Эдем. Трилогия

Прекрасен наш город, и мы трудимся в ладу и согласии, а те, кто добивался нашей смерти, остались далеко и не ведают о нашем существовании. И, собравшись здесь этим утром, чтобы утвердить нашу веру, мы видим: все вокруг доказывает ее истинность. Между пальцами Угуненапсы обрели мы здесь мир и покой.

Все дружно обратили взгляды к месту эйстаа, и Энге подняла вверх два сомкнутых пальца.

— Мы все между ее пальцами, — произнесла она, и все последовали ее примеру.

Такая церемония сложилась сама собой и очень нравилась сестрам. Те, кого избрали руководить городскими работами, каждое утро сходились на амбесид, чтобы обсудить планы на день. Это был привычный для всех городов иилане' ритуал. И хотя место эйстаа оставалось пустым, сестры собирались перед ним.

Как-то, услышав пересуды сестер на эту тему, Энге объяснила им, что место эйстаа вовсе не пусто, что это место Угуненапсы. Эфенелейаа, Дух Жизни, и есть истинная эйстаа нового города, которая незримо правит на амбесиде. Теперь, собираясь, сестры с уважением смотрели на пустовавшее возвышение, уже не являвшееся для них пустым.

Спокойный ход церемонии был нарушен возгласом Фар<, привлекшим всеобщее внимание. Но прежде чем она успела заговорить, вмешалась Элем.

— Срочное дело, необходимость говорить первой. Урукето голоден. Я должна вывести его на несколько дней в океан, чтобы покормить.

— Отправляйся сегодня, как только мы закончим, — приказала Энге.

— Мое дело тоже важно, — возразила Фар<. — И его следует обсудить до отбытия урукето.

— Нет, — твердо ответила Элем, — здоровье и безопасность огромного существа требуют срочности и не допускают споров.

— Великолепное замечание. Мудрые слова, — вмешалась Амбаласи, медленно приближаясь к стоявшим на амбесиде. — Мне уже случалось отмечать, что расположенность к долгим спорам зачастую перевешивает потребности жизни.

Она прошла мимо и уселась на прогретую древесину места эйстаа, сделав вид, что не замечает сердитого ропота Дочерей. Она знала об их предрассудках и теперь наслаждалась, устроившись, образно говоря, на коленях Угуненапсы.

— Вот об этой неверной я и хотела вести речь, — вознегодовала Фар<.

Потрясенное молчание охватило присутствующих; гребень Амбаласи дернулся и налился кровью. Но, прежде чем она успела открыть рот, вмешалась Энге, стараясь предотвратить очередной поединок.

— Амбаласи вырастила этот город, и ему дано ее имя. Ты не имеешь права говорить с ней в столь оскорбительном тоне.

— Причин достаточно, — грубо ответила Фар<. — Я все взвесила. Не думайте, что я говорю в запальчивости. Дождливым днем вчерашнее солнце не греет — нечего превозносить прошлые победы перед лицом будущих неудач.

— Если в этих намеках скрывается хоть капля резона, выкладывай, — заговорила Амбаласи, сопровождая слова оскорбительными жестами. — Сомневаюсь, однако…

— Это верно. — Большие глаза Фар< вспыхнули гневом. — Ты во всем сомневаешься. Уселась перед нами на место Угуненапсы, хочешь показать, что считаешь себя выше ее. Куда тебе до нее. Ты действуешь против ее воли. Ты увезла отсюда сорогетсо, в которых она видела наше будущее!

— Сорогетсо, Дочь Противоречия, не принадлежат к числу сестер и не будут ими.

— Но ведь они были нашей надеждой. Их эфенбуру элининйил должны были породить новых Дочерей, но ты помешала…

— Первое истинное утверждение среди пустых слов!

— Так не должно быть. Верни их. Я разговаривала с экипажем урукето, и никто не знает, где ты их высадила. Ты должна сказать нам.

— Никогда!

— Значит, ты обрекаешь нас на смерть!

Воцарилась гробовая тишина, и лишь на Амбаласи не произвела впечатления сила эмоций Фар<.

— Довольно с меня твоей настырности и оскорблений, о Нинпередапса. Уходи.

— Ты не смеешь отдавать мне приказы. И тебе не избежать ответственности за свои злодейства. Смерть, сказала я, смерть и ждет нас. Все мы умрем однажды, как и все живое. Но когда умрет последняя из нас — умрет и весь город, а с ним и слова Угуненапсы, и память о ней. Ты губишь нас. Ты отнимаешь у нас будущее.

— Слишком сильные слова для такой дохлятины, как ты. — Амбаласи смягчилась. Ей начало нравиться это состязание — слишком уж спокойной стала здешняя жизнь. — Это Угуненапса обрекла Дочерей Жизни на смерть, лишив их братьев. Но я не придираюсь к недостаткам вашей философии. Кто скажет мне, согласно какому из принципов Угуненапсы необходимо искусственно разводить сорогетсо для ваших целей? Я немедленно признаю свою ошибку, если кто-нибудь меня переубедит.

Фар< открыла рот, но Энге шагнула вперед и встала между спорщицами.

— Говорить буду я. Хотя грубость Фар< причиняет мне боль, я благодарна ей за то, что она вновь подняла проблему. Благодарю я и великую Амбаласи, напоминающую нам, что решение следует искать в словах Угуненапсы — это истинная правда. Если там не окажется ответа — проблема не найдет решения. Но такое немыслимо. Мудрость и вдохновение, породившие восемь принципов, позаботились и об их будущем. Ищи ответ — и ты найдешь его.

— Я уже искала и нашла, — ответила Фар<. — Я только просила Амбаласи спасти нас. Но Амбаласи — вестник смерти, она не поможет нам. Отвратим же от нее свои взоры и обратим их к Угуненапсе. Обратимся к восьмому принципу. Дочери Жизни, ибо на нас возложена важная задача, от нас все должны узнать о Духе Жизни и о праведном пути. И как в прежние времена, мы должны вернуться в города иилане', чтобы провозгласить всем нам известные истины…

— И умереть заслуженной смертью, — добавила Амбаласи, сопровождая слова презрительными жестами. — Когда я привезла вас сюда и подарила вам этот город, где никто не мучает и не убивает вас, вы называли меня спасительницей. Вы забыли об этом — хорошо, не буду напоминать. Только попрошу, чтобы Нинпередапса, разрушительница и спорщица, которая прежде звалась Фар<, первой отправилась в города Энтобана.

Фар< выпрямилась и жестом дала понять, что принимает любые упреки.

— Я так и сделаю. — Она повернулась к Элем с вопросительным жестом. — Ты отвезешь меня к городу иилане', где я могла бы проповедовать речи Угуненапсы? Меня и тех, кто верит мне?

Элем нерешительно помолчала и, обратившись к Энге, потребовала наставлений. Та, как всегда, приняла на себя новую ответственность.

— Требование твое нельзя отвергнуть, но нельзя и немедленно выполнить. Необходимо подумать, обсудить…

— Почему? — грубо перебила ее Фар<. — Все мы равны и свободны. Чтобы воспрепятствовать мне, тебе потребуется взять в свои руки власть эйстаа, распоряжающейся всеми. Это немыслимо…