Единственная. Твоя
Шрифт:
Порой, самые сложные ситуации могут разрешиться одной лишь фразой или поступком. Или стать еще сложнее…
— Александр, умоляю, не урони ее! Ну что ты делаешь?! — Олеся всплеснула руками и обернулась. — Данияр!
Но мужчина даже не шелохнулся. Продолжил наблюдать, как Александр кружит и подбрасывает его дочь. Наденьке очень нравилось играть в «самолетики».
Олеся тяжело вздохнула.
Данияр и Александр невзлюбили друг друга с первого взгляда. Напрасно было ждать от оборотня уступчивости! Он был плюшевым только
Александр же почему-то обвинял Данияра в смерти Варюшки. Хотя Олеся несколько раз повторяла, что он тут ни при чем.
— Что за бред — рожать в сельской глуши?! — рычал зло. — Ее спасти могли, понимаешь?! Спасти нашу дочь!
Гибель Вари глубоко задела Александра. Он метался по комнате раненым зверем и всерьез был готов пешком бежать в селение и рвать Данияра на тряпки.
А она не могла пока объяснить, что Данияр не виноват. И если кого и надо обвинять, то ее — Олесю — за то, что не сумела окоротить упрямый характер дочки.
— Па! Па! — засмеялась Наденька, протягивая руки к Александру.
Данияр нахмурился, но опять промолчал.
Олеся была очень благодарна ему за сдержанность и умение держаться спокойно, даже если внутри буря.
Ведь Александр слишком напоминал поведением и характером Варвару. Данияр это видел и реагировал соответственно.
— Не папа, а дед, — недовольно проворчал Александр и, наконец-то, отпустил девочку.
Попытался это сделать. Наденька вцепилась в своего дедушку намертво. И сразу ведь признала! Почувствовала родную кровь.
— Нам пора возвращаться, — негромко позвал Данияр.
Каждый раз он присутствовал на встречах. Любава тоже приезжала, за исключением этого раза — вчера ее немного беспокоил живот.
Данияр ужасно переполошился. Хотел отменить поездку в Томск и мчать свою ненаглядную в больницу.
Но Рада успокоила мужчину. Сказала, что это обычный тонус, который бывает в первом триместре, и Любаве нужен лишь покой и немного укрепляющих травок.
Данияр неохотно оставлял свою молодую жену. А Олеся боялась встречи с Александром без этой милой девушки.
Как ни странно, Любава ему приглянулась. Вернее, вызвала хоть сколько-нибудь теплые чувства и снисходительное:
— Воспитанная девушка.
Вот такое странное определение. Ни симпатичная, ни добрая, а воспитанная. Хотя последнее время и сам Александр вел себя странно. Очень отстраненно.
— Нет, нет! — запричитала Наденька, когда увидела машину.
Пусть ей было еще два годика, но девочка понимала — сейчас они поедут обратно.
— Можно мне с вами? — неожиданно спросил Александр. — Я не имею права навязываться, но… Мне сложно отпускать ее.
Данияр напрягся. Олеся видела, как окаменело его лицо, а поза стала напряженной. Мужчина был немного выше и шире Александра, и она всерьез опасалась, что он не сдержится и продемонстрирует силу.
Но вместо этого оборотень шумно выдохнул:
— Надежда — ваша внучка, — бросил отрывисто. — Я не могу запретить вам видеться. Но имею право вышвырнуть из поселения, если мне что-то
не понравится, — последнее прозвучало с явной угрозой.Александр стиснул зубы. Никогда он никому не подчинялся! Олеся была почти уверена, что сейчас завяжется спор, однако и этого не случилось!
— Я понял вас, Данияр. Обещаю, что все будет в порядке.
В порядке ли? Олеся очень хотела надеяться, что так. Но лишь время это покажет…
(спустя 6 месяцев)
— Ба, де-да! Мишка!
Наденька бежала к ним, отчаянно взмахивая ручками. А среди стволов деревьев мелькнул мохнатый бок зверя. Данияр заглядывал проверить, как Наденька.
— До сих пор не привыкну, — дернул плечом Александр. — Может, ты меня травками своими напоила?
Олеся тихонько хихикнула.
Не так давно Данияр продемонстрировал Александру свое второе обличие. А потом заявил, чтобы даже заикаться об этом не смел, если не хочет в психушку попасть.
Александр не собирался, конечно. Но чего стоил его ошарашенный вид! Мужчина был реалистом до мозга костей и в колдовство не верил. А тут целый оборотень! И веда под боком… Вернее, уже не совсем веда. Домашний быт и уход за маленьким ребенком здорово сократили ее Дар. Остались лишь жалкие крохи. Но Олеся не жалела.
Как и о том, что рассказала Александру о внучке.
А егоза влетела в руки мужчины и принялась что-то выговаривать про мишку. Ей нравилось играть со зверем, и все же больше времени девочка проводила с ними. Стыдно сказать, но Олеся была этому безумно рада. Забота о Наденьке помогла справиться с болью потери дочери.
Над головой раздалось нежный свист.
Вроде птица как птица, но Олеся принялась искать ее взглядом.
На нижней ветке дерева сидела крохотная пичуга. Светлый комочек перьев с глазками бусинками, в которых сверкали синие искры.
Олеся замерла. И сердце стучать перестало.
Неужели?!
А птичка вдруг вспорхнула с ветки и перелетела на плечо Наденьки! Защебетала переливчатую песню.
Девочка засмеялась и осторожно погладила крохотную головку пичуги.
— Ого, у вас тут и птицы ручные, — хохотнул Александр.
А вот Олесе не до смеха было!
Пусть ведовской Дар почти угас, но она чувствовала — в хрупком теле птицы прячется родная душа! Смилостивилась Девана над ее дочерью! Подарила шанс на прощение и новую жизнь.
Олеся протянула дрожащую руку, и птичка послушно перескочила на нее. Разлилась трелями пуще прежнего, развернула светлые крылышки, словно желая обнять.
— Люблю тебя, — шепнула Олеся.
Пичуга звонко чирикнула. А потом вспорхнула и уселась прямо на голову Александра.
— Эй! — возмутился мужчина, когда его клюнули прямо в лоб. — Больно же!
Наденька засмеялась, а Олеся… По щекам катились слезы, а на губах цвела улыбка.
Варенька родится здесь снова! Девана и Святобор не дают второго шанса просто так. Значит, в сердце дочери есть место благородству и доброте. Не сгинет юная веда во мраке забвения. Будет снова жить!