Единственная. Твоя

А получиться могло! Дни были очень подходящие! И муж это знал… Любава прикусила губу. По привычке коснулась амулета, и на мгновение показалось, что он стал чуточку теплее.

— А давай, — заглянула в любимые янтарные глаза. — Но сразу предупреждаю: я буду очень нервной беременной.

Как будто Данияра могло это испугать! Взгляд мужа зажегся предвкушением. И уверенностью, что у них действительно все получится. Ведь они оба этого хотели.

Любава улыбнулась и первая потянула мужа в сторону санатория. Надо проверить сыновей, а потом…

Потом их ждет свидание. Долгое и чувственное.

Бонус

Владимир и Алиса.

Владимир любил свою работу. Сколько себя помнил, мечтал стать милиционером, чтобы хватать плохих парней и пачками сажать их за решетку. По мере взросления розовые очки трескались, потом и вовсе сломались, но, проработав на должности следователя вот уже семь лет, он ни о чем не жалел.

До определенного момента.

Рука сама нырнула в карман, нащупывая сигаретную пачку.

Вообще-то он пробовал бросить — Любаве не нравился запах табака, но в итоге не смог.

Горький дым наполнил легкие. Но легче не стало.

Весь месяц он загружал себя работой как ненормальный. После того знаменательного суда проблем свалилось порядком. Такой кипиш наверху стоял — перетрясло всех. К тихому восторгу Цезаря вслед за папашей мажора отправилось еще несколько важных шишек- не пережили разборки. Туда им и дорога!

Владимир затянулся еще разок.

Надо все-таки бросить. Ик психологу, что ли, записаться? Давно ведь понимал, что с Любавой ему ничего не обломится, а все равно такая тоска брала — хоть на стену лезь.

Может, скататься посмотреть, как там ее дом? Нет, это лишнее!

Но через полчаса он каким-то мистическим образом оказался напротив наглухо закрытой калитки.

Свет в окнах не горел, конечно.

Никого там не было… А проверить все же стоило.

Владимир достал ключ и открыл замок. Прошел во двор, огляделся. Как заросло все, запустело… Грудь будто тисками сдавило — вздохнуть нельзя.

А перед глазами закружился хоровод воспоминаний. Как впервые встретился с Любавой на ступенях университета. Она с книжками бежала, налетела на него. Он собрать помог. Заодно успел ценить милое личико и стройные ноги. А потом с ней в ЦУМе столкнулся…. И в кафе… Судьба свела! Ну и завертелось все. Вот в этой беседке впервые с родителями Любавы познакомился — хорошие люди оказались. Тут, на скамейке, часто ее ждал, чтобы потом отвезти в парк… Любаве очень нравилось на свежем воздухе гулять, где зелено и тихо.

И сейчас она, наверное, радуется возвращению домой. И Данияру, чтоб его, Мстиславовичу рядом…

Жгучая ревность полоснула по сердцу. Перехватила дыхание, и внутри завязался знакомый о отвращения узел из горечи и ярости.

Любава должна была остаться с ним! Стать женой, матерью его детей! Какого лешего появился этот мужик?! И плевать на то, что он — оборотень. Надо ехать за Любавой и заставить ее вернуться!

Воздух вырывался из легких рваными толчками. Перед глазами колыхалось алое марево, бросало то жар, то в пот, и, наверное, Владимир бы бросился с кулаками на стены или ближайшего прохожего, как вдруг уши заложило от противно-тонкого звона.

Он рос, долбил в затылок раскаленным гвоздем, заполнял мир вокруг и свивал из нервов раскаленные жгуты.

Владимир со стоном схватился за голову, не в силах больше выносить этот звук, как внезапно он пропал.

И тяжесть в груди лопнула, оставляя одну лишь пустоту.

Не удержавшись, Владимир привалился к стене дома и сполз по ней на землю.

Что это было?!

Он с силой потер лицо, стараясь привести мысли в порядок, но ни черта не помогло. В голове хаос, мир перед глазами еще ходуном ходит, и в ушах до сих пор звучит… женский крик?!

Тело среагировало само, безучастия мозгов.

Мгновение — и он уже за калиткой, мчится на помощь неизвестно кому. Может, это алкашка, поймавшая белку? Или сумасшедшая, или… ох, черт! Девушка! А за ней гнался какой-то псих!

Хватал за руки, одежду. Бил!

Владимир налетел на придурка и одним точным ударом повалил на землю.

С непонятной для себя яростью добавил ногой, потом еще и еще. Гаденыш стонал и поливал его бранью. А Владимир продолжал бить.

— Сто-о-о-й!

Повисла на локте хрупкая фигурка.

Вцепившись в него клещом, девушка рванула в сторону, оттаскивая от стонавшего на земле мужика.

— Ты что?! Зачем?! — причитала «жертва».

Ну, началось! Сколько раз зарекался не вмешиваться в драку между парочками! Сначала мужик кулаками машет, а потом его зазноба заяву о нападении пишет, только не на любимого, а на того, кто заступился.

Владимир хотел было плюнуть и уйти, как девушка вновь заговорила.

— Тебя же посадят из-за него, глупый! Не стоит об это… — прорычала нелестный эпитет, — руки марать!

Владимир усмехнулся и уже внимательней глянул на незнакомку.

В груди гулко ухнуло. Земля качнулась под ногами, и Владимир пошатнулся, рефлекторно хватаясь рукой там, где сердце.

— Т-т-тебе плохо?! — прозаикалась девушка. — Сейчас… я… я скорую… вызову… — закончила тихо.

А сама не шелохнулась. Так и застыла, вцепившись в его рукав, а глаза… Владимиру показалось, что он тонет. Теряется в изумрудно-зеленых омутах, и нет ему спасения.

Последние отголоски тоски исчезли вдруг, уступая место совсем другим чувствам.

Неверие, надежда, восторг… Все это вдруг всколыхнулось и стремительной волной стерло некогда тревожащий его образ бывшей любви. А любви ли?

С каждой секундой ему все больше казалось, что прошлые чувства — это всего лишь пыль. А сейчас… О, что творилось с ним сейчас…

— Тварь! — грубый окрик привел в чувство.

Владимир резко спрятал девушку за спину, а сам развернулся и блокировал подлый удар противника.

— Ах ты! — заверещал мужик, но Владимир церемониться не стал. Ударил так, что гаденыш кулем рухнул на землю и больше не шевелился.

Девушка за спиной сдавленно охнула и опять потянула за куртку.

— Пойдем, пойдем… Оставь его тут. Тьфу, мусор!

Владимир дернулся. Обернулся к девушке и неожиданно для себя произнес.

— Вообще-то я из милиции.

Красавица испуганно округлила глаза и отшатнулась.

— П-п-прости-те. Я не про вас! — а сама вся бледненькая, совсем перепуганная.

Владимир поморщился, досадуя на себя за глупую обиду. Ясно же, что девушка ничего плохого не имела в виду.

— Я Владимир, — представился, протягивая руку.