка, чтобы те самые проценты подогнать к легендарным ста сорока шести. А этот фигней страдает… или, тварь такая, узнал меня?! Я имею в виду, как Александра Завьялова, а не Алекса Заварзина. Твою мать, твою же мать!.. И по роже ничего не понятно, вот это вот «хм» — единственное эмоциональное проявление.