Единственная для темного эльфа 3

Что вместе до последней капли окрыляет.

И ласковые пальцы в волосах,

Зажмуриться блаженно заставляют.

Застыла снова, интерес в глазах:

И в беспокойстве вновь они сияют.

Так, любопытно, что же привлекло,

И к зеркалу пройдя застыл на месте.

Легенды правда? Мне не врёт стекло?

Мы правда истинные и теперь мы вместе!

И в одеяло кутаясь тепло,

Сидит напротив чудное созданье.

И улыбается так нежно и светло,

Люблю её! Спасибо, мирозданье!

В спокойной тишине прошел обед,

Но потихоньку нужно собираться.

Я защитить смогу тебя от бед,

Что же опять ты стала волноваться?

Нашел нам место, где построю дом,

И остальных позвал, чтоб осмотреться.

Тебя всегда укрою я крылом,

Со мною сможешь ты всегда согреться.

Желаний шар пропал? Так это ничего.

Ты просто очень сильно пожелала.

Я маленькой жене дарил его,

Чтобы мечта сбылась и все же явью стала.

Каково это — просыпаться каждое утро и первым делом сжимать в объятиях нежное тело спящей жены? Улыбаться в ее волосы, прижиматься губами к плечам, удачно оголенной шее? Чувствовать под ладонями приятную мягкость, легкую прохладу и шелковистость кожи?

Целовать ее, еще не проснувшуюся окончательно, но уже улыбающуюся, сонную и невероятно притягательную. Ласковую, принимающую в свои объятия и укутывающую своим теплом. Вздыхающую и потягивающуюся, позволяющую оставлять дорожку из поцелуев от изящной ключицы и ниже…

На все эти вопросы я знаю ответ.

А каково чувство, когда отвоевал ее у всего мира?

Словно стал победителем в этой жизни. Я не смею желать еще чего-то более, потому что величайшая из моих грез сбылась. Эта девочка — моя. Она попала в этот мир, чтобы стать моей. Я целовал ее бессчетное количество раз, но до сих пор не могу напиться. Как бы не любил, всякий раз доказываю себе, что люблю сильнее. Созданная для меня, ma xani keito arani.

Мне хорошо только тогда, когда хорошо ей. Ее желание для меня — закон. Ее любовь — мой воздух. Каждое прикосновение, как наркотик, хочется еще и отказаться уже невозможно. Ее шепот с моим именем на устах, как спусковой механизм… Я никогда не сделаю ей больно. Искуплю вину за каждую пророненную слезинку, что выплакала моя нежность по моей вине. Единственный вид боли, что я приемлю, это тот, от которого она дрожит и сладко стонет.

Помню, как после первой нашей близости, незаметно подмешивал исцеляющее зелье в обезболивающий настой для нее. В моем арсенале имелось такое на случай крайне неудачных битв. Я не жалел о том, что произошло между нами, но корил себя за несдержанность. Ее тело не знало других мужчин, в этом не возникло никаких сомнений. Я сделал ее женщиной. Я был у нее первый, о каком рассудке могла идти речь?

Моя нежность пострадала из-за моего необузданного желания, не готовая принять любовь своего давно потерявшего голову хранителя, и я не мог допустить, чтобы эта ночь имела для нее неблагоприятные последствия. В конце концов, я трезво расценивал свою выдержку и понимал, что отныне контролировать себя будет еще труднее. Тогда я уже считал ее своей женщиной, но только и мог мечтать о том, что однажды она тихо скажет, как сейчас:

— Муж мой…

Долгое время я приучал ее к себе, чтобы сейчас беспрепятственно любить. Засыпать и просыпаться вместе. Вместе встречать рассветы и закаты. Делить радости и печали на двоих. Она больше не будет страдать. Я укрою ее от любых бед, и строю дом, в котором укутаю своей любовью. Все испытания позади, теперь мы спокойно можем жить друг для друга. Этот дом будет нашей крепостью и святилищем, и никто больше не встанет между нами. Ни утраченная память, ни императорский дракон.

Ради Аи я согласился вернуться во дворец. Ради нашего спокойного будущего согласился на условия дракона, но видят боги, скольких сил мне это стоило! Лишь договор о том, что всегда буду рядом с ней, заставил смириться с новой участью. Эльфенок — принцесса, пусть и ненаследная. И связь с драконом тоже не пустой звук, пусть лучше они будут видеться дозированно, чем однажды сорвутся куда-нибудь вместе. Их истинная связь никуда не делась, демоны бы ее бы побрали… Отныне я истинный для нее тоже, боги сотворили для меня бесценный подарок.

Пусть в ее глазах я всегда буду единственным мужчиной, но как же сложно мириться с тем, что рядом есть кто-то еще. Даже когда ее взгляд устремлен только на меня, мне всегда будет ее мало. Нужно ли что-то делать со своей ревностью? Лишь всякий раз напоминать себе, что именно я ее муж, и именно меня она ласково зовет откланяться ко сну. И засыпает на моей груди тоже.

Ая больше не чувствует себя чем-то инородным во дворце. Заняв свое(!) положение, не угнетаемая мыслью становиться женой брату, внутри нее расцвело нечто окрыляющее. Она спокойно знакомится, много улыбается, своей непосредственностью подкупает окружающих, как меня однажды. Даже служанки ведут себя свободно и доброжелательно в ее присутствии, ведь ненаследная принцесса беззлобная, легкая и располагающая — такая пара была бы принцу! Да, такое мне тоже приходилось слышать… Для этого ли богами мне дан чуткий слух?

Однажды нашел ее среди прачек на обеде. Она так увлеченно слушала чей-то рассказ, что и не заметила бы меня вовсе, не подорвись прислуга в положенном поклоне.

Я не отказываю себе в удовольствии лишний раз продемонстрировать, что мы супруги. В конце концов, от скуки это стало моим привычным развлечением во дворце — прилюдно касаться принцессы, ведь никому более не позволено, прижимать ее к себе или говорить с ней на равных, отличаясь от других стражей, — словом, рождать новые темы для таинственных шепотков по углам среди прислуги.

Этот день не был исключением. Стоило малышке выйти из кабинета принца, сразу же попала в кольцо моих рук. Что поделать? Хоть и знаю, что разговаривали они не долго, но хочется поскорее избавиться от ауры дракона на ней. Распустил щупальца…

— Любимый, зайди к брату, — с нежностью погладила тонкий зачарованный доспех на моей груди.

Прозвучавшая просьба вызвала мое недоумение и вздернутую бровь. Пусть маска и скрывала половину моего лица, девочка почувствовала мои эмоции безошибочно.

— Это вряд ли займет много времени, а я пока останусь здесь с Саидом и Рамилем.

— Зачем я ему? — не спешил размыкать рук, наслаждаясь теплом прижатого тела и тихим кокетливым хихиканьем служанок неподалеку.

Впрочем, и буравящим взглядом Саида в спину тоже.

— Сходи, он ждет, — просто ответила моя нежность, нисколько не внося ясности в разговор и осторожно выныривая из моих рук. — И я жду. Поговорите, и можно будет сегодня возвращаться домой.

— Хорошо, — я расплылся в довольной улыбке. — Все, что захочет моя arani.