Единственная женщина на свете

Тут я посоветовала себе не увлекаться и вновь принялась за уборку. Однако мысли о странном дядечке все-таки вертелись в голове, и когда я во вторник явилась вновь, платяной шкаф нежилой спальни вызвал у меня интерес. Шкаф был заперт, но ключ торчал в замке. Свое неумеренное любопытство я предпочла именовать заботой о чистоте: пыль, как известно, скапливается не только на шкафу, но и в нем. Шкаф я открыла и первым делом обратила внимание на плащ, длинный, с подплечниками, который давным-давно вышел из моды. Он был застегнут на все пуговицы, и это показалось странным. Под плащом оказался мужской костюм терракотового цвета, в полоску. Нечто подобное я видела на днях в глянцевом журнале, и щеголял в нем Брэд Питт. Смело. И очень дорого, судя по названию фирмы. Еще два костюма в чехлах – черный и темно-серый. Фирма та же. У старичка неплохая фигура, брюшком он точно не обзавелся. Правда, костюмы, что висели в гардеробной, были размера на два больше. На полках второго отделения лежало белье, носки стопочкой и прочие детали мужского туалета. Все темненькое, купленное в обычном магазине. Все новое. Майки вообще ни разу не надевали. А вот под ними… Под ними оказались три фирменных рубашки, с десяток галстуков, летняя рубашка в талию и несколько футболок-стрейч. Носить подобное мог лишь человек без комплексов или абсолютно уверенный в своей фигуре.

Стараясь разложить вещи точно так, как до моего вторжения, я размышляла о странностях чужого гардероба. Объяснение может быть простым: старичок вовсе не одинок, с ним живет или иногда здесь появляется молодой мужчина. Сын, внук, племянник – не важно. Лекарство дядя носит с собой, а меня никто не просил совать нос в его дела. При мысли, что я недавно копалась в чужом белье, сделалось стыдно. Я тут же дала себе слово больше ни к чему не прикасаться, если только этого не требуют мои обязанности.

Закончив уборку и покинув дом, я сунула ключи под горшок с геранью и направилась к остановке маршрутки. Не успела преодолеть сотню метров, как заметила женщину лет шестидесяти. Она стояла на тропинке, ведущей в лес, и с интересом смотрела в мою сторону. Возле ближайших кустов весело нарезал круги фокстерьер. «Хорошая возможность кое-что узнать о владельце дачи», – решила я, но, вспомнив недавние сожаления по поводу своего неуемного любопытства, посоветовала себе двигать дальше. Но тут женщина сама пошла мне навстречу и даже заговорила, а я сочла это знаком судьбы.

– Здравствуйте, – сказала она.

Я в ответ поздоровалась и улыбнулась.

– Вы родственница Якова Ивановича? – спросила женщина.

– Нет. Прихожу убираться.

– Так вроде женщина постарше приходила?

– Она сейчас в отпуске.

– А, вот оно что. Как здоровье Якова Ивановича? – Чувствовалось, что тетка не прочь поболтать, пока фокстерьер занят своими собачьими делами.

– Надеюсь, что хорошо, – ответила я. – Если честно, я его еще ни разу не видела.

– Вот как… – Мой ответ ее вроде бы удивил. – Он ведь почти не выходит.

– У меня ключи от дома, хозяин отсутствует, – коротко сообщила я и не удержалась от вопроса: – Он один живет?

– Один.

– И никто его не навещает?

– Да вроде нет.

– Давно он здесь?

– С зимы. Откуда-то с Севера приехал. Работал там. Овдовел. Дочка здесь жила, вышла замуж за иностранца. Квартиру свою продала, старика с собой зовет. А он не знает, то ли ехать, то ли нет. Возраст. И надо бы к дочери, но на чужбину страшно. Все распродал, а решиться не может, вот и снял дом.

– Так это не его?

– Нет. Это Ковригиных дача. Адвокат известный, должно быть, слышали? Старший помер, а сынок в Москве. Очень занятой человек, приезжать сюда ему некогда, а продавать не хочет, дачу еще прадед построил. Вот и сдает. Через фирму. А пока дача пустовала, я за порядком присматривала.

– Якова Ивановича часто видите?

– Да ни разу. Как заселился, позвонила, не надо ли чего, может, помощь какая. Он сказал, справится. Домработницу нанял. По телефону, бывает, разговариваем. Он болеет сильно, из дома не выходит, вот я и звоню иногда, мало ли что.

– А как же продукты? Он сам в магазин ходит?

– Племянник раз в неделю привозит.

– Вы с ним знакомы? – не унималась я.

– С племянником-то? Нет.

– Он на машине приезжает?

– Должно быть, так.

– То есть вы и машину не видели?

– Тут, милая, в каждом доме по три штуки, поди разберись, которая чья. А от дома с той стороны дорога есть, через лес, так что по улице ему и ехать ни к чему, через лес быстрее получится.

– Странно все-таки, что я его не застаю, – заметила я. – Если он почти всегда дома…

– Так, может, в поликлинику пошел, пожилой ведь человек, или еще куда…

– А здесь есть поликлиника?

– Нет. Мы к четвертой городской больнице относимся, туда и обращаемся.

Простившись с женщиной, я поспешила к остановке, размышляя над рассказом. Сплошная несуразица. Дуська у него работала три месяца, судя по всему, с тех самых пор, как он здесь поселился. И ни разу хозяина не видела. Соседи о нем тоже ничего не знают. Допустим, дядька к знакомствам не стремится, собирается на постоянное место жительства за границу… Занятный старикан, снял бы квартиру, зачем ему дом? В многоквартирном доме полно соседей, в случае чего есть к кому обратиться… А здесь сосны, тишина. Может, дядька с родиной прощается, родным воздухом хочет надышаться?..

Явившись в пятницу, я категорически запретила себе ломать над этим голову, однако, воспользовавшись тем, что приехала чуть раньше, прошлась вокруг забора, якобы с намерением прогуляться. Сзади были ворота, а от них шла хорошо накатанная дорога, кое-где посыпанная щебенкой. Короткая, всего-то с полкилометра, она плавно огибала Лесной и выходила на шоссе. Интересно, есть ли у старика машина? Гараж точно есть.

Я вернулась к калитке и совершила еще одно путешествие, на этот раз вокруг дома. Металлические ворота гаража подогнаны плотно, ничегошеньки не разглядишь. Я направилась к крыльцу, и вдруг возникло чувство, что за мной наблюдают. Может, дядька сегодня дома остался, увидел меня в окно и теперь гадает, с чего меня носит кругами? Я подняла взгляд на окна. Занавески ни в одном не шелохнулись.

Я направилась к герани. Ключи лежали под горшком. Забыв о своем обещании, я первым делом направилась в гараж. В него можно попасть из дома. Металлическая дверь заперта, ключ в замке отсутствовал. Рядом еще дверь, за которой оказалось что-то вроде сарая. Здесь пылился сельскохозяйственный инвентарь и сваленная в углу старая резина. В задумчивости попинав ее ногой, я вернулась в дом. Тут раздался телефонный звонок, и я вприпрыжку устремилась в холл.

– Евдокия Александровна, – услышала я голос дядечки, выходит, он до сих пор о подмене не догадывается. Мы тепло поздоровались, и старичок продолжил: – На плите в кастрюле суп, вы его вылейте. Второй день стоит, испортился, наверное. Я сейчас в больнице, на дневном стационаре, дома не питаюсь.

– Хорошо, не беспокойтесь, – ответила я и, вешая трубку, поздравила себя с разгадкой. Оказывается, все просто. Старичок появляется здесь ближе к вечеру, оттого наше свидание с ним не состоялось. Но не три же месяца он на дневном стационаре? Впрочем, пенсионеры любят лечиться, это одно из немногих развлечений, когда тебе за семьдесят.

В тот день я закончила уборку часа в два, вышла на крыльцо, сунула ключ под цветочный горшок, и тут во мне заговорил дворник. После того как сошел снег, дорожку перед домом ни разу не мели. Прошлогодние листья вперемешку с ветками лежали вокруг, никем не потревоженные. Я вспомнила, что видела в сарае метлу, и поспешно вернулась в дом. Взяв в руки привычное орудие, я, насвистывая, подметала дорожку и очень скоро вновь поймала себя на ощущении, что за мной кто-то наблюдает. Внимание мое привлек флигель. Дуська предупреждала, что убираться в нем не надо, он уже много лет стоит нежилой, из-за крайней ветхости готовый развалиться в любую минуту. Хозяевам не мешало бы его отремонтировать или вообще снести.