Единственная для Буйного

Толкаю дверь, мы оказываемся на лестнице. Это пожарный выход. По вывескам и надписям понимаю.

– На два пролёта вниз.
– Новый приказ.

Мы все выполняем. Спускаемся. Я сжимаю ручку сестры. Всячески даю понять, что я рядом. Внутри всё колотит. Мысли разрывают на части. Волнение за Эмира. Я ужасно переживаю. Кто это? Кто решился?

– Стойте, — резкий приказ, мы с Катюшей как вкопанные останавливаемся.
– Я всё проверю, стойте на месте. Сейчас ещё Олег подойдёт, чтобы один впереди шёл, другой прикрывал сзади.

Иван уходит, оставляет нас вдвоём. Я вся дрожу от страха, но стараюсь хоть как-то держаться. Чем больше напугана я - тем больше напугана сестра. А я сейчас должна её убедить в том, что всё хорошо.

– Злата, что это было?
– Катюша вся дрожит, всхлипывает. Руку мою сильнее пальчиками сжимает.

Я присаживаюсь возле неё на корточки, в глаза заглядываю. Врать плохо. Ужасно. Непозволительно. Но сейчас это необходимо. Для её безопасности. Нервной системы. Я делаю над собой усилие, растягиваю губы в улыбке.

— Это игра, Катюш, — произношу тихонько. Голос не дрожит, но ей не нужно знать, сколько усилий я для этого приложила.

– Какая игра?
– Малышка смотрит в мои глаза таким наивным взглядом, готова поверить каждому моему слову.

– Для взрослых. У дяди Эмира взрослые игры. Приехал его друг и решил с ним поиграть.

– П-правда?
– Катюша начинает дрожать чуть меньше.

– Конечно, просто эта игра на детей не рассчитана, поэтому Иван сейчас проверит, чтобы мы не попали в эту игру и не нарушили правила. Чтобы дядя Эмир ни в коем случае не проиграл, да?

Катюша кивает.

– Дядя Эмир не может проиграть.

Конечно, не может, иначе я не знаю, что будет с нами. Что будет со мной. Лишь от одной мысли, что он там остался и опасности, мне броситься хочется к нему. Чем-то помочь.

А дальше происходит страшное. Свистящие выстрелы раз за разом. Визги. Сигнал тревоги. Я прижимаю сестру ближе. Дверь распахивается, Иван с перепуганными глазами появляется на пороге. Ощупывает каждую из нас взглядом, как будто проверяет целые мы или нет.

– Пошли, — кивает в сторону распахнутой двери.

Я беру сестру, мы идём. Когда проходим мимо Ивана, он сжимает мою руку, притягивает к себе, так, чтобы на ухо сказать.

– Идёте быстро, сестре прикрывайте уши. Мы должны успеть сесть в бронированный автомобиль. Всё очень опасно, так что мне важно, чтобы вы себя контролировали и действовали быстро.

Я лишь согласно киваю. Быстро. Автомобиль. Бронированный. Господи, прошу тебя, сохрани нас всех.

Мы идём очень быстро. Я закрываю сестре уши. Сама вся дрожу до ужаса, ноги немеют, но я продолжаю ими перебирать. Сердце выпрыгивает из груди.

Мы снова сбегаем вниз по лестнице. Улица. Чёрный внедорожник. Снова свистящие звуки. Мы уже успеваем добежать до машины. Катюша быстро запрыгивает в салон, как я слышу снова свистящий звук. Совсем рядом. Перевожу взгляд на Ивана. До конца не понимаю. Он бледнеет. Хватается за руку, а после я вижу, как на белой рубашке появляется красное пятно. Его ранили?! Ранили?! Иван облокачивается на машину, стискивает зубы. Я же быстро закрываю дверцу машины, чтобы Катюша ничего не слышала.

– Твою мать!
– Цежу сквозь зубы.

– В машину! Садитесь...

Я быстро снимаю пояс со своего пальто, перевязываю руку охранника чуть выше раны, так, чтобы остановить кровотечение.

– В машину!
– Рычит, и сам прижимая к себе руку, идёт к водительскому сидению.

Я вся дрожу, мои ладони в крови, когда оказываюсь в салоне, прячу руки, чтобы сестра не увидела.

Иван заводит машину, шипит, я же впиваюсь в него взглядом. Он точно сможет вести? Не отключится?

Машина срывается с места. Я слышу какой-то шум, как будто из рации и только сейчас обращаю внимание, что в машине и правда есть рация.

– Приём, Иван, приём.

– На связи.

– Хозяин, он всё...
– И дальше связь прерывается.

– Плохо слышу.

– Здесь полный пиздец, хозяин всё...

Я чувствую, как сердце биться перестаёт. Просто замирает, в ушах звенит. Что значит всё? Эмир всё? Эмира убили?!

Глава 32

Вместо крови – яд течет. Несется, отравляя меня. Можно умереть, но остаться живой? Кажется, что именно это со мной происходит.

Эмир не может "всё". Он права не имеет! Я же без него… А как я без него? Недавно я сбежать хотела. А теперь мне хочется развернуться, помчаться обратно. Увидеть его, узнать. И плевать, насколько это опасно. Но я не могу. Не могу, да. Рядом со мной Катюша, испуганная и уставшая. Я должна позаботиться о ней. Должна, чего бы это ни стоило. Но собраться так сложно…

– Злат! – Дергает сестра за руку. – Злата, а он плохое слово сказал!

Звуки доносятся сквозь толщу воды. Сливаются в назойливый неразборчивый звук. Взгляд упирается в одну точку. Всё мутное. Пелена слёз застилает, рыдания душат. Я прижимаю ладонь к щеке, понимая, что слёз нет. Но меня трясет. Мелкая дрожь проходит разрядами по телу, увеличивая силу каждый раз.

– Бляха, — ругается Иван, оборачиваясь на меня. – Плохо? Задело? Что?! Говори, твою мать! Тебя подстрелили?

Разве что в сердце. Прямым попаданием, на вылет. В ошметки превращая все органы. Я же люблю его! Люблю, действительно люблю. Я бы сказала прямо и открыто, не боясь ничего. Если бы только могла.

– Иван, — с шипением прорывается голос другого охранника. – Слышишь? Езжайте в "черный квадрат", ясно? Там ждёте. Охрана…

– Да знаю я, — огрызается мужчина. – Отвечаю за них шкурой и всё такое. Ты лучше скажи, что у вас там. И врача надо. Ранили меня, а Злата…

– В порядке.
– Киваю я. Не в порядке, ни разу. У меня взрывы в голове. Агония. Но я заставляю себя говорить.

– Кранты всем, — слышится ответ. – Резня была. Буйный всех положил.

– Он в порядке?!
– Я вскрикиваю, с надеждой хватаюсь за переднее сидение. Едва не переваливаюсь вперед, надеясь услышать хоть что-то. Пожалуйста, Боже. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. Я что угодно готова отдать за то, чтобы мужчина оказался в порядке. Надежда разгорается во мне огнем, обжигает.

– В порядке? – Иван повторяет вопрос в рацию.

– Да. Порядок. Отчет напрямую с ним. Отбой связи.

Всё заканчивается. Я падаю обратно на сидение, я прижимаю ладонь к груди. Сердце вновь бьется! Поет. Живой. Господи, живой. Это главное, а с остальным разобраться можно.

Я прижимаю к себе Катюшу, успокаиваю её. Глажу по волосикам, убаюкиваю. Развлекаю какими-то сказками. Мой голос звучит ломано, как у робота. Но сестра не обращает на это внимания. Слушает, отвлекается.

В голове стучит "живой". Я игнорирую то, что было нападение. И резанина. И, наверное, это всё очень плохо обернётся. Сейчас главное, что Буйный не пострадал. Мы увидимся, и тогда я расспрошу мужчину о том, что происходит.